Читать книгу - "Свитки Магдалины - Барбара Вуд"

– Что произошло?

– Давид… – начал он. – Давид был…

Она обняла его за плечи.

– Пойдемте, Бен. Вы совсем не жалеете себя. Я скоро приготовлю обед, затем можно будет передохнуть. А что, если нам пока выпить немного вина?

Джуди повела Бена в гостиную, затем, обходя пурпурное пятно на ковре, подвела его к дивану. Как только он сел, Поппея запрыгнула ему на колени, стала мурлыкать и тереться о его грудь. Но Бен не обращал внимания на ласки кошки. Он опустил голову на спинку дивана, открыл рот и уставился на потолок.

Что же тогда случилось в кабинете? Нечто новое, совсем другое. Будто Давид был…

– С чем вы обычно едите гамбургер? – спросила Джуди, заглянув в дверной проем.

– Что? – Он резко поднял голову. – С горчицей…

Пробормотав что-то, она скоро появилась с тяжелым подносом в руках. Девушка поставила поднос перед ним на кофейном столике, положила салфетку ему на колени и открыла огромный пакет с картофельными чипсами. Гамбургеры получились пухлыми и сочными.

– Давайте же. Вы обещали, что будете есть.

– Я обещал?.. – Он оттолкнул Поппею от тарелки и поднес гамбургер к губам.

Что же именно Давид собирался делать в кабинете?

Оба некоторое время ели не разговаривая. Тишину временами нарушал хруст картофельных чипсов. Съев почти все, Бен сказал:

– Меня приводит в замешательство то… что Давид все еще находится здесь.

– Почему это приводит вас в замешательство?

– Я подумал, что он уйдет, когда мне нечего будет переводить. Видно, я ошибся. А что, если он будет терзать меня всю оставшуюся жизнь, ведь ему неведомо, что последний свиток так и не придет?

Они доели гамбургеры, вытерли руки и губы, сели удобнее и принялись за вино. Поппея начала подбирать крошки.

– Эта кошка настоящая сучка, – сказал Бен. – Она строит из себя классную и разборчивую девочку, но в душе она все равно блудница.

– Наверно, как и ее тезка.

Время текло медленно, в тишине и раздумьях. Затем Бен задумчиво сказал:

– Знаете, он смотрит на вас. Давид смотрит на вас. Джуди подняла глаза и уставилась на тусклые тени в глубине комнаты. Она не видела ничего, кроме очертаний мебели, растений и картин, висевших на стенах.

– Почему? Как вы думаете?

– Не знаю. Может, вы напоминаете ему Сару.

Джуди тихо рассмеялась:

– Вряд ли!

– Ну… я не знаю…

Джуди почувствовала себя неловко. Она сказала:

– Итак, больше свитков не будет.

– Да, похоже на то. – Бен перестал смотреть вдаль, его лицо стало серьезным. – Думаю, мы многому научились. – Его голос звучал монотонно и совершенно бесстрастно. – Давид подтвердил подлинность некоторых изречений Иисуса, что может лишь порадовать. Подтвердились и слова, сказанные Симоном. И цитаты Иакова. А также притча о брачном пире.

– Вы говорите об этом без особой радости.

– Мне не до радости. Меня волнует лишь одно – что именно произошло с Давидом. – Бен то сжимал кулаки, то разжимал их.

Джуди наблюдала за ним с растущей тревогой. Она уже привыкла к его непредсказуемому поведению и распознавала признаки, предвещавшие, что наступит неожиданная перемена настроения. Однако ей это не нравилось. Такая неуравновешенность тревожила ее.

– Что это за страшное преступление, в котором Давид хотел исповедаться перед сыном? Он имел в виду то, что произошло между ним и Сарой?

– Вполне возможно. В восьмом свитке он пишет, что день его позора настанет лишь через шестнадцать лет. Он считал, что связь с Сарой неизбежно приведет к тому, что этот день наступит в семидесятом году новой эры.

Бен заволновался. Джуди заметила, что он снова теряет власть над собой.

– А это значит, что в последнем свитке, которого мы не увидим, говорится о причине, по которой он вообще взялся за эти папирусы. Вероятно, он написал о том, как и почему он собирается умереть так скоро. В этом свитке охвачены шестнадцать лет…

– Бен!

Бен вскочил:

– Я больше не вынесу этого! Моя жизнь лишится смысла, если я не узнаю, что произошло с Давидом. Я сойду с ума. Он отнимет у меня разум! – И Бен укачал на незримого еврея, будто стоявшего перед ним. – Думаете, он теперь оставит меня в покое? Только взгляните на него! Видите, он стоит там и смотрит на меня! Почему он молчит? Почему он застыл на месте? – Голос Бена перешел на пронзительный крик. Он трясся всем телом. – Боже правый! – завопил он. – Не стой же так! Делай что-нибудь!

Джуди схватила Бена за руку, пытаясь усадить его на диван.

– Бен, пожалуйста. Бен, умоляю вас…

– Взгляните на него! Боже, жаль, что вы не видите его. Если бы я только мог сразиться с ним! Если бы только я мог бы добраться до него! Боже! Он доведет меня до безумия! – Руки Бена сжались в кулаки. – Иди сюда, проклятый еврей! А ну-ка посмей! Скажи, чего ты добиваешься?

Бен вдруг умолк. Он дышал тяжело и покрылся потом, глаза вылезали из орбит. Нервная дрожь пальцев прекратилась. Бен напоминал кадр на ролике кинопленки – он застыл в тот момент, когда перестал работать проектор.

Джуди уставилась на него, она не могла вымолвить ни слова.

И вдруг тихо, едва слышно зазвучал его голос:

– Постой, постой… Похоже, теперь я знаю, чего именно ты добиваешься…