Читать книгу - "Не родись красивой. Манекенщица - Мария Королева"

получать от мужчин шикарные подарки. Это такой стереотип. Раз девушка носит роскошные наряды и улыбается с обложек престижных журналов, — значит, это дорогая девушка. Как покорить такую? Конечно, деньгами — ведь у любой дорогой девушки есть цена. Как сказал один философ — если женщина знает себе цену, значит, она неоднократно ее называла.

— Нина, еще полчасика поработаем, пока пленка не кончится, а ты можешь немного погреться в фургончике. У нас там есть термос с горячим какао!

Нина усмехнулась, но возражать не стала. И это называется топ-модель? Это называется звезда? Да какая-нибудь Элль Макферсон на ее месте возмущенно отправила бы куда подальше и стилистку, и ее непонятную концепцию! Западная известная манекенщица ни за что не стала бы позировать почти голой на снегу, — конечно, если бы ей не заплатили за это несколько десятков тысяч долларов. Нина же должна была получить всего двести.

Свой двадцатый день рождения Нина Зима отметила в небольшом ресторанчике на окраине Москвы. Ресторанчик был уютным, цены — невысокими. Нина не стала приглашать много гостей. Но получила немало подарков.

Директор агентства «Севен санз» Геннадий Орлов, несмотря на некоторую неприязнь к одной из лучших манекенщиц, прислал ей шикарный букет роз и набор эксклюзивной косметики от Шанель.

Вася Сохатый подарил ей огромного плюшевого слона (игрушки-акселераты только начали входить в моду) и несколько самых дорогих костюмов из своей коллекции.

— Вася, мне даже неудобно, — Нина примерила на себя одно из его платьев, — ты бы мог заработать на них такие деньги.

— Ничего, можешь считать это рекламной акцией, — подмигнул Василий, — ты моя ходячая реклама. Когда какой-нибудь журналист спросит тебя, у кого ты предпочитаешь одеваться, ты назовешь меня, гордо продемонстрировав при этом этикетку. Да, и не забудь добавить, что я гений. Тогда ко мне клиенты косяком повалят.

Но больше всех отличился Иван Калмык. Он заявился на праздник с получасовым опозданием, коснулся Нининой щеки ледяными с мороза губами и преподнес ей ключи.

— Что это? — удивилась она. — У меня уже есть автомобиль, недавно купила.

— А это не от машины, — он загадочно улыбнулся, — я слышал, что ты снимаешь квартиру. Это правда?

— Ну да, — растерялась она.

— Так вот, больше тебе это не понадобится.

Нина недоверчиво взглянула сначала на ключи, потом на самого Ивана.

— Конечно, я не стал дарить тебе шикарные четырехкомнатные хоромы с видом на Красную площадь, — как ни в чем не бывало болтал он, — иначе это выглядело бы пошлым намеком. Квартирка скромная, на Стромынке. До центра пять минут на машине. К тому же, не сердись, но я ее обставил на свой вкус. Нанял одного известного испанского декоратора… Не хочешь взглянуть прямо сейчас? — добавил он, наклонившись к ее лицу.

И Нина не отказалась! Решительно подкрасила губы, накинула на плечи новую норковую шубку и покинула ресторанчик по-английски — под руку с Иваном.

В машине он уселся на заднее сиденье вместе с Ниной и сразу же полез целоваться. А ей было неудобно, она видела перед собой затылок шофера, и ей казалось, что он украдкой за ними наблюдает в зеркальце заднего вида.

«Скромная» однокомнатная квартирка на поверку оказалась шикарной и стильной. Возможно, миллионер Иван Калмык не видел в ней ничего особенного, но Нина никогда в таких хоромах не жила.

— Прямо как у кинозвезды на развороте светского журнала, — воскликнула она.

— Ну скажешь тоже, — польщен но улыбнулся он, — но я старался.

Она ходила по комнатам и восхищенно вздыхала, словно провинциальная тетушка в Эрмитаже. Вот они, вожделенные квадратные метры! Золотая мечта любой хваткой немосквички. Недурно, недурно… Крашенные в бледно-розовый цвет стены («Обои — это прошлый век, моветон», — объяснил Иван), треугольный коричневый паркет, низенький диван в японском стиле, стеклянный журнальный столик… По-мужски лаконичный минимализм. Ничего лишнего, никаких хрусталей-цветочков-оборочек, нет места глупой романтике и сентиментализму.

Конечно, Нина совсем по-другому обставила бы свою квартирку. На окна повесила бы трогательно-розовые занавесочки, а не эти офисно-серые жалюзи. Цветы бы комнатные рассадила по огромным разноцветным горшкам…

— Ну что, нравится тебе? — Нине показалось, что он немного нервничает.

— Конечно, — она пожала плечами, словно привыкла получать такие подарки каждый день, — и все-таки это слишком дорого. Мы ведь почти незнакомы. Я буду чувствовать себя обязанной.

Они присели на диван. Низкий какой — всего сантиметров двадцать от пола. Нина почувствовала себя неловко — такая мебель явно создана не для ее модельного роста. Подбородок упирался аккурат в колени. «Диван однозначно поменяю!» — решила она.

Мебель японская. — Иван словно оправдывался, _ заказывал по каталогу. Это сейчас очень модно. Но если хочешь, я его заменю. Какой стиль тебе больше нравится?

— Не стоит, ты и так потратился, — отказалась она.

Нинин взгляд немного потеплел — надо все-таки проявить вежливость. Она искоса поглядывала на Ивана.

А он истолковал этот взгляд по-своему. Его холеная рука опустилась на Нинино плечо. Ладонь Ивана была горячей — Нина почувствовала это даже через шерстяное платье. Его пальцы тотчас же запутались в Нининых волосах, взгляд затуманился.

— Какие волосы мягкие, — голос стал тихим и вкрадчивым, — некрашеные. Терпеть не могу женщин с крашеными волосами. Сейчас почти все красят… Ты, Нина, особенная.

Он наклонился к ее губам, ее глаза закрылись, а тело обмякло; она уже готова была растаять, умереть в его руках, но в последний момент совладала с собой.

— А у тебя, Ваня, много было женщин?

Он ничуть не смутился:

— Любовниц — да. Любимой — не было давно.

— Ты знаешь… одна моя подруга… я ей сказала, что мы общаемся. И она сказала, что много раз видела тебя на разных мероприятиях с девочками из ее модельного агентства… с эскорт-девочками.

Она задохнулась, едва сдерживая волнение. Вот сейчас Ваня посмотрит на нее внимательнее и конечно же узнает ту, прежнюю Нину.

И он действительно внимательно на нее посмотрел. Его брови удивленно взлетели вверх. Нине захотелось исчезнуть, раствориться, в крайнем случае — забраться под низенький японский диванчик, так чтобы ее не было видно. Сейчас еще чуть-чуть и…

— Вот как? — спросил он, и Нина поняла — не узнал. — Вообще я давно этим не занимаюсь. Был у меня в жизни период, когда я заказывал эскорт-девчонок. Но не по легкомыслию, а из-за большой любви.

Нина затаила дыхание. Она сделала вид, что задумчиво смотрит в окно, но боковым зрением хорошо видела Ивана. Из-за большой любви! Любви к ней, Нине?… А к кому же еще?! Фарс, бред! Сейчас он нехотя расскажет ей о забавной скромной девочке из агентства «Феникс», а она со слезами на