Читать книгу - "Развод.com - Ольга Сергеевна Рузанова"

Я знаю, что он чувствует, и принимаю его эмоции целиком. Забираю их, делясь своими. Беззвучно рассказываю, что он лучший, что он достоин как никто другой.

— Это всё ты, слышишь, Гайка!...

— Нет, — шепчу тихо.

— Всё, что есть в моей жизни, это ты. Ты источник питания, магнитное поле и смысл моего существования.

— Это твоя победа, Ром!

— Все мои победы посвящены только тебе.

ЭПИЛОГ. Наташа

Три года спустя

— Ромка, — бегу, придерживая волосы от ветра.

Приехал!!!!

Пока быстро осматриваю строгие брюки, мятую после долгого перелета белую рубашку, уставшее, небритое лицо и всклокоченные волосы, Березовский широко разводит руки.

— Иди ко мне, Наташ.

Высокий, мужественный, улыбающийся.

Мой любимый.

Разгоняюсь и со всего маху запрыгиваю на мужа, взвизгиваю от головокружения. Радостно. Балансируя, ещё крепче ухватываюсь за сильную шею.

Глаза от счастья прикрываются.

— Не может быть! — ворчу ему на ухо. Нет, чтобы с приездом поздравить?... — Мой муж решил прибыть домой пораньше. Снег в июле выпадет, вот увидишь.

— Знал, что ты оценишь по достоинству, — Рома смеется, крепче сдавливая мою талию.

От него пахнет кофе и терпким парфюмом.

Вкусно.

Счастье всегда вкусное и сочное. У него восхитительный аромат ванили, ирисок и детства. В нашем отдельном с Ромой случае — детства нашего сына, которое мы создаем для него, крепко взявшись за руки. Вместе.

— Все!!!! — кричу, чувствуя легкое подташнивание. Стискиваю твердые плечи и пытаюсь выпутаться. — Отпусти меня. Немедленно!...

В момент, когда оказываюсь на асфальте, снова тянусь. В этот раз за поцелуем. Рома склоняется и жадно накрывает мои губы ртом. Трусь об мужа, насколько позволяют приличия.

Соскучилась — сил нет.

— Пойдем, — тяну его за руку. Ветер забирается под удлиненные, легкие шорты. — У них там так здорово. Светло и просторно.

— Погоди. Там еще подарки, — направляется к машине.

Поправляя блузку, здороваюсь со Славой.

Дом, в котором Ване дали служебную квартиру от метрополитена, только-только введен в эксплуатацию. Новые жильцы заезжают каждый час, поэтому на пятый этаж поднимаемся без лифта.

— Эй, новоселы, — гремит Рома над ухом, обнимая меня за шею. — Встречайте гостей.

— Проходите, гости дорогие, — выглядывает Маша из кухни. — Таких людей и не ждали к столу!...

— Решил сделать вам сюрприз. Кошку вот привез.… В новый дом только с кошкой. К лотку её здесь приучите.

Смотрит на светленький ламинат.

— Березовский, — растерянно шиплю, округляя глаза.

— Надеюсь, это шутка? — рядом тут же оказывается Иван. С опаской косится на пакеты и протягивает другу руку.

— Шучу, конечно, — широко улыбается Рома. Все облегченно выдыхают и смеются. — Мы вам дарим сертификат на кухонный гарнитур под ключ. Всю необходимую технику и цвет выберете сами.

Маша с Ваней переглядываются, словно спрашивая друг у друга, готовы ли принять такой подарок.

— Без возражений, — отрезает Рома.

— Вот-вот, — поддерживаю мужа. — Маш?... Ну, ты чего?..

— Спасибо, Ром, Наташ, — она растерянно лепечет и всплескивает руками. — Давайте за стол.

— Па-па, — словно ракета, несется из детской комнаты Саша.

Делаю шаг в сторону, и сердце схватывает от умиления, потому что наш трехлетний сын запрыгивает на отца также, как я десять минут назад. Протянув руку, тереблю светлые волосы и поправляю футболку.

Александр Романович — копия своего отца во всем, что касается точных наук. К трем годам он спокойно считает до двадцати, обожает разбирать игрушки и постоянно требует читать себе книги про роботов.

— Санек. Ты как тут?.. Маму слушался?..

— Хорошо. Сушался. — выговаривает сын не очень чисто. — Констлуктор.…

— Купил, — кивает Рома и отдает ему пакет. — Держи. И ребятам подари....

Пулей снова улетает в детскую.

За столом друзья рассказывают: как только Ваня отработает еще десять лет в метро, квартира перейдет в их полную собственность. Делятся с нами планами, что хотят еще одного ребенка. Незаметно переглядываемся с Машей, потому что обе беременны, но мужья пока об этом не знают.

Как-то неудобно было рассказывать по телефону, поэтому волнуюсь. Мы, вообще-то, планировали, но дочка, в отличие от сына, пришла к нам не сразу. Почему-то уверена, что будет девочка. С русым цветом волос, как у меня, и удивительными, голубыми глазами, как у ее вечно занятого отца.

— Ребят, оставим у вас Сашку на час-два?.. — спрашивает Рома. — Хочу Наташе кое-что показать.

— Конечно, — кивает Иван.

Очутившись на заднем сидении машины, падаю к мужу на плечо и умиротворенно вздыхаю. Не знаю, что уж он там придумал, но с ним я согласна на всё.

— Как съездил? — вспоминаю о командировке.

— Нормально, но больше туда не поеду. Одно слово, а не благотворительный фонд, хорошо, что сам увидел. И куда только местные власти смотрят?... У меня на территории такого бардака нет.

Я успокаивающе сжимаю сильную руку.

Большая политика дается нашей семье непросто, хотя сейчас стало гораздо легче.

Еще некоторое время назад Рома постоянно летал по стране, иногда брал нас с собой, но чаще всего мы с Сашенькой оставались дома. Всегда думала, что он сам по себе такой. Трудоголик и достигатор, но потом в нашей жизни кое-что произошло.

После того, как Иду сняли с поста редактора, регулярные вбросы прекратились, но телеканалы продолжали возвращаться к теме происхождения известного депутата, то и дело снимая третьесортные передачки с подставными матерями-актрисами.

Правды никто, кроме нас, до сих пор не знает.

Полгода назад нам позвонили.…

Это был глава небольшого поселка в Подмосковье. Дело в том, что одна престарелая женщина, умирая в полном одиночестве, призналась, что она — мать депутата Романа Березовского.

Сначала Рома отмахнулся, но я, испытывая какое-то странное, волнительное предчувствие, попросила его во всем разобраться. Месяц и год рождения ребенка, а также уголовное дело из архива МВД — все подтверждало, что она говорила правду: именно эта женщина по имени Ирина оставила своего ребенка в мусорном контейнере.

Муж даже слышать ничего не хотел. Тогда я использовала запрещенный прием — зашла через нашего сына. Это ведь и Сашина бабушка тоже.

Мы не выбираем родственников, но отношение, с которым мы будем обращаться к их памяти — наша ответственность. Как и отношение наших детей.

Рома согласился съездить. Оказалось, что Ирина жила одна, детей у