Читать книгу - "Надбавка за вредность - Вера Эпингер"

Я запрыгнула на широкий подоконник и прижалась спиной к прохладному стеклу. За окном уже давно опустилась ночь, принесшая прохладный ветер. Жар дня спадал, и вместе с ним мой ум отрезвлялся, оставляя место лишь расчету и выгоняя прочь эмоции.

— Будьте честны со мной. Я же вижу, что вся эта игра в «покровителей» нужна вам только для того, чтобы прикрыть себе спину. Вы пытаетесь не повторить ситуацию с Мариной. Тогда зачем смущаете меня? При устройстве на работу вы дали мне понять, что «Немезис» требователен к внешнему виду и поведению сотрудников.

— Я же говорил, что вы не глупы, Кира. Раскусили, — улыбнулся начальник, опуская ладони на подоконник по обе стороны от моих ног. — Извините, что вновь попытался проверить вас. Мариночка такую проверку не прошла. После моих слов о близких отношениях, она стала всячески показывать свою готовность. Вы же опять меня не разочаровали. Мне не нужна ассистентка, с которой я буду спать. В этом нет необходимости. Мне требуется единомышленник.

— Я запуталась, Кирилл Романович, — призналась я, прикрывая глаза. — То есть никаких игр с покровителем? И вы подразумеваете, что просто будете меня защищать от внимания Державина.

— Именно так.

Да я же с ума сойду от этих постоянных проверок! Как понять, когда он говорит серьезно, а когда проводит очередной эксперимент, желая увидеть мою реакцию?

— Вы будете работать спокойно. Можете не волноваться.

— Сейчас вы говорите серьезно?

— Серьезно, — хмыкнул начальник. — Так что успокойтесь, Кира. Увольняться нет смысла. Тем более, что мне нравится ваша работа.

Он очень сложный человек. И не верится, что он смог так сильно измениться… из доверчивого и преданного молодого человека превратиться в… хитрого и искусного змея. Да Державин по сравнению с ним всего лишь ушлый мужчина, обожающий женщин!

Я молчала. Смотрела на начальника, а в голове крутились шестеренки, приводящие в работу сложный механизм под названием «ум Киры Ржевской». Все это время Воронцов наблюдал за мной, изредка переводя взгляд на пейзаж за окном. Наши окна выходили на парк. Я частенько любила садиться на подоконник и разглядывать кроны деревьев — успокаивало.

— Кирилл Романович, повторюсь. Я хочу работать в «Немезисе», но с одним условием. Никаких намеков больше, пожалуйста. Безумно вас прошу.

— Согласен, — после короткой задумчивой паузы кивнул Воронцов. — Никаких намеков. Но у меня тоже условие.

— И какое? — прикусила губу я, заинтересовавшись.

Взгляд Воронцова тут же на мгновение опустился с моих глаз на губы. А сам обладатель сих хитрых серых зенок выглядел совершенно равнодушным. Хм… пожалуй, надо следить за своими словами. Я просила без «намеков», но не без «действий». Учитывая, что юристы скрупулезно относятся к словам… То провоцировать самой мне не стоит. Определенно.

— Простое. Играем в бильярд несколько дней в неделю. Одному скучно, а Евгений Васильевич терпеть не может эту игру. Звать кого — то еще… не могу себе позволить, — как ни в чем не бывало, продолжил Воронцов.

Хм. Вот, о чем я говорила. Впрочем, бильярд — меньшее зло, которое можно выбрать.

— С Державиным я поговорю сама, — вдруг произнесла я.

Шеф прищурился.

— Видимо он все-таки очаровал вас, — он вдруг обернулся назад, к столу, где в хрупкой хрустальной вазе стояла синяя роза. — Его подарок?

— Да, — быстро ответила я.

— Я отступлю от своего правила и дам вам возможность разобраться самой. Но будьте готовы, Кира, что в любой момент я вмешаюсь. Поэтому настойчиво рекомендую сразу же сжечь все мосты.

В душе заворочалось недовольство. Снова начались условия, от которых я бежала, как от огня. Не сказать, что я жаждала общения с Державиным, но в последний раз он вел себя изумительно и дал несколько полезных советов. И, в том числе, оказался прав насчет Елены. Наверное, она хотела, как лучше. Но благими намерениями дорога в Ад вымощена, и потому нам предстоит серьезный разговор.

А с Максимом мне было интересно. Да и научить его правильному общению с лошадью я обещала. Слова нужно держать.

Воронцов отошел от подоконника.

— Спокойной ночи, Кира. Завтра к восьми, не забудьте.

Соскочила на пол и пошла провожать Воронцова. Уже когда он вышел за порог, черт дернул за язык сказать:

— Кирилл Романович, а молоко мне положено?

— За что? — тут же отозвался начальник.

— За вредность, — улыбнулась я.

Воронцов лишь хмыкнул и гордо ушел. М-да, все равно остается верен своим принципам. Закрыв двери, обессилено опустилась на диван, сжимая в руках телефон. А теперь вопрос: как мне объясняться с Державиным? Зуб даю, он не отступится, а вмешательства Воронцова я не хотела.