Читать книгу - "Властелин наслаждений - Джессика Трапп"

– Вот и замечательно. Я рассчитываю, что завтрак будет готов не позднее чем час спустя после восхода солнца, и сегодня вечером, скажем после ужина, я хотела бы попробовать твой пирог.

На свиноподобном лице кухарки появилось выражение изумления, она тупо переводила взгляд с Мейрионы на Элеонору и обратно.

– Это невозможно.

– И почему же?

Кухарка сердито посмотрела на Мейриону:

– Я сегодня не собиралась печь пироги.

– А я слышала, что они очень вкусные.

Кухарка нахмурилась, но Мейриона заметила, что складки вокруг ее рта смягчились.

– Правда?

– Да. И еще я слышала, что никакая другая стряпуха в мире не может печь такие пироги.

Губы кухарки расплылись в подобии улыбки, глаза засветились.

– Верно. Это фамильный рецепт, миледи.

– Великолепно. – Мейриона распрямилась, ее голос зазвучал по-хозяйски. – Сегодня вечером я попробую твой пирог.

Кухарка снова нахмурилась:

– Я пеку пироги каждый второй вторник месяца. Сегодня не день пирогов.

Видя, что дело не движется, Мейриона решила изменить тактику.

– Господин поручил мне заняться кухней. Ты будешь печь пироги или пойдешь и сама сообщишь ему о своем отказе.

Кухарка поджала губы.

– Или пироги для хозяина будут готовы сразу после восхода, или ты окажешься за воротами.

Поднявшись, кухарка всплеснула руками.

– Мои пироги всем нравятся, – пробормотала она. – Любой согласится нанять меня, лишь бы я их пекла. – Покачивая бедрами, она направилась к огромной открытой печи.

– Какой пирог приготовить хозяину? – проворчала она через плечо.

Через некоторое время, когда Мейриона, Байрон и Элеонора уже входили в большой зал, Байрон, ухмыльнувшись, обернулся к Мейрионе:

– Пожалуй, миледи, я бы взял вас в свою команду. – Он подвигал бровями. – Тогда мы бы точно были обеспечены пирогами на весь остаток жизни.

Мейриона улыбнулась, и тут Байрон протянул ей ключи:

– Надеюсь, хозяин не станет возражать, если они останутся у вас.

Стуча каблуками своих огромных сапог, Годрик направился к комнате брата.

Переступив порог, он увидел, что в огромном камине по-прежнему горит сильный огонь.

– Здесь жарко, как в Сахаре, Джеймс.

Фигура, расплывшаяся в высоком кресле, не шевельнулась.

– Опять напился… – Испытывая отвращение, Годрик повернулся, собираясь уйти.

– Постой, – неожиданно окликнул его Джеймс.

Годрик через плечо посмотрел на брата, который, пошатываясь, стоял, держась за спинку кресла: волосы взъерошены, глаза покраснели. Махнув рукой, он словно подтвердил свое приглашение войти. Глаза Джеймса, несмотря на красноту, не были замутнены алкоголем – возможно, разговор с Мейрионой подействовал и гложущая его боль несколько утихла.

– Слушаю тебя, брат. – Годрик подошел к камину и сел. Некоторое время братья смущенно смотрели друг на друга.

– Ты был хорошим бойцом, – начал Годрик, не уверенный в том, что именно это нужно говорить в подобной ситуации; все же он хотел загладить свою вину за незаслуженно разбитый нос Джеймса. – Правда, отец этого уже не увидел.

Положив ногу на ногу, Джеймс кивнул:

– Верно. Но до тебя мне всегда было далеко.

– А помнишь, как однажды мы боролись и ты попал мне прямо в висок?

Джеймс улыбнулся, мысленно возвращаясь к прошлому.

– Ты почти час лежал без сознания.

– А ведь ты тогда был в два раза меньше меня, верно? Оба рассмеялись.

Повернувшись к ярко пылающему камину, Годрик заметил, что рядом с ним не стоят, как обычно, большие бутыли с благоухающим медовым напитком. Потом он перевел взгляд на бумаги, разбросанные по полу.

– Что это ты изучаешь? Джеймс взглянул на огонь.

– Меня интересуют астрономия и устройство кораблей.

Годрик наклонился и внимательно посмотрел на бумаги, пытаясь разобрать небрежно сделанные записи.

– И долго ты этим занимаешься?

– Тебе когда-нибудь приходило в голову, что церковь может ошибаться? – неожиданно спросил Джеймс, меняя тему разговора.

Годрик пожал плечами.

– Бывало и такое. Но какое отношение это имеет к астрономии и к кораблям?

– Как ты думаешь, может земля быть круглой? – Обычно мутные глаза Джеймса широко раскрылись.

Годрик молчал. Идея о том, что земля круглая, разумеется, являлась полным безумием, но впервые с момента его прибытия в замок Джеймс забыл про эль, и ему не хотелось лишать брата нового интереса в жизни.

– Что ж, возможно…

Подняв кипу бумаг, Джеймс наклонился к брату.

– Во время одного из моих путешествий я познакомился с одним человеком, и мы с ним до сих пор переписываемся, обсуждая эту теорию. Посмотри-ка. – Джеймс указал на звездную карту. – Кристофер убежден, что корабль не упадет с поверхности земли, если поплывет на запад…

В течение двух следующих часов Годрик все больше убеждался, что теория брата не столь уж и абсурдна, хотя она все еще казалась слишком невероятной, чтобы быть правдой.

После продолжительного беспорядочного обсуждения Джеймс вновь уселся в кресло.

– Ну, что скажешь, брат?

– Все может быть, – осторожно ответил Годрик. Потом братья долго сидели, глядя в огонь, который за время их беседы стал гораздо слабее.

– Твоя новая леди – настоящая женщина, – сказал Джеймс, снова без каких-либо предисловий меняя тему разговора.

Годрик стиснул зубы.

– Даже и не думай, что она станет одним из твоих трофеев.

Джеймс потер покалеченный нос.

– Это совсем не то, о чем ты подумал. Годрик заставил себя кивнуть:

– Я знаю. Она объяснила. Джеймс встал.

– Я задолжал тебе хорошую взбучку, брат. Пойдем посмотрим, смогу ли я вновь уложить тебя.

Годрик сначала нахмурился, затем усмехнулся и хлопнул брата по плечу:

– Черта с два, коротышка.