Читать книгу - "Фрейлина Её Величества - Дия Семина"

старика, как пятидесятилетнего, крепкого мужчину. Он такой и есть, седовласый, но бодрый. Мне кажется, он себе ещё с десяток сыновей может нарожать, нашлись бы подходящие жёны.

И всё же он страшный, как рептилия, им движет только голод.

Жрать! Жрать! Жрать!

Я для него еда, лакомство, десерт. Пусть не я, но моя способность и магия, или как её там называют.

— Возможно, я бы тоже скучала. Если бы вы не запугали мою маму с изощрённой жестокостью.

— Ты о Софье? Она была глупой идеалисткой.

Он не злодей из фильмов, не стал рассуждать, трижды хлопнул в ладоши, видимо, вызывая охрану. Но я неглупая, стоило людям войти в зал, я моментально испарилась. Притаилась недалеко в покоях для гостей. Пусть ищут, в замке есть где разгуляться для такой, как я.

Но вот за Алексея я теперь очень переживаю.

Фраза, брошенная Руперту, насторожила, а вдруг это ловушка и сынок с папашей заодно. Очень хочется привести кого-то на помощь, но нет. У Алексея сил достанет, а подвергать опасности ещё кого-то не имею права.

Да и кого?

Тёму или Ульяну?

Или маму?

Нет, на такие жертвы я пойти не могу.

Оглядываюсь и вижу большую, железную кочергу у камина, страшное орудие, но эффективное.

Хватаю и пытаюсь вернуться в зал.

Только я промахнулась, всего чуть-чуть, потому что подумала о портрете и неожиданно нашла его.

— Ну здравствуй, вот ты какой, на самом деле? Значит, Дориан Грей не вымысел.

Глава 44. Возмездие

— Руперт! Пойди разыщи Анну, постарайся не упустить её. А я пока поговорю с молодым человеком, раз уж так всё сложилось, — Альберт заметно вздрогнул, когда Анна сбежала. Но мгновенно взял себя в руки, пытаясь привычными приказами подчинить сына, заставить его действовать.

— Альберт, это конец. Я пришёл за долгом, какой ты мне не выплатил. Если быть точным, четыре года, что мне пришлось провести в монастыре, твои шпионки отравили меня, разбудили моего демона, настоящего. Не того, какого ты пытался вырастить в себе, а настоящего, и он жаждет отмщения за унижения, каким меня подвергли по твоему приказу!

Каждое слово Алексея заставляет Альберта пятиться. Руперт вдруг тоже замер.

Уставился на «гостя», ведь этот молодой мужчина, только что в таверне производил впечатление злого, оскорблённого царского отпрыска, обиженного судьбой, что никогда не получит заветный трон…

Кто угодно, но не ЭТО!

Вокруг Алексея сгустилась ощутимая тьма. Густая, как дым, плотная и едкая. От привкуса серы у напуганных магистров защипало глаза.

— Какого чёрта? — рыкнул по привычке Альберт и осёкся. Трое охранников, увидев гостя, выбежали и закрыли дверь.

— Вот именно это я и пришёл сказать. Ты так долго вызывал меня, хотел мне служить, и вот я пришёл, ты мой слуга, задолжавший мне столько, что и недели не хватит перечислять. Отравления, убийства, ритуалы, на какие у тебя нет от рождения права. Убийственный портрет русского царя. Совращение магов, ты пустое магическое место, чернокнижник, последний из всех, смеешь угрожать таким, как мы? Одарённым?

Альберт впервые за долгое время по-настоящему испугался. Но смог взять себя в руки, ещё выше задрал голову и скрипучим голосом прорычал, пытаясь выставить из себя сердитого зверя, но получилось, мягко говоря, не столь убедительно.

— Руперт, какую тварь ты притащил ко мне? Ты всё это подстроил, такой же подлый, как твоя мать. Так знай, я её убил за предательство. И тебя сейчас убью. Если не утащишь этого монстра туда, откуда притащил. Тебе это не поможет! Бы бастард!

Сколько пафоса в этом театральном крике, сорвал бы все овации в театре, но Алексей лишь ухмыльнулся, посмотрел на Руперта и вслух заметил: «Вот видишь, чтобы не происходило, но всегда будешь виноват ты! Про мать он, кстати, сказал правду, она не во сне умерла, а от яда. И подозреваю, что и Вилли тоже не просто так с коня упал, потребовал трон магистра?».

У Руперта вдруг сдали нервы:

— Это правда? Это всё ты? Она не заслуживала такой участи…

— Эмма заслуживала костра. За моей спиной плела интриги. Хотела тебя возвести на оба трона. Потому что ты родился одарённым, но этого мало.

Альберт хоть и говорит, но и действовать не забывает, выхватил довольно длинный нож, больше похожий на кортик, и встал в стойку, будто это защитит от мага.

Царевич лишь улыбнулся.

— Предлагаю тебе сдаться и поступить по-королевски, уйти на покой с достоинством, для тебя приготовили отличную камеру «Каменный мешок» по совокупности преступлений на сто лет.

— Не хочешь марать руки в крови? Царский отпрыск? Слабо вступить в поединок.

— Хм, дай подумать. Да, не хочу. Надеюсь, что не придётся окончательно выпускать своего беса и давать ему волю, ведь отвечать за его деяния – мне.

Альберт раздухарился. Какая-то странная эйфория охватила его, словно именно сейчас та магия, о какой он все годы своей жизни бредил, ворвалась в него и теперь распирает. Всё более и более.

— Чую силу в себе! Наконец-то! Ты предатель, как и твоя мать. Сделаю то, что обещал!

И вместо сына, ударил ножом портрет, давно подготовленный к жертвоприношению. Нож вошёл в полотно где-то в области нарисованного сердца.

Руперт застонал, согнулся, пополам от боли, но нашёл в себе силы сделать шаг, обхватить старика и утянуть его за собой во тьму…

— Уф! — как же тяжело. Алексей стряхнул с себя иллюзию нечисти, несложное представление, тем более он с ней встречался лично и не раз. Странно, что старик не заметил подделки. — Какие же наивные, хотя что человек жаждет увидеть, то он и увидит. Предстань я перед ним в образе ангела, ему бы крылья показались чётными…

— Где они?

— Анна? Ох, откуда у тебя кочерга? Удалось тебе меня напугать! Никогда не подкрадывайся сзади к магу, особенно с кочергой! — простонал царевич, слишком воинственный вид сестры заставил улыбнуться.

— Я лишь подумала о портрете Альберта и нашла его, не знаю, магический он был или обычный, но я раскромсала полотно, как последний вандал. А где Руперт?

Алексей не выдержал и рассмеялся, но понимая трагизм ситуации, прижал кулак к губам и сделал вид, что першит горло. Вздохнул и уже более спокойно ответил.

— Он закинул Альберта во тьму, и сам там сгинул… Не без моей помощи, но это был его личный выбор, он отомстил за мать. Так что