Читать книгу - "Прячься от меня, Дорогая - Мари Роуз"

Другая рука Авеля поднимается и обхватывает мое горло, и я быстро привыкаю к этому ощущению.

— Как мы уже сказали, мы не будем тебя контролировать, ты вольна делать все, что захочешь. Но не заблуждайся, ты наша, и мы без колебаний убьем любого, кто посчитает, что может прикоснуться к тому, что принадлежит нам.

Я уже пришла к выводу, что они сумасшедшие, но, черт возьми, если его слова не заставляют меня падать в обморок.

— Как вы вообще узнали, что я буду здесь? — Упрямо спрашиваю я.

Каин проводит пальцем по моей щеке, его прикосновение на удивление нежное, но от него по моей спине пробегают мурашки.

— Потому что мы знаем тебя, дорогая девочка, — шепчет он низким и интимным голосом. — Может быть, даже лучше, чем ты знаешь себя.

Авель наклоняется, и край его маски касается другой моей щеки, пока он говорит.

— Нам нравится твой нрав, маленькая тень, — добавляет он с оттенком веселья. — Мы знали, что, сказав тебе не делать чего-то, ты сделаешь все с точностью до наоборот, чтобы все увидели тебя.

Я раздраженно фыркаю из-за их высокомерия. В основном потому, что я только что доказала их правоту.

— Не обижайся на нас, — говорит Каин, и его голос звучит почти успокаивающе, но в то же время с неоспоримой резкостью. — Мы привели тебя сюда по нескольким причинам.

Авель отпускает меня, и я поворачиваюсь лицом к Каину, мои челюсти сжаты в знак неповиновения, хотя под моим гневом горит искорка любопытства.

— И что же это за причины? — Я бросаю вызов, складывая руки на груди, не желая показывать свою уязвимость.

Авель подходит ближе, его лицо в маске нечитаемо, но как-то успокаивающе знакомо.

— Во-первых, нам нужно кое-что прояснить для тебя, — начинает он ровным голосом.

Каин наклоняет голову, но выражение его лица невозможно прочесть за маской.

— Мы тебе не враги, Гидесса, — добавляет он, и его тон немного смягчается. — И мы не те, кого ты ищешь.

Я хмурюсь, озадаченная их загадочными заявлениями.

— Я не понимаю, — признаюсь я, прижимая пальцы к вискам, словно пытаясь избавиться от замешательства.

— Не пойми нас неправильно, — продолжает Каин, и его голос становится серьезным. — Мы — убийцы. Мы без проблем отнимем жизнь, если это будет правильно.

Я смотрю на них, нахмурив брови, часть головоломки начинает складываться воедино, но определенно не вся. Как будто кусочки, которые были перевернуты, наконец-то встали правильной стороной вверх, но мне еще предстоит собрать их полную картинку.

— Я все еще не понимаю.

— Это не мы убиваем туристок, — просто заявляет Авель, и его тон не оставляет места для сомнений.

Я моргаю, на мгновение ошеломленная неожиданным открытием. Я пытаюсь сопоставить их слова со всем, что я видела и чувствовала с момента прибытия на остров Эмити.

— Но почему я должна вам верить? — Наконец-то удается сказать мне, и в моем голосе слышится скептицизм.

— У нас есть наш собственный кодекс, — отвечает Каин низким и взвешенным голосом. — Мы не забираем жизни невинных.

Часть меня испытывает облегчение от того, что это не они убивают невинных людей, но другая часть разочарована.

— Вы знаете, кто это? — Спрашиваю я.

— Да, — говорит Авель. — Но ты должна сама раскрыть это дело.

— Почему бы просто не сказать мне? — Потребовала я, и мой тон был резче, чем предполагалось.

Рука Каина в перчатке легко ложится мне на плечо.

— Потому что для того, чтобы разобраться в этом деле, нужно не просто знать личность убийцы, — объясняет он. — Нужно понять его мотивы, его методы. Чтобы по-настоящему понять его тьму, ты должна быть готова встретиться со своей собственной.

— Прими тьму внутри себя, Гидесса, — говорит Авель спокойным, но настойчивым голосом. — Это не слабость, это сила.

Я ощетинилась от его слов, мысль о том, чтобы принять свою тьму, противоречит всему, за что я боролась.

— Я боролась с этой частью себя столько, сколько себя помню, — отвечаю я сдавленным от эмоций голосом. — Я делала все возможное, чтобы держать ее взаперти.

Каин тихо хмыкает.

— Мы знаем, — тихо говорит он. — Но иногда принять ее — единственный способ по-настоящему понять разум убийцы.

Авель хлопает в ладоши в перчатках, заставляя меня вздрогнуть.

— Это подводит нас к другой причине, по которой мы привели тебя сюда или, по крайней мере, в эту пещеру.

— У нас есть подарок для тебя, маленькая тень, — говорит Каин, и я хмурюсь. Я не уверена, что могу доверять какому-либо из их подарков после инцидента с вишневым печеньем и кофе.

Авель отворачивается и направляется к одной из стен из красных и желтых камней неподалеку от нас. Нажимает на кнопку, и внутри пещеры внезапно вспыхивает свет, почти ослепляя меня. Когда пятна исчезают из глаз, я понимаю, что мы не одни. Сзади, прикованный цепями к стене и с кляпом во рту, стоит человек. Проходит мгновение, прежде чем я осознаю увиденное.

— Рэй? — Я задыхаюсь, и мой голос едва громче шепота.

Глава 30

Гидесса

Глядя на человека, прикованного к стене, мой мозг пытается понять, что происходит. Глаза Рэя расширяются от узнавания, и он борется со сковывающими его цепями. Я делаю шаг к нему, но рука Каина на моем плече останавливает меня.

— Почему? — Спрашиваю я, мой голос полон замешательства. — Почему он здесь?

Авель поворачивается ко мне лицом, а его неоново-зеленая маска зловеще светится.

— Рэй был очень плохим мальчиком, — просто говорит он почти небрежным тоном.

— Мы подумали, что это может стать уроком для тебя, дорогая девочка, но также считай, что это подношение, — говорит Каин.

— Подношение? — Повторяю я, все еще пытаясь постичь их извращенную логику. — Я не какая-то там богиня.

— Нет, но ты наша королева, — говорит Авель с мрачным смешком. — И мы будем поклоняться тебе как таковой.

Хватка Каина на моем плече немного усиливается.

— Да, подношение, — говорит он спокойным и контролируемым голосом. — Но сначала: если бы ты могла задать один вопрос убийцам, которых ты ищешь, что это был бы за вопрос?

Я моргаю, сбитая с толку внезапной сменой темы разговора. Мой мозг лихорадочно соображает, пытаясь придумать самый важный вопрос среди этого хаоса.

— Почему они это делают? — Наконец спрашиваю я. — Что побуждает их убивать?

Каин наклоняет голову в знак согласия, обдумывая мой вопрос.

— Хороший