Читать книгу - "Практическая магия - Дебора Смит"

Мы сели у стола, на котором заранее поставили чай со льдом, салат с курицей и рулет, и печально посмотрели друг на друга.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я.

– Гм. Врач прописал мне новые лекарства. Полагаю, теперь мне станет полегче.

– Как Джанин?

– Ее гордость уязвлена.

– Я сожалею о том, что случилось. И еще, для протокола: Квентин Рикони не предполагал, что ваша ним встреча закончится полным фиаско.

При упоминании имени Квентина мистер Джо сморщился.

– Я постараюсь сохранить объективность и отдать ему должное. Это куда лучше его попытки довести меня до сердечного приступа. – Я кивнула. Мистер Джон неожиданно резким движением отодвинул от себя тарелку, его суровый взгляд уперся в меня. – У меня разрывается сердце от нашей ссоры. Я дал себе обещание, что присмотрю за тобой и Артуром после смерти Томми. Я хочу как-то загладить свою вину за то, что не включил его в состав моих родственников. Неужели я такой противный старикашка, что ты можешь лишь ненавидеть меня?

– У меня нет никакой ненависти к вам. Мне просто хотелось бы, чтобы все сложилось иначе.

– Вот оно что! А знаешь ли ты, что у вас с Джанин очень много общего? Вы обе молоды, привлекательны, умны, трудоспособны и амбициозны. Твое преимущество в том, что ты более практична, потому что тебя никогда не опекали так, как моя покойная жена старалась сдувать пылинки с Джанин. Ты даже представить не можешь, сколько раз я ставил тебя ей в пример. Я боюсь, что это только навредило всем нам, потому что Джанин раздражает мое восхищение тобой.

– А я всегда завидовала ей.

– Может быть, вы обе сможете уладить ваши разногласия, как ты думаешь?

– Мне бы хотелось иногда по-дружески поболтать с Джанин. – Разумеется, когда рак на горе свистнет.

– Замечательно! – Мистер Джон принялся вытирать своей салфеткой чайную ложечку, чуть хмурясь, когда солнечные зайчики попадали ему в глаза, разглядывая свое отражение в сверкающем серебре. – Квентин предложил тебе достаточную сумму за скульптуру?

Я застыла.

– Мистер Джон, если вы собираетесь предъявить мне иск и заставить поделиться с вами деньгами, вырученными от продажи Медведицы, скажите мне об этом сейчас.

Он положил ложку.

– Прошу тебя, забудь те глупости, что я наговорил тогда в тюрьме. Я рассердился, не сдержался. Я ненавижу твою Железную Медведицу. Вся ирония происходящего в том, что она теперь дорого стоит и творчество Ричарда Рикони получило такую высокую оценку. – Мистер Джон поморщился. – Ирония судьбы. Этого только не хватало.

– Судя по всему, сделка не состоится. Все зависит от Артура, а он вряд ли расстанется с Медведицей.

– Но ты же отдашь скульптуру, если твой брат согласится? В самом деле?

– Да, – слово камнем сорвалось с моих губ. Я почувствовала себя совершенно опустошенной. – Если учитывать, о какой сумме идет речь, то я проявила бы высшую степень безрассудства, если бы отказалась ее продать.

– Рад за тебя. Я знаю, что ты хочешь выбиться в люди и сохранить эту вашу ферму. Тебе нужно еще заботиться об Артуре. Но тебе ни к чему какой-то изгой с деньгами, дающий дурацкие обещания и заставляющий тебя грустить. Если скульптура настолько ценная, коллекционеры дадут тебе столько же денег, сколько и он. Избавься от Квентина Рикони ради твоего же блага.

– Я не могу так поступить с ним.

– А если он окажется таким же проходимцем, как те, кто использовал твоего отца?

– Квентин не из таких.

– Откуда ты знаешь? Я слышал, парень тебя очаровал. А в глазах Артура он и вовсе настоящий герой.

Я молчала, складывая льняную салфетку и снова разворачивая ее, сгибая и разгибая монограмму Тайберов.

– В душе Квентин хороший человек.

– Я тоже такой. Разве я не доказывал это тебе и твоим квартирантам пару раз?

Я кивнула. Лиза призналась мне, что несколько лет назад мистер Джон заступился за отца в совершенно ужасной истории. Когда федеральные агенты арестовали одного из квартирантов моего отца за торговлю наркотиками и нашли наркотики в его квартире в курятнике, мистер Джон приложил все силы, чтобы ферму не конфисковали в пользу государства.

Наблюдая за мной, мистер Джон вздохнул:

– Я знал, что Томми не подозревал о тайных делишках своего жильца. Я не мог позволить, чтобы такой скандал очернил его доброе имя. Мы же родственники.

Он никогда не забывал о репутации Тайберов. И все же я была ему обязана.

– Я так и не поблагодарила вас за это. Спасибо.

– Не благодари меня, милая. Видишь теперь? Мы – семья. Так что послушай меня и избавься от Квентина Рикони.

Этап моей признательности остался позади. Я напряглась.

– Тогда вы были правы, но сейчас вы ошибаетесь.

– Послушай меня, девочка…

– Я видела потрет Бетины Грейс в холле, – решила я сменить тему.

Мистер Джон нетерпеливо покосился на меня.

– Пора забыть о прошлом. Пришло время признать, что Пауэллы и Тайберы горды тем, что они родня.

– Отлично. Могу я попросить вас об одолжении?

Мистер Джон осклабился.

– Я слушаю тебя, милая.

– Мне бы хотелось, чтобы вы написали письмо с извинениями матери Квентина Рикони. Напишите ей, что по вашей инициативе скульптуру убрали из кампуса и именно вы просили администрацию колледжа сообщать всем, что Медведица уничтожена.

Он смотрел на меня во все глаза. Его настроение резко изменилось, на меня повеяло холодом.

– Никогда. И если ты пришла сюда только ради этого, то собирайся и уходи…

Вбежала испуганная Трики.

– Эсме снова взяла мототележку с поля для гольфа!

Мистер Джон хлопнул ладонью по столу.

– Немедленно закройте ворота!

– Я уже сделала это, но она поехала по дороге именно туда. И вы знаете, как Эсме огорчится, когда увидит их закрытыми.

Он вскочил на ноги и хмуро посмотрел на меня.

– Ты уже слышала о моей племяннице, которая теперь живет у нас?

– Да.

– Видишь ли, Эсме все еще тоскует по тете Дотти и по дому в Южной Каролине, поэтому все время пытается убежать.

Я поднялась из-за стола.

– В мототележке?

– Эсме не слишком быстро соображает. Примерно со скоростью мототележки. Трики, возьми мою машину.

– Я догоню ее быстрее, чем Трики, – сказала я и выбежала на улицу, уселась в папин пикап и быстро поехала к воротам.

Я увидела, что мототележка стоит у высоких чугунных ворот, выходящих на шоссе. Белокурая головка Эсме Тайбер склонилась к рулю, ее плечи вздрагивали. Я остановила машину поодаль и медленно подошла к ней. Девушка плакала так отчаянно, что даже не заметила моего появления. Она была босиком, в бледно-голубых шортах, футболке с изображением Мигни, подружки Микки-Мауса, рюкзачок с цветочками закрывал спину. В заднем отделении мототележки, куда обычно складывают клюшки и сумки, она положила портрет Бетины Грейс.