Читать книгу - "В паутине сладкой лжи - Каролина Шевцова"

Тина вернулась с прогулки, перебирая в голове всех знакомых, которыми так дорожила раньше и которых так и не смогла навестить сейчас. Не нашла время, а может не захотела его искать. Подойдя к двери, она услышала шум голосов и почти постучала о косяк, давая понять, что уже дома, как рука безвольно опустилась. Мама и тетя говорили, громко и живо, спорили друг с другом, и в этом было столько красоты, что она позволила себе подслушать. Никаких резиновых фраз и натянутых взглядов. Живая, искренняя, поющая речь, что с детства звенела в этом доме. Она сжала руками края платья и вытянулась в струну. Даже собственное дыхание казалось непростительным святотатством, что может помешать услышать родные голоса.

— Ну и что? Принципиальная такая? Думаешь, мне не противно? И ничего, терплю.

— Настя, а ты никогда не думала, откуда у нее эти деньги?

— Не думала и знаешь почему? Потому что я и без тебя знаю, откуда. И ты знаешь. И все соседи тоже знают.

— И все же, это не правильно. У нас честный дом и я не хочу пачкать его стены такой…такой…

— Да какой? Сколько лет Боря кормил ее? Брат добрый был, на нее вечно деньги транжирил, а она вон чем отплатила. И теперь это ее святая обязанность — содержать нас. И не только нас. Брак Ариши чуть не встал под угрозу из-а выходок этой…даже слов не подобрать приличных.

— Настя, хватит. Люди задают вопросы. Пока не прямо в глаза, но я чувствую, что все вокруг знают, что в нашем доме живет шлюха!

— А пусть бы и так! Что умела, тем и заработала. Сначала с тем богатеем, смотри как зыркает на тебя с газеты. Ууу, ну и рожа, лучше б тогда на базаре помирать его оставили, а нет, все Боря добренький. Домой потащил.

— Хватит, — Тина почувствовала, что ее тело обмякло. Она осторожно держалась рукой за дверной проем, и только это давало ей возможность не упасть — пожалуйста, остановитесь. Вы можете что угодно говорить обо мне, я это заслужила. Но я не желаю слышать ни единого грязного слова об Андрее. Ни единого!

* * *

Тина раньше не видела, чтобы строили такие высокие здания. Ни один нормальный человек не захочет жить так далеко от земли. Небо — удел птиц и глупцы те, кто хотят приблизиться к ним.

Она посмотрела на свое отражение в зеркале холла. Выглядела как побирушка, которую чудом пустили в подобный дом. Все тот же нелепый сарафан и наспех собранная сумка. Она дотронулась до болтающейся у колена ноши, равнодушно отметив, что половина вещей, так и остались в Новгороде. Второй мыслью было то, что скучать по ним она несомненно будет, но никогда не вернется обратно. Физически не сможет коснуться предметов, которые провели какое-то время в том гнилом доме.

Двери лифта раскрылись, и Тина зашла внутрь. Разумеется, все три стены украшало зеркало. Кажется, здесь живут самые красивые люди, которым постоянно нужно подтверждение собственной безупречности. А может они просто боятся, что за поездку на десятый этаж их холеные лица перекосит от осознания, какую сумму они выложили за квартиру в этом доме. Жить надо на земле. Небо для птиц. Для птиц.

Нужную дверь она нашла сразу. Она будто выделялась от всех других и кричала о необычности своего хозяина с первой секунды. Собственно, идя сюда, Тина и не ждала ничего другого. Задержав дыхание, как перед прыжком в воду, она нажала на звонок. По коридору разлилась соловьиная трель, да эти люди определенно повернуты на птицах.

— Добрый день, Максим, — впервые Тина назвала его просто по имени, — мне нужна ваша помощь. Очень нужна.

Проход между креслами был настолько узок, что реши она встать со своего места и чуть размять ноги, обязательно наткнется на ту тучную блондинку или же сердитого господина, который выпил не меньше шести чашек чая и вот уже с полчаса ерзает на кресле. Никогда еще Тина не чувствовала себя такой свободной и скованной одновременно. Последнее следует воспринимать буквально. Находясь на высоте в несколько тысяч метров и, пролетая над каким то очередным голубым пятном, то ли морем, то ли океаном, Тина сидела в глубоком кресле, зажатая мужскими локтями с левой и правой стороны. И почему она отказалась от места у окна? Или в проходе? Или… вообще, почему она решилась на все это? Так легко сдалась. И даже хуже того. И даже хуже…

Поднос, накрытый прозрачной крышкой, пикетировал откуда-то сверху прямо на раскрытый столик.

— Что это? — Она озадаченно поддела ногтем тонкий пластик и принялась изучать содержимое контейнера.

— Еда, Тина. Ты ведь не настолько дикая и знаешь, что такое еда?

— Вам еще не надоело? — девушка вяло огрызнулась в сторону и вернулась к предмету разговора. — Это бесплатно? Не хочу, чтобы на выходе с меня содрали деньги.

— Не переживай, милая. Они сделали это с тобой на входе. — Сосед весело хохотнул и добавил: — Это бесплатно. Формально ты заплатила за еду, она часть твоего билета. Твое место, место в багаже, налог на топливо, сервис, к слову, совершенно дерьмовый. Сама не захотела лететь бизнес классом, так что…

— Я не могу это есть, — пальчик говорившей погрузился в подтаявшее, чуть соленое масло и взметнул вверх. Тина, с видом биолога, изучавшего новый вид бактерии, осматривала перепачканную руку.

— Я могу тебя покормить, — без тени иронии предложил мужчина.

— Уверена, вам и без того хлопот хватает, — парировала Тина и, глядя в сторону прохода, продолжила: — Это не та еда, что я привыкла. Все холодное и невкусное.

— Перестань. Еда, одежда, язык, улицы, люди. Ничего больше не будет, как ты привыкла. Никаких платьев в горошек и маминого борща. Это было твое решение и все, что ждет тебя дальше, будет противоречить тому, что ты знала и любила дома.

— Дома. — Повторила Тина. Звучало горько. — У меня больше нет дома.

Она нехотя отломила кусочек сдобной булки и, после секундного размышление, засунула его в рот. Масло и сыр так и остались лежать на подносе. До тех пор пока ее мысли занимала еда, в голову не могло просочиться ничего другого. Тина нарочито растягивала трапезу, завершив ее горьким кофе, так отдаленно напоминавшим любимый напиток. А теперь сон. Спать-спать-спать.

* * *

— Красавица, извольте просыпаться! — Настырный голос вырвал ее из липкого кошмара. — Ляля, меня зовет природа и чувство долга, пропустишь?

— Удивлена, что вам знакомо это самое чувство, — она поджала ноги и целомудренно отвернулась в сторону.

— Слушай, праведница, — наклонившись пониже, произнес мужчина, — на этом рейсе довольно просторные туалетные комнаты. Если скучаешь, то можешь составить мне компанию.

— Не понимаю, о чем вы. — Тина грозно полоснула глазами пожилого соседа, спавшего по правую руку от нее, в надежде, что тот не может подслушать их разговор.

— Ну разумеется не понимаешь, — ухмылка преобразила и без того приятные черты, — Скобеева Алевтина, ты прелесть что такое. Кажется, я начинаю понимать, что именно в тебе нашел Андрей.

Отсалютовав двумя пальцами, мужчина отпрянул от сидения и удалился в передний борт самолета. Тина спокойно выдохнула, пересела к окну и натянула повязку с эмблемой авиакомпании на глаза.