Читать книгу - "Клуб первых жен - Оливия Голдсмит"

Народу пока было немного. Мужчины в смокингах и женщины в вечерних туалетах прохаживались взад-вперед, на ходу дожевывая печеночный паштет. Что сегодня удалось, так это еда. Рубленая печенка была не хуже, чем та, которую готовила его мать, упокой, Господи, ее душу. Единственное, с чем он не мог смириться, это музыкальное оформление. Звуки свирели, или что там это было, просто сводили его с ума.

Билл Атчинсон нежно одной рукой обнимал Феб. Как всегда, она была одета во что-то сногсшибательное, и, как всегда, он не сводил с нее глаз. Она неповторима, у нее есть все – деньги, талант, родословная и сексапильность. Билл расправил плечи. Он знал, что взоры всех присутствующих устремлены сейчас на него и Феб, и кожей чувствовал исходящую от других зависть. «Неплохо для моих лет, – подумал он, – совсем неплохо».

Как всегда, он заволновался, вспомнив про возраст. Он не выглядел на свои пятьдесят семь. Он и на пятьдесят не выглядел, а чувствовал себя не старше тридцати. Человеку столько лет, на сколько он себя ощущает. Так говорила Феб, хотя в самые интимные моменты она называла его папочкой.

На минуту он оторвался от Феб и огляделся вокруг. Публика прибывала. Теперь они все будут свидетелями ее удивительного таланта, который он, Билл, распознал и выпестовал. Отныне она будет принадлежать человечеству.

Ему пришлось на какое-то время отвлечься от честолюбивых замыслов, потому что к ним подошли какие-то два парня. Один был типичный «гей», а вот второй… Почему Феб на него так смотрит? Жаль, что он еще не закончил с разводом и не мог жениться на Феб, чтобы окончательно привязать ее к себе. А впрочем, о чем он беспокоится? Она его любит, и он это знает. Она так уставилась на этого парня, потому что приняла кокаина, наверное, несколько больше, чем нужно. Но она так волновалась перед открытием. Он один ее понимает. У нее усталая душа. Он посмотрел на картины на стенах. Усталая душа, но как сексуальна.

Аарон Парадиз и Лесли Розен собирались в оперу, но по пути решили заглянуть на открытие галереи. Не то чтобы Аарон хотел угодить Морти, дорогому, но довольно неотесанному клиенту.

– Я хочу посмотреть, что рисует эта девушка, – призналась Лесли. – Судя по тому, что я о ней знаю, Феб нуждается в помощи, и думаю, я могла бы ей помочь. – Лесли была уверена, что живопись Феб может многое о ней рассказать и поможет ей лучше понять свою потенциальную пациентку. Выставка была тем местом, где Лесли и Аарон могли подцепить новых клиентов. А кроме того, на открытие пожалует Джил Гриффин. Никогда не мешает лишний раз пожать руку влиятельного человека.

Аарон немного опасался встретить на выставке Анни, но он старался убедить себя, что когда-то это должно случиться. Он к этому готов. И Лесли не раз повторяла, что они не должны позволять Анни разыгрывать из себя мученицу.

Лесли сегодня очень красива, подумал Аарон, когда они вышли из лифта и направились в зал. Она одевалась просто, но элегантно. Сегодня она зачесала волосы в пучок, открыв красивую, матовую шею. Черное платье облегало пышный бюст и фалдами ниспадало до земли. В платьях от Мак Федден, подумал Аарон, женщины выглядят как классические статуи. Лесли действительно была похожа на греческую богиню. Насколько она женственнее Анни.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Ну и отлично, – сказала она, оглядывая зал, и вдруг в недоумении подняла бровь. Аарон проследил за ее взглядом.

– Бог мой, – только и сумел выдавить он, с изумлением взирая на огромные гениталии, изображенные на картине.

– Джону будет о чем писать.

Аарон не понял, относились ли ее слова к художествам на стенах или к самой Феб Ван Гельдер. Она стояла рядом с Биллом Атчинсоном, затянутая в какой-то совершенно прозрачный черный чулок.

– Как у вас это называется? – спросил Аарон Лесли.

– Эксгибиционизм.

Аарон рассмеялся, и они направились к экстравагантной паре. Пора заняться делом.

Лэрри Кохран вышел из лифта и сразу увидел Азу, стоящего у входа в зал.

– Аза, извини, я опоздал, – он похлопал друга по спине. Аза неуклюже приветствовал его – что-то среднее между рукопожатием и объятием. Аза был «голубым», а может, бисексуалом; Лэрри подозревал, что Аза сам не очень хорошо еще в этом разобрался. Лэрри иногда приходило в голову, что Аза может увлечься им тоже, но он гнал прочь эти мысли.

– Лэрри, рад тебя видеть. Я сам только что пришел. Как раз успел к шампанскому, – сказал Аза, останавливая пробегающего мимо официанта.

Лэрри медленно обвел взглядом комнату. Где можно спокойно поговорить?

– Ну как дела, Аза, что новенького? Аза слегка пожал плечами.

– Все по-старенькому. А у тебя?

Лэрри надеялся, что Аза что-нибудь ему расскажет, а он выберет подходящий момент и спросит о деньгах. Он хотел быстрее с этим покончить. Но Азу явно что-то тревожило. «Неужели он в таком же положении, что и я?» – со страхом подумал Лэрри. В этом не было бы ничего удивительного, поскольку бедность и отсутствие признания и было то, что сблизило их и на чем держалась их дружба. Не так легко оставаться друзьями с теми, кто неожиданно разбогател и добился успеха.

Всякий раз, когда они встречались, Лэрри задавал Азе один и тот же вопрос:

– Есть для меня информация о делах на рынке? – Как будто, если бы Аза и сообщил ему что-нибудь важное, он мог этим воспользоваться.

Аза улыбнулся и, как обычно, сказал:

– Ничего, что могло бы представлять интерес для нас с тобой.

Лэрри знал, что Аза очень щепетилен в вопросах профессиональной этики: никакой информации, никаких намеков. Но тут, к его удивлению, Аза добавил:

– Все делают деньги, кроме меня, а ведь я знаю больше, чем все они вместе взятые. Беда в том, что у меня проблемы с наличностью: судя по ситуации на рынке, проигравших, похоже, не будет.

У Лэрри сердце упало.

– Ты хочешь сказать, у тебя нет денег?

– Ни цента, – мрачно подтвердил Аза. – Живу по кредитной карточке.

– А я собирался сегодня попросить у тебя взаймы, – простонал Лэрри. – Будь оно все проклято. Я задолжал за квартиру семьсот сорок два доллара, и, если не заплачу, меня выставят оттуда в два счета. – Лэрри отхлебнул большой глоток шампанского.

– Да-а, все, что у меня есть, это пластиковые деньги. – Аза минуту помолчал, затем добавил: – Но если ты продержишься до конца октября, я смогу тебе помочь.

– Да в конце месяца я сам кое-что получу. Мне нужно сейчас. – Лэрри изо всех сил старался скрыть разочарованием. – А что произойдет в конце октября? Ты выиграешь в лотерею?

– Так, наметилось кое-что. – Аза поспешил сменить тему: – Я слышал, ты больше не фотографируешь, подался в писатели? Думал, ты теперь при деньгах.

– Увы, – вздохнул Лэрри.

Джил и Мэри вошли в галерею, и к ним тут же подлетела Шелби. Морти едва поспевал за ней.