Читать книгу - "Прекрасные тела - Лора Каннингем"

Находка повергла Клер в шок: куда же подевалась сама миссис Райс? В последнее время маленькая старушка с серебристыми кудерьками совсем не показывалась. Неужели и ее… «вынесли»? Такое время от времени случалось, когда умирал кто-нибудь из престарелых обитателей дома. Тело помещали в черный виниловый мешок, спускали на грузовом лифте и через служебный вход выносили на улицу, где ждал фургон неизвестной похоронной конторы.

Но нет, слава богу, миссис Райс избежала такой судьбы: вчера Клер наконец выяснила, что старушке пришлось спешно «эвакуироваться» в социальный дом где-то в Бруклине. Поскольку отъезд миссис Райс был вынужденным и внезапным, ей пришлось оставить часть накопленного за жизнь добра (тряпочки для изготовления лоскутных одеял и нотные листы). Клер перенесла к себе мешок с брошенными старушкой пожитками, решив при первой же возможности отвезти их владелице в Бруклин.

Поездка к миссис Райс явно состоится нескоро — из-за ребенка. Путь в Бруклин казался Клер таким же сложным, как полет на Уран. Она просто не могла составить маршрут, разобраться во всех этих линиях метро, понять, где и на что пересаживаться… Но она знала, что обязательно доберется до миссис Райс — после родов.

У Клер выработался инстинкт — прятаться от остального мира, откладывать любые встречи на «после родов». Может, это было неким атавизмом, заложенным в механизме эволюции? Животным стремлением защитить нерожденное дитя? А может, это было связано с ее странным режимом? Днем Клер спала, а поздно вечером или даже ночью отправлялась за продуктами в магазин за углом. Флуоресцентные краски полночного города вызывали у нее ощущение лунатизма, а продавцы и другие покупатели казались лишь участниками ее сомнамбулического сна.

Почему она скрывалась? Но даже сам этот вопрос заставил Клер спрятать голову под крыло. Она смутно ощущала присутствие какой-то тени, о которой ей не хотелось думать. Клер пряталась, потому что ей казалось более безопасным избегать трудностей — до поры до времени, пока она не будет готова с ними справиться.

Все будет прекрасно. До сих пор ведь все было прекрасно, правда? Клер верила, что родилась под счастливой звездой, и знала, что все обойдется…

Здесь, в комнате № 312, Клер жила в своем собственном климате, влажном от долгих ванн, и только в этом климате могла цвести. Она слушала и сочиняла музыку, предавалась сну, готовила еду и ухаживала за Певуном Джо.

В этом влажном климате Клер, ее кенарь и инструменты укрывались от летней сухой жары и зимней стужи. Домашние растения, выросшие из давным-давно посаженых семян, тоже чувствовали себя прекрасно — они становились выше, толще и зеленее, устремляясь к солнечному свету, порой слишком яркому, щедро лившемуся сквозь огромное окно.

Клер знала, что такое парниковый эффект: она сама жила в таких условиях, и это ее устраивало. Иногда она улавливала запах почвы и удобрений, добавленных ею в землю, которую она купила в цветочном магазине. В такие мгновения Клер чувствовала себя единым целым со своими авокадо, бананами (все они уже почти стали деревьями), своим зеленым потомством, все растущим и растущим. Оглядев свои скромные владения, Клер осталась довольна.

Здесь, в комнате № 312, было очень красиво, все дышало плодородием, изобилием, все полнилось звуками музыки и сладостью благовоний. Найдется здесь уголок и для ребенка; в конце концов, он может спать рядом с Клер — если люди любят друг друга, то им нужно совсем немного места. В некоторых странах целая семья порой живет в одной комнате, причем еще меньше этой. Все будет в порядке, не стоит волноваться… Певун Джо выдал еще одну трель в знак согласия. Птички знают, что к чему, это давно доказано.

Итак, здесь будет ребенок, здесь будет любовь… Клер вдруг почудилось, что ее ноздри уловили аромат младенца… Неужели тот случай в очереди во фруктовую лавку произошел так недавно? Да, в этом году, прекрасным майским днем, незнакомая женщина предложила Клер подержать своего ребенка, почувствовав, что той очень этого хочется. Тогда-то Клер и прикоснулась губами к маленькой головенке… Быть может, именно та случайная радость помогла ей подготовиться к решающей ночи? О, младенческий аромат — говорят, это особая генетическая уловка, заставляющая нас любить их. Клер засмеялась: что ж, сработало. Стоило ей вдохнуть запах чужого малыша, как она решила обзавестись собственным. Теперь дитя у нее внутри, и это лучший из ее секретов, готовый вот-вот выйти наружу.

Клер натянула шерстяные рейтузы со смешным мешочком на животе, к которому никак не могла привыкнуть, да, в общем-то, и не собиралась привыкать: скоро она снова наденет свои обычные вещи. Потом для большего тепла она влезла в спортивные штаны и натянула лыжный свитер, купленный во время одной из многочисленных поездок в Исландию. Этой зимой вошли в моду вязаные шапочки с фольклорными мотивами, а Клер носила такую шапочку уже несколько лет. Она спрятала длинные рыжие волосы под шапку, обмоталась шарфом и надела еще один свитер. Затем просунула руки в лямки рюкзака — он был тяжелый, поскольку в нем лежали замок для велосипеда, кошелек с мелочью и кое-какие пустячки для Джесси.

Клер не признавала пальто — такая одежда тянула ее к земле. Чаще всего она передвигалась по городу на велосипеде, а в пальто далеко не уедешь.

Оставалось ответить на один немаловажный вопрос: рискнет ли она отправиться в Нохо на велике? Клер сознавала, что ее «байкерские деньки» позади, ведь она с каждым днем становится все более и более неуклюжей. Она понимала, что уже на этой неделе ей придется отказаться от велосипедных прогулок и отложить их до лучших времен — до того момента, когда родится ребенок.

Но, может, прокатиться еще разок — последний раз перед родами? Ей было все труднее удерживать равновесие, но сегодня она хотела прибыть на вечеринку, как говорится, во всем блеске, показав подругам, что она — все та же Клер, а не какая-то грузная унылая клуша. К тому же добираться на велосипеде проще, дешевле, быстрее… и потом, Клер просто обожала свой велик. К счастью, снегоуборочные машины уже выполнили свою работу, так что путь был свободен.

Как только началась «осада „Тереза-хауса“», Клер забрала велосипед из общей кладовки: он бы непременно исчез, если бы она его там оставила. Велосипед у нее был не какой-нибудь, а творение фирмы «Пежо», подарок одного бывшего ухажера.

На прошлой неделе, когда Клер катила на своем велике, ее окликнули дети: «Эй, где вы раздобыли этот драндулет?» Клер засмеялась: она-то считала велосипед «новым», сработанным по последнему слову техники. В тот момент она почувствовала себя Рипом Ван Винклем,[66]только что узнавшим о существовании некоего Нового Мира. Клер лишь недавно обзавелась компьютером и рискнула пуститься в плавание по киберпространству. Первые опыты ей понравилось, и у нее сразу же появились новые друзья в двенадцати странах. К тому же благодаря интернету у Клер резко уменьшилось количество телефонных счетов, а ведь еще пару месяцев назад долг за международные разговоры превышал ее месячный доход. Причиной тому была одна ее «вредная» привычка: чем дальше жил друг, тем дольше Клер с ним беседовала. Она могла часами трепаться с кем-то из Новой Гвинеи или Египта, но ей хватало нескольких минут на разговор с человеком, живущим на Двадцать восьмой улице.