Читать книгу - "Ботоксные дневники - Дженис Каплан"

На лодке? А может, просто полежать на кровати? Я с вожделением оглядываюсь на мягкое одеяло, на котором, по всей видимости, в ближайшее время не появится ни морщинки. Может, мы с Жаком оба стареем? Мне нужно слишком много времени, чтобы достичь соответствующего настроя, а ему необходима передышка перед вторым раундом. Раньше секс со мной был единственным занятием, которое его интересовало, теперь же он лишь один из пунктов в длинном списке дел.

Жак быстро натягивает шорты — конечно, от «Нотика», поскольку мы собираемся кататься на лодке, — а я иду в огромную ванную, чтобы быстренько принять душ.

— Только не очень долго! — кричит он, лишь только я успеваю намылиться.

— Куда мы так спешим? — интересуюсь я.

— Боюсь, что река пересохнет, — шутит он в ответ.

Когда мы подходим к навесу для лодок, у нас еще очень много времени. Воды в реке тоже вполне хватает, и Жак волочит к берегу двухместное каноэ.

— Прыгай, — приказывает он, бросив на дно два весла и подавая мне руку.

Я неуклюже залезаю в лодку и усаживаюсь на переднем сиденье.

— Встань на колени, — командует Жак.

Ну и ну! Я только-только приняла душ, а он уже собирается вновь заняться сексом.

Однако Жак обходит корму, объясняя, что я должна присесть, чтобы лодка удержала равновесие. Решительно оттолкнув каноэ от берега, он некоторое время бежит по щиколотку в воде, потом запрыгивает внутрь.

— Ты умеешь грести? — спрашивает он и подает мне одно весло, а сам берет другое. После шестидесятисекундного урока гребли Жак напоминает мне, что именно он будет задавать темп, поскольку сидит на корме, а я должна под него подстраиваться. Что ж, весь сегодняшний день я только этим и занимаюсь. — Раз-два, раз-два! — отрывисто командует он.

Мне удается выдерживать темп, и лодка, мягко рассекая волны, быстро летит вперед. Пожалуй, мне даже нравится грести. Но через несколько минут мои нетренированные руки начинают болеть, и становится все труднее удерживать весло. Но это, похоже, никак не влияет на скорость движения лодки.

— Ты можешь отдохнуть, mon amour! — кричит Жак сзади. — Я прекрасно справлюсь один. Позволь мне позаботиться о тебе.

Прекрасная мысль. Я потягиваюсь, наслаждаясь теплом ясного дня, отражением солнца в воде и видом покрытых зеленью гор, величественно возвышающихся на заднем плане. Мы блаженно отдаемся быстрому течению, и волны мерно плещутся об алюминиевые борта лодки. Глядя на проплывающий мимо берег с высокими кленами, раскинувшимися вдали лугами и порхающими над всем этим великолепием крохотными птицами, я вдруг понимаю, как хорошо, когда за спиной у тебя — сильный мужчина, указывающий дорогу.

Я закрываю глаза, чтобы насладиться прекрасными мгновениями. Какой легкой может быть жизнь женщины, если у нее есть партнер! Человек, на которого можно положиться. Мои мысли начинают путаться, и тут вдруг раздается громкий всплеск, и каноэ резко бросает в сторону.

— Что?.. — Я оборачиваюсь и вижу Жака, быстро плывущего рядом с лодкой.

— Вода просто потрясающая! — кричит он. — Не смог удержаться. Но ты не беспокойся, я немного поплаваю и сейчас же вернусь.

Вот он, человек, на которого я собиралась положиться…

Решив, что смогу догнать Жака, я опускаю весло в теперь уже неподвижную воду. Однако вместо того чтобы двигаться вперед, лодка почему-то разворачивается влево. Неужели меня ничему не научили в лагере «Непакавани»? Похоже на то. Я погружаю весло в воду с другой стороны, и нос лодки описывает полукруг вправо.

Чертов Жак! Почему он бросил здесь меня одну?

Ну ничего, я вполне могу справиться сама. Я напрягаю мышцы, выравниваю лодку, и, к моему огромному удивлению, она движется вперед. Я вновь обретаю уверенность в себе и начинаю напевать попурри из песен, посвященных прогулкам на воде: «Майкл, греби к берегу», «Мост над бурной рекой» и «Ниже по течению я пристрелил свою крошку». Последняя композиция наводит меня на мысль о том, что я сержусь на Жака больше, чем готова это признать. Течение усиливается, и грести становится легче. Прямо по курсу я замечаю скалы, но мне удается проскочить мимо. Да я просто молодец! Небольшой водоворот впереди не кажется мне опасным, но на всякий случай я меняю направление движения лодки.

Внезапно каноэ ударяется о скалу, и тут же раздается металлический скрежет, от которого у меня останавливается сердце. Лодку подбрасывает, и она переворачивается вверх дном.

Становится абсолютно темно: я оказываюсь в воде и начинаю бешено колотить руками и ногами, как за путавшаяся в сетях выдра. Вода заливает мне рот и нос, и я не сомневаюсь, что мои легкие вот-вот лопнут. Неужели я сейчас утону? Так быстро? Моя нога застряла между камней, и мне никак не удается ее вытащить. Да, я определенно тону, хотя вся прожитая жизнь почему-то не проносится у меня перед глазами. Я знаю, что не должна поддаваться панике, но абсолютно неспособна взять себя в руки. Кажется, именно так погибла Мерил Стрип в «Бешеной реке»? Нет, она не могла погибнуть. Это был ее единственный удачный фильм.

Подавшись немного вниз, я с силой, которой никогда в себе не подозревала, отталкиваюсь от скалы и вытаскиваю из расселины ногу. Но в следующую секунду с ужасом понимаю, что потеряла всякую способность ориентироваться и совершенно не представляю, где верх, а где низ. Тем не менее я барахтаюсь изо всех сил, стремясь выбраться туда, где, как мне кажется, и есть поверхность воды. Но и здесь не видно неба и солнца — одна кромешная тьма. Я поднимаю руку вверх и чувствую, что она ударяется о металл. Слава Богу, опасность миновала! Сделав глубокий вдох, я ныряю, чтобы выплыть из-под лодки, как вдруг чувствую, что две сильные руки хватают меня за талию и тянут назад. Должно быть, это Жак пытается меня спасти, только почему он так странно это делает? Я пытаюсь освободиться, но чем сильнее вырываюсь, тем крепче он меня держит.

Теперь я действительно вижу всю свою жизнь: она быстро проносится у меня перед глазами. Черт, как же крикнуть ему под водой, чтобы он меня отпустил? Некоторое время мы продолжаем бороться — он тащит меня к себе, я вырываюсь, — и наконец оба выныриваем на поверхность, кашляя и отплевываясь.

— Слава Богу! — кричит Жак, обхватив, как рекомендует Красный Крест, мою грудную клетку, и тянет за собой мое пропитанное водой тело. — Берег совсем рядом. Держись. Осталось всего deux minutes[60].

Берег? А как же лодка? В какое-то мгновение я замечаю каноэ, все еще перевернутое вверх дном: течение уже унесло его на приличное расстояние.

Мы выходим на песчаный берег, и я произношу свои первые после того, как разыгралась трагедия, слова.

— Мои босоножки от Стефании Келайан! — пронзительно кричу я, глядя на Жака. — Я купила их специально для этой поездки! Почему ты не спас их?

— Я спасал тебя, — обиженно отвечает он. — Я спас тебе жизнь. Разве я не твой герой?