Читать книгу - "Порочная игра - Кристина Уэллс"

Ее ладони скользнули вниз по его спине к бедрам. Не предупреждая, она сильно сжала его ягодицы и толкнула Вейна вниз, в себя, выгибаясь навстречу. Он не успел остановиться и оказался в ней на всю длину. Он не вошел, он вколотил себя в нее, словно молот.

Потрясение заставило его забыть о самоконтроле. Разрядка пришла как ураган огня. Но Вейн услышал и ее вскрик — вскрик боли. Полный злости и отвращения к себе, Вейн вырвался из ее объятий и откатился, пролив семя на простыни.

— Господи, мне так жаль, — прошептал он.

— Не жалей, — нежно сказала она. Она хотела, чтобы все закончилось быстро. Вот почему она просила его войти в нее сразу. Она не ожидала такой острой боли.

— Я причинил тебе боль.

— Нет, нет. — Сара тоже села в кровати и пододвинулась к нему. Не смогла удержаться и поцеловала его в лопатку.

Кожа его горела.

— Это я виновата, — прошептала она, проводя губами по его натянутой мышце. — Я… я поторопилась.

Сара едва смогла сдержать дрожь наслаждения, которая прокатилась по ее телу, когда он оказался в ней. Сара боролась со своей страстью, когда он целовал ее так нежно. Она боролась с неодолимой потребностью отдать ему всю себя.

Она стремилась избежать этого взрыва блаженства, эту потерю себя. Стремилась избежать любой ценой. Она рисковала потерять себя.

Не в силах сдержаться, она прижалась щекой к его спине и обхватила руками за талию.

— Я не заслуживаю тебя, — выдохнула Сара. — Ты всегда так хорошо ко мне относился.

Она почувствовала, как он напрягся. Затем Вейн обернулся и схватил ее за предплечья так, что пальцы вдавились в плоть.

Его темные глаза сверлили ее.

— Так вот что это было? Благодарность? Я согласился найти мальчика, и ты отблагодарила меня, позволив мне овладеть тобой?

Инстинкт подсказывал, что надо отрицать его обвинение, но если не благодарность заставила Сару принять это решение, тогда что?

Она смотрела на него. Все ее мысли, эмоции, все ее доводы смешались в кучу, и она не знала, что ответить. Как отреагировать. Как защитить себя, не делая больно Вейну?

— Нет, не благодарность, нет, — выдавила она.

— Тогда что? — требовательно вопрошал он. — Чем я обязан этой внезапной перемене в сердечной склонности? — Он медленно выдохнул. — Впрочем, мадам, иногда я сомневаюсь, что у вас вообще есть сердце.

Слова его были как удар в живот. Она опустила голову. Если она расплачется перед ним сейчас, то он точно будет ее презирать.

Он отпустил ее и спрыгнул с постели, а затем, подбоченившись, повернулся к Саре лицом. Он был ослепительно наг и при этом совершенно не смущался своей наготы.

— Ну? — холодно поинтересовался он.

— Я не знаю.

— Меня этот ответ не устраивает, Сара.

В его тоне чувствовались осуждение и злость, но она заслужила и то, и другое. Как бы дурно он ни обошелся с ней — она это заслужила.

Вейн провел рукой по волосам.

— В ту первую ночь мы были во власти редкой по силе страсти. Оба. Вы должны знать, как редко такое случается, какой это драгоценный дар. Я не понимаю, почему у нас вновь не может быть так, как тогда.

Почему она не может быть счастлива с ним? Этому есть миллион объяснений.

— Не говорите со мной о той ночи! Вина… О, я не могу ее вынести! Я не могу поверить, что вы вновь вспомнили о той ночи.

— Вина? Послушайте, Сара, он продал вас мне! Или пытался продать. Он предал вас, когда еще не успело стихнуть эхо от тех клятв, что давались у алтаря. Вы думали, что мы заключили сделку: он и я. Вы думали, что я намерен бросить вас в долговую яму, черт возьми! Вам не из-за чего чувствовать себя виноватой.

— Не важно, что сделал он, — сказала Сара, обхватив себя руками. — Его поведение никогда не бросало на меня тень и никогда не служило оправданием моих поступков. Я позволила себе…

Она закрыла глаза, крепко зажмурилась. Любая женщина, в которой течет кровь, а не вода, не может не желать его. Сара была всего лишь смертной — женщиной из плоти и крови. Она глубоко вдохнула.

— В ту ночь я не чувствовала, что делаю это по принуждению. Совсем не чувствовала. Как только вы прикоснулись ко мне, как только заключили в объятия, я забыла обо всем. Обо всем.

Ее глаза вспыхнули в свете свечей. Он не шевелился, словно боялся, что малейшее движение может спугнуть ее, заставить прервать исповедь.

Сара сглотнула слезы.

— Но мне продолжает являться Бринсли, весь в крови. Я слышу, как уверяю его, что между нами ничего не было. Я солгала ему, Вейн. Он лежал, истекая кровью, а я солгала и сказала, что мы не…

Она еще раз судорожно сглотнула и немного откинула голову, чтобы не дать пролиться слезам.

— Разве вы не понимаете? Я повела себя ужасно. Я нарушила собственный кодекс чести. Я наказывала Бринсли за его измены, такая уверенная в своей правоте, такая самодовольная, такая гордая своей решимостью никогда не грешить. Какое лицемерие! И куда привели меня мои грехи? Не к нищете и к гибели, а к этому! — Она раскинула руки. «Это» включало в себя и роскошный дом, и роскошную обстановку, и самого Вейна. — Вы дали мне так много. Но как я смогу искупить свой грех?

Последовало продолжительное молчание. Плечи Вейна тяжело поднялись и опустились.

— Искупление. Так вот оно что. Господи.

Она подняла глаза и увидела в его взгляде едва сдерживаемую ярость.

Сара никогда прежде его не боялась, но сейчас…

Она невольно подалась назад, к изголовью кровати.

Он угрюмо усмехнулся. От этой усмешки легче ей не стало.

— Вы желаете получить епитимью за свои грехи, — шелковистым баритоном сказал он. — Хорошо. Я знаю, что следует делать. Снимите одежду.

— Вейн, нет.

— Исполняйте.

Она сглотнула и дрожащими пальцами принялась расстегивать халат. Внутри у нее все дрожало от волнения, вызванного по большей части возбуждением.

Вейн смотрел на нее, обжигая взглядом, в котором горел голодный огонь. Сара скинула халат с плеч. Соски ее отвердели, натягивая ткань ночной рубашки. Она развязала ленты под грудью, удерживающие лиф, после чего, взявшись за подол, стащила рубашку через голову.

— Ложитесь на спину. Руки закиньте за голову.

Сара повиновалась, чувствуя себя беззащитной, остро ощущая свою наготу и возбуждение.

Вейн подошел к изголовью. Она повернула голову, чтобы посмотреть, что он делает. Он развязал ленту, которой был подвязан полог балдахина, и этой лентой связал ее запястья.

— Вейн, я не думаю…

— Я спрашиваю у вас, что вы думаете? Это наказание, а не обмен мнениями.