Читать книгу - "Драйв - Кейт Стюарт"

тогда иди и найди свое. Я открыла тебе свою душу, а у тебя не нашлось смелости, чтобы влюбиться в меня. Возможно, я и правда буду тебя ненавидеть. Я влюбилась в тебя, хоть и боялась — но всё равно сделала это.

Смелость, гнев или одно из десятка чувств, бушующих во мне, вытолкнули наружу остальное:

— Не переставай играть. Пообещай мне. И пусть это обещание будет настоящим.

Он молчал, и я почувствовала, как мое сердце разрывается окончательно — он отказался дать мне даже это.

Больше не в силах сдерживать рыдания, я выбежала за дверь и спустилась по лестнице к Лекси, которая смотрела на меня широко раскрытыми глазами и пробормотала:

— О, черт.

Бен молчал, его взгляд был полон гнева, устремленного куда-то за мою спину.

— Стелла, — раздался голос Рида.

Его зеленые глаза стали стальными, лицо застыло, словно камень, пока он смотрел, как текут мои слезы. Дыхание перехватило, тело дрожало от беззвучных рыданий, вся боль была выставлена напоказ, а сердце, ужаленное и растерянное, трепетало в груди.

— Обещаю.

На мгновение между нами повисла пауза, после чего я кивнула. Его взгляд задержался на мне еще на секунду, прежде чем он развернулся, зашел в квартиру и закрыл дверь.

В тот вечер я переехала в свою квартиру, а Рид Краун покинул Остин. И покинул меня.

Глава 25

Обычно ты просто переворачиваешь кассету или меняешь один записанный диск на другой, но технологии позаботились о том, чтобы мы могли воспроизвести саундтреки своей жизни где угодно и когда угодно — буквально одним нажатием пальцев. Стоило лишь нажать на маленький треугольник на iPhone — и я погружалась в жизнь, что казалась теперь далекой, как другая галактика.

Надо отдать технологиям должное: они сыграли значительную роль в моем успехе, но он не свалился на меня в одночасье.

Всё было именно так, как я сказала Риду: на это требуются годы… и одна минута после отчаяния.

Я дождалась той самой минуты.

Дело было не в «если», а в «когда». Я рухнула на продавленную кровать в мотеле, который нашла, когда усталость накрыла меня, а слезы сливались с дождем на стекле. Я лежала в твидовом пальто, не снимая его, и смотрела на потолок цвета горчицы с той самой попкорновой фактурой, сжимая в руке главный инструмент своей жизни. Иногда мне хотелось, чтобы память была размыта. Чтобы не помнить ни деталей, ни дат, ни всей этой истории.

Это было и моим даром, и моим проклятием.

А музыка была моей навигацией. Всю свою жизнь я следовала за музыкой — мой ориентир, моя защита, мое оружие. Она привела меня в Остин — прямо в объятия первой любви, только чтобы разорвать мое сердце на части. Но музыка всегда оставалась мне верной — моей постоянной спутницей, моим утешением, и порой — тем, что давало мне силы идти туда, куда не стоило.

Я перевернулась в постели, лицом к обшитой деревянными панелями стене. Хотя мне не хотелось иметь ничего общего с этой чертовой «машиной времени» в моей руке, выбора не было. Потому что, несмотря на все разногласия о пути, я оставалась предана музыке и следовала ее указаниям. И чем дальше я шла за ней, тем уже становилась дорога — пока она не высветила из тьмы воспоминания, что снова и снова вращались по кругу, умоляя быть услышанными еще долго после последнего аккорда.

Я уставилась на мигающие уведомления внизу экрана и проигнорировала их, предпочтя отправить сообщение:

Я: В паршивом мотеле. Дверь закрыла. Не волнуйся. Люблю тебя.

Три точки то появлялись, то пропадали, казалось целую вечность. У него было время подумать — и он был явно не в восторге.

Какого хрена, ты не дома?

В том то и дело, когда между людьми есть близость и ты по-настоящему знаешь человека рядом, он всегда чувствует, когда что-то не так, как бы ты ни пытался скрыть тревогу. Он знает. Это его обязанность — ведь в песне твоей жизни именно он вслушивается в каждую ноту. Беспокоиться стоит, когда он перестает слушать. А он слушал мою. Он слышал, где сбивался ритм или терялась нота. Он знал мою песню наизусть — я была его любимой мелодией.

Я: Буду дома завтра вечером. Люблю тебя.

Три точки снова появились и замерли, и я уже подумала, что сейчас раздастся звонок, но он сдержался.

После горячего душа в сомнительной на вид желтой кабинке я растянулась на цветном покрывале, подключила к зарядке свою «машину времени» и взглянула на часы.

11:11. Загадай желание, Стелла.

Whiter Shade of Pale

Annie Lennox

Спустя семнадцать дней после того, как Рид Краун покинул Остин, я получила письмо.

— Стелла!

Дверь открыл Бен, как раз в тот момент, когда привезли барабаны. И если бы я не была так поглощена ненавистью к жизни, я бы рассмеялась, глядя на его выражение лица. Вместо этого я расписалась в накладной, а грузчики внесли огромную коробку в квартиру и поставили посреди нашей скудно обставленной гостиной.

— Какого черта? Откуда у тебя деньги на это? — спросила Лекси, удивленно переглянувшись с Беном.

— Я не покупала, — ответила я, и сердце сжалось при воспоминании о том дне в музыкальном магазине. — Я их выиграла.

Бен покачал головой с ироничной ухмылкой.

— Ну ты даешь, Стелла. Ты просто чертов единорог, честное слово.

— Эй, — кокетливо возмутилась Лекси и шлепнула его по груди, — а кто тогда я? — Она уперла руки в бока, ее большие глаза требовали ответа. Всё вышло именно так, как я и предполагала. Без малейших колебаний со стороны Лекси, и благодаря неотразимому обаянию Бена, они сошлись в первый же день ее приезда в Остин. Они были идеальной парой.

— Детка, — он обхватил ее лицо ладонями, — ты — моя муза.

Хотя я искренне радовалась за Лекси, находиться рядом с ними было невыносимо. Между ними было то тепло, которого меня лишили. Для меня это был самый холодный август за всю историю Техаса.

Так продолжалось примерно неделю. Лекси меня спаивала. Всегда держала за руку, пока я говорила, и придерживала мне голову, когда меня тошнило. Бену, по его невезучей случайности, тоже пришлось наблюдать за этим — он просто не умел держаться подальше от Лекси, — но мне было всё равно. Я позволила себе истекать кровью открыто, без остатка.

Я