Читать книгу - "Ребёнок магната. Не.Разлучные. - Вероника Лесневская"

И я чувствую себя подонком просто. Наклоняю голову, прижимаюсь своим лбом к ее.

— Понимаю, ёжик, — рычу тихо, а потом чуть отстраняюсь. — Одно твое слово — и я остановлюсь.

Как я это сделаю — бо-ольшой вопрос! Когда я в ее идеальном теле, а она еще и непроизвольно сжимает мой член мыщцами. От дискомфорта, причиненного ей, но млять. Невыносимо! Мне эти секунды промедления вечностью кажутся.

Но Мика мне доверилась! И сейчас смотрит широко раскрытыми лазурными глазами. Преданно так. Как будто я — ее оазис. Впервые за все время таким взглядом меня одарила.

И вдруг… Отрицательно качает головой. Личико хмурит, решимостью наполняется. Берет мое лицо в теплые ладошки — и льнет губами.

Прости, малыш, но ты подписала себе приговор.

Набрасываюсь на нее с поцелуями. Не прекращая пожирать до дури вкусный рот, вбиваюсь в нее все быстрее и жестче. Мика мычит, но не отталкивает. Принимает меня.

Смешанные чувства пробуждает. И вины, и похоти, и чего-то большего. Важного.

Все-таки люблю. Не солгал ей.

Всматриваюсь в ее личико, а она взгляда не отводит. Четко осознает, что она делает и с кем. Будто для нее это особенно важно. Боится, что страхи вернутся?

Целую ее, но уже нежнее. Сгребаю покрытое испариной тело в охапку, душу в своих объятиях — и кончаю внутрь. С рыком выдыхаю Мике в шею, провожу языком по трепещущей жилке.

Не хочу оставлять ее тело, но приходится. А от Мики в ответ…

Облегченный выдох. И взгляд испуганный, словно ее на поличном поймали.

Ну пипец!

Опускаюсь на бок рядом с ней, ласкаю грудь ладонью, вырисовываю невидимые узоры вниз по животику.

— Ян? — зовет Мика так сипло, эротично, что член опять в боевой готовности. Но нет. Отбой! Не сегодня!

Накрываю ладонью лобок, раздвигаю пальцами влажные складочки. Ласкаю на входе, стирая следы моей спермы вперемешку с каплями крови. Для меня не новость, что я первый у Мики. Но, черт, буду единственным. И никак иначе.

А-а-а, девочка, как же сложно сдерживаться!

— Доверяй мне, — прошу её, хотя сам себе не верю. Но ради Мики беру себя в руки.

Скольжу по складочкам — и аккуратно погружаю один палец, добавляю второй. Большим — надавливаю в области клитора, вывожу круги. Слежу за малейшей реакцией Мики, за каждой эмоцией. Вхожу в нее чаще, но по-прежнему осторожно.

Опять это минное поле. И главная цель: не спугнуть. Потому что я не получил свое. Мне недостаточно секса с Микой. Мне она вся нужна, безоговорочно.

— М-м-м, Ян, — чуть слышно стонет и сама себя пугается.

Ее щечки покрываются румянцем, а язычок проводит по пересохшим губам, увлажняя их. И я кончить готов от одного этого вида.

Вторгаюсь в ее ротик, буквально трахаю его. Вытворяю языком и пальцами все то, что обязательно повторю членом. Но позже. Когда приручу дикарку.

Мика сдавленно сипит, сжимает руками простынь, дрожит. Но сама себя боится. Подавляет реакцию тела.

— Отпусти себя, — шепчу ей на ухо, прикусываю мочку, спускаюсь засосами по шее. — Покричи для меня, — буквально рычу. А сам взорваться готов.

— Я… — выдыхает рвано Мика, пока я толкаюсь в нее пальцами. — Не… — дрожит всем телом, дергается, елозит на простынях, словно в горячке.

— Да, малышка, — распаляю ее я.

Наклоняюсь к упругой груди, ласкаю языком твердые соски, втягиваю в рот по очереди. С удовлетворением отмечаю, как Мика подается мне навстречу. Хватается рукой за мое плечо, вонзает ногти в кожу.

Могу поспорить, что она горит. Вся. Полностью. Жду, пока этот маленький вулкан извергнется, и пусть меня обожжет лавой.

Ёжик сопротивляется до последнего. Сама с собой борется. Но ее внутренний огонь сильнее.

Финальный толчок — и заметная судорога пронзает тело Мики.

— Не уверена-а-а… — окончание фразы тонет в звонких криках.

Она выгибается, запрокидывает голову, стонет мое имя и вздрагивает всем телом. Еще раз. И еще. Волна за волной, с которыми сильная Мика не может справиться.

Опять кричит. И обессиленно падает на постель.

Любуюсь Микой, пользуясь тем, что она, прикрыв глаза, отходит от оргазма. Светлые волосы разметались по подушке, несколько локонов прилипли ко лбу и щекам. Губы алые после жестких поцелуев. Грудь вздымается, а бархатная кожа сияет от проступивших капелек. Я не ошибся — Мика вся горела. Дышит сейчас так лихорадочно, будто после марафона.

Черт, красивая!

— Пламя, — довольно выпаливаю. — Я так и знал.

Медленно убираю пальцы из нее, хотя так хочется продолжить. Но с Мики на сегодня хватит. Наверняка у нее и так все внутри ныть наутро будет.

Тянусь к тумбочке за влажными салфетками, провожу ими по внутренней стороне аппетитных девичьих бедер, скольжу между ножек. Мика вдрагивает от холода, а после — опускает взгляд и зажмуривается, стесняясь дико.

Усмехаюсь и опять целую ее. Оторваться не могу. Касаюсь губами каждого доступного участка тела. Все то время, пока укладываю Мику удобнее, поправляю волосы, просто чтобы касаться их, накрываю заботливо.

И опять хочу ее, как будто не было ничего еще у нас. Такую маленькую, нежную, сонную, укутанную в одеяло по шею. Окидываю взглядом — и хочу. Я — тот, кто привык ни в чем себе не отказывать — сейчас даже передернуть готов, как озабоченный подросток.

Так, млять.

Подрываюсь с кровати — и иду в душ. Синий вентиль на полную. Становлюсь, уперевшись кулаками в стенку кабинки. Ледяной дождь освежает. Даже некие зачатки мозга к жизни возвращает. Но эффект недолговечный.

Стоит вернуться в спальню, посмотреть на свернувшуюся в комочек Мику, такую уютную и расслабленную, увидеть еле заметные красные капельки на постельном — и крышу срывает.

Ночевать под душем — не вариант.

Поэтому, тяжело вздохнув, все-таки устраиваюсь рядом, приобнимаю Мику. Она распахивает глаза на секунду, будто хочет убедиться, что с ней именно я, а не кто-то другой. И тут же прижимается ко мне, засыпает на груди.

Но мне эта роскошь сегодня не дана. Я не сплю до утра.

Думаю.

О том, чтобы оторвать яйца тому, кто настолько Мику запугал. О том, что она моя теперь — и это точно навсегда. А еще о том, как бы самому не просрать ее доверие.