Читать книгу - "Под одним небом - Валентина Мельникова"

Я никогда не собирала ему чемодан – за несколько лет гастрольной жизни он сам привык заботиться о своих вещах. Правда, иногда приходилось устранять за ним творческий беспорядок в доме, но злилась я лишь поначалу – очень короткое время.

– Наши планы про путешествие по Америке всё ещё в силе? – спросила, наблюдая за мужем.

Ларри, не останавливаясь, ответил:

– Да. Можешь посмотреть в интернете, какие направления тебе интересны и что нужно взять с собой. Только не много вещей, ладно? А то я знаю, чемодан косметики, чемодан одежды…

– Ну не знаю, с какими ты девушками путешествовал прежде, а мне для счастья нужен лишь ты. Я вполне обойдусь и без косметики, и без одежды.

– Совсем без одежды? – пошутил он.

– Боюсь, нас не поймут и арестуют.

– Ты же знаешь, я умею договариваться.

– И ты совсем не будешь ревновать, что кто-то, кроме тебя, увидит меня в таком виде?

Он сделал вид, что задумался.

– Пожалуй, маленький чемоданчик всё-таки стоит захватить.

Я засмеялась.

Ларри ещё раз оглядел комнату и выдохнул:

– Кажется, всё.

Я выползла из постели и снова поцеловала его.

– Когда ты вернёшься?

– Послезавтра вечером съёмки. Так что через два дня буду дома.

«Буду дома» – это, конечно, сказано слишком громко. На самом деле эта фраза должна звучать так: «Забегу на пару минут, чтобы оставить вещи и переодеться, и снова исчезну на неопределённое время». И то в лучшем случае. Иногда – если времени совсем нет – вещи завозит водитель. А если есть, Ларри заваливается спать. После съёмок он вообще может спать целые сутки. Но мне всё равно спокойнее, когда он дома.

Эти два дня я была занята работой, которой за новогодние праздники (которые здесь, кстати, не отмечают так долго как в России), накопилось очень много. Я отправилась в кафе-кондитерскую и целый день провозилась с тортиками и пирожными, чтобы сделать наиболее удачные фото для сайта. На следующий день снимала влюблённую пару на берегу океана и заряжалась эмоциями, которые они излучали – таких позитивных людей с невероятным чувством юмора мне давно не доводилось встречать. Прямо фейерверк, а не парочка!

На третий день обрабатывала фотографии и прокладывала маршрут для путешествия, читала статьи и советы о том, как путешествовать в моём положении без вреда для здоровья, вечером сходила на плановый осмотр к доктору. Ларри изначально настаивал на том, чтобы всю беременность я проходила под присмотром врачей из частной клиники, где рожали многие звёздные мамочки – там и репутация докторов, и безопасность, и условия для мам и малышей – всё на уровне. Я сильно не сопротивлялась. Доктор, которая делала мне УЗИ в первый раз, показалась очень приветливой и обходительной – темнокожая, лет пятидесяти, она постоянно улыбалась и говорила, говорила, чтобы я не волновалась (было дело). А под конец заверила, что всё хорошо и отпустила с миром.

В этот раз я снова её увидела, и – на удивление! – она меня вспомнила. Ну, может, по карточке в компьютере подсмотрела, конечно, но когда тебя встречают как родную, называют по имени – это приятно. И она разрешила короткие перелёты. Но о поездках из Лос-Анджелеса в Москву пока стоило позабыть.

Ларри, как и ожидалось, домой забежал лишь на минуту.

Обнял, чмокнул в макушку.

– Как прошел перелёт? – поинтересовалась я, задирая голову.

– Всё хорошо. А как поживает наш маленький секрет? – он провёл рукой по моему ещё плоскому животу, и я положила свою ладонь сверху.

– Хорошо. Только соскучились очень – и он, и я.

Губы Ларри снова накрыли мои.

– Не беспокойся, скоро мы всё наверстаем. И будем вместе двадцать четыре часа в сутки. Целые две недели.

Я счастливо вздохнула. Скорее бы!

– Кстати, у нас через три дня праздник.

Я удивлённо взглянула на него.

– Через три дня у твоей мамы день рождения.

Ну да. Странно, что это и для Ларри праздник. И что он помнит вообще об этом в череде своих нескончаемых будней.

– Я хочу записать ей поздравление. Ты мне поможешь?

Когда на следующий день вечером (в полночь, если уж быть совсем точной), Ларри вернулся домой, он, несмотря на усталость, вновь заговорил об этой идее. В итоге мы за двадцать минут набросали примерный текст и взялись за осуществление его идеи.

Ларри говорил по одному предложению вслед за мной на русском языке, так, как слышал. А наиболее трудные и длинные фразы мы разбивали на части.

Иногда получалось с первого раза, иногда только с пятого. Иногда слова приходилось менять – упрощать. Но, в целом, через час плодотворной работы получилось весьма неплохо. Некоторые слова даже звучали совсем без акцента.

А потом Ларри опять уехал на несколько дней, вернувшись – отправился на съёмки, так что если посчитать в часах, то за неделю я видела его рядом, а не по скайпу, всего пару часов.

Однако мысль о том, что скоро у нас будет собственный «тур» по Америке, согревала.

В день маминого рождения я заказала ей букет через Люду и отправила видеопоздравление от Ларри. Мама была в приятном шоке. Даже спросила, когда это он успел так хорошо изучить язык. Пришлось раскрыть карты и объяснить, каким образом мы это снимали.

Мама привычно интересовалась моим здоровьем, чем я питаюсь и занимаюсь, спросила, хожу ли в бассейн как рекомендовал доктор (да, трижды в неделю), и не повредит ли мне эта затея с поездкой длиной в две недели.

Я уверяла её, что получила разрешение от врача и обещала беречься. И не забывать кушать витамины, конечно же.

Чемодан был собран за несколько дней, но я постоянно что-то туда докладывала, опасаясь забыть самое важное. Постоянно консультировалась с Ларри – у него в этом опыта больше. Муж советовал отнестись к этому проще: если чего-то не будет – купим. Вот они, прелести роскошной жизни.

День всех влюблённых, который в Америке имеет большее значение, нежели в России, мы с Ларри провели в разных странах. У него в этот день был концерт в Бразилии, и мы лишь поздравили друг друга по скайпу и послали воздушные поцелуи, мечтая о скорой встрече. Несмотря на это, вечером у входа в дом меня ждал огромный букет нежно-розовых роз – я насчитала пятьдесят три штуки – не знаю, с чем связано такое количество. Но это был самый большой букет, который мне когда-либо дарили.

Через день Ларри прилетел на съёмки, которые занимали три дня – вот так, урывками, он и снимался. Ещё ухитрялся записывать новые песни и снимать клипы – в последнее время его видео появлялись нечасто, два-три раза в год, что среди набравших популярность знаменитостей не редкость.

Двадцать восьмого февраля у него был день на отсып (а я завершала свою работу, которую никак нельзя было отложить на полмесяца), и, наконец, первого марта мы отправились в путь.

О, это было самое счастливое утро в новом году! Я вскочила в шесть утра по местному времени и позвонила маме – я обещала постоянно держать её в курсе событий. В центральной части России время близилось к вечеру, и я до сих пор не могла к этому привыкнуть.

Ларри поднялся в девять утра (и то лишь потому, что я его разбудила).

– Привет, – решила начать с поцелуя, и он тут же разулыбался. – Не передумал?

– Что? Нет, не передумал. Сколько времени?

– Девять утра.

– Угу. Десять минут ещё, ладно?

– Я пока сделаю оладьи.

Блины различных видов стали в нашем доме любимым блюдом. То ли потому, что это единственное кушанье, мастерством приготовления которого я овладела в совершенстве, то ли потому, что Ларри влюбился в русскую кухню с тех пор, как русская девушка стала его женой.

Спустился он лишь через полчаса. Зато бодрый и уже успев принять душ.

Позавтракали, болтая о пустяках, словно и не собирались в дорогу вот-вот, в ближайший час.

Ларри спрашивал про самочувствие, я отвечала: «Нормально, хорошо, не беспокойся».

Доктор дала мне инструкции и лекарства на разные случаи, так что я чувствовала себя