Читать книгу - "Украденная беременность - Соня Мишина"

— А где тут поблизости еще один магазин?

Тетка неохотно объяснила ему дорогу, и Лукьянов двинулся в указанном направлении.

Сталипатов не оказалось ни в соседней торговой точке, ни в торговом центре «Корона», куда Федор отправился на такси.

— Да что же это за овощ такой неуловимый? — не выдержал директор компании InSecT и, наконец, вспомнил о существовании интернета.

«Сталипаты купить Калининград», — набрал он в поисковой строке в своем смартфоне. Интернет забросал Лукьянова сотнями ссылок, но все они предлагали купить что угодно, только не то, что требовалось в настоящий момент.

Федор расстроился: ему очень хотелось выполнить просьбу Надежды Семеновны, но небольшое с виду поручение неожиданно оказалось невыполнимым.

— Ну, и что мне теперь делать? — спросил Федор у хмурого декабрьского неба, стоя на пороге очередного гипермаркета и запрокинув голову вверх.

Ответом ему стал телефонный звонок…

Звонила Фаина. Федор принял вызов и услышал ее встревоженный голос:

— Федь, ты где?

— Возле гипермаркета "Корона". Сталипатов нигде нет, ни консервированных, ни маринованных — никаких.

— Ты только не переживай, — уловив нотки горечи в голосе мужчины, попросила Фифа. — И возвращайся скорее, у нас тут ужин стынет.

— А как же?..

— А баночку сталипатов я нашла у бабули в чулане — она забыла, что покупала. Так что все хорошо. Ты адрес помнишь, куда ехать?

— Вроде помню, — Лукьянов постарался отодвинуть подальше колющее чувство, что его провели, как воробья на мякине. — Но ты на всякий случай напомни.

— Хорошо, сейчас пришлю СМС. Пусть у тебя в телефоне будет.

— Жду и еду, — коротко и чуть резковато закончил разговор Лукьянов.

Пока он шел к стоянке такси, прилетела обещанная Фифой СМСка. Мужчина назвал водителю адрес, уселся и шустрый опель понес его по подмигивающему новогодними огнями городу.

Фаина с бабушкой и в самом деле успели разложить вещи молодой женщины, накрыть на стол и даже приготовить в дополнение к запекавшемуся в духовке цыпленку салатик и горячие бутерброды.

— Ну наконец-то! — выдохнула Фая, когда Надежда Семеновна впустила Федора в свою шикарную двухуровневую квартиру. — Федь, бабушка хочет тебе кое-что сказать. Снимай пальто, обувь и присаживайся.

Фифа подошла к мужчине, погладила его по виску и чмокнула в щеку, смущенно и немного виновато улыбаясь. Лукьянов от этой короткой ласки тут же растаял. Ему стало приятно, что молодая женщина не скрывает от своей бабушки: отношения у нее с Федором довольно близкие.

Он быстро избавился от обуви и верхней одежды, прошел в глубь гостиной, которая начиналась буквально от порога и была разделена визуально на несколько зон, присел на диван. Надежда Семеновна уселась на стоящее рядом кресло и заговорила:

— Думаю, вы уже догадались, юноша, что никаких сталипатов не существует?

— Да, у меня появилась такое предположение, которое потом переросло в уверенность, — признал Лукьянов и выжидательно посмотрел на старушку: что-то она дальше скажет?

— Так вот, надеюсь, Федор, вы простите мне небольшой розыгрыш, который я устроила, и посмеетесь вместе с нами.

Лукьянов сложил в уме два плюс два и понял, что Надежда Семеновна извиняется перед ним за свою шутку. А это означало, что она вовсе не разочарована в том, что он не сумел выполнить ее поручения. Горький осадок, оставшийся в душе из-за неудачи, тут же исчез, мужчина вздохнул с улыбкой и облегчением:

— Разумеется, я не буду держать на вас обиды, Надежда Семеновна. Это и в самом деле довольно забавный и беззлобный розыгрыш. Видели бы вы, какими глазами смотрели на меня продавцы в магазинах, когда я просил подсказать, где у них стоят сталипаты в собственном соку!

Фая, присевшая рядом с Федором и прижавшаяся к его боку, тут же прыснула, захихикала по-девчоночьи. Баба Надя тоже заулыбалась:

— Вот и славно! Я рада, Федя, что вы оказались незлопамятным человеком. Ценю людей, способных посмеяться над собой и способных простить, когда над ними подшучивают.

— Так, значит, вы хотели проверить, есть ли у меня чувство юмора? — догадался Федор.

— Да, чувство юмора, самоирония и умение прощать. Без них в семейной жизни — никуда. Внучка моя в этом уже убедилась, не так ли, Фая?

— Да, бабушка, — слегка удрученно признала Фая и потерлась носом о плечо Лукьянова. — Давай уже покормим мужчину?

— И то правда. Пора за стол, — согласилась надежда Семеновна. — Покажи Федору санузел, чтобы он мог умыться.

Вскоре все трое уже сидели за празднично сервированным столом в обеденной зоне гостиной. Федор переоделся, умылся и повеселел: он, оказывается, успешно прошел проверку у строгой Надежды Семеновны, и теперь пожилая дама смотрела на него с явной симпатией.

Из легкой застольной беседы выяснилось, что по образованию Надежда Семеновна — историк-искусствовед, и что она всю жизнь проработала в музее Канта.

— У нас в Кафедральном Соборе сегодня и завтра — вечера органной музыки, — рассказывала Надежда Семеновна. — Прибыл исполнитель-органист из Польши, так что можете съездить, послушать орган. Вы были в нашем музее, Федор?

— Нет, я впервые в Калининграде, — признался Лукьянов, — но органную музыку очень люблю, так что с удовольствием посетил бы концерт вместе с Фаиной. Фая, ты не слишком устала? Может, и правда прогуляемся?

— Да я уже отдохнула, — заверила мужчину Фифа. Вспомнила, что в последнее время ее постоянно клонит в сон и уточнила: — Ну, может, часок еще после обеда посидеть или полежать не мешало бы… Ба, во сколько концерт?

— В шесть вечера, — тут же сообщила довольная баба Надя. — Еще успеешь немного подремать, внучка.

Надежде Семеновне все больше нравился Федор, нравилось, что он из хорошей семьи, что сам когда-то закончил музыкальную школу и интересуется историей и классической музыкой. И даже его приступы, о которых не рискнула умолчать и рассказала Фаина, пока Федор ездил по магазинам в поисках несуществующих сталипатов, пожилую даму не особо смущали. «Главное, что это не наследственное, — заявила она Фифе. — И что интеллекту не вредят, дурачком не делают. А так-то — кто у нас без недостатков?».

— Тогда договорились, — подытожила Фая. — Обедаем, я помогаю бабушке убрать со стола, часок на отдых, потом — в музей. А завтра я свожу Федора в музей янтаря, если он будет работать — тридцатое число, предновогодний день все-таки.

— Будет-будет, — успокоила Надежда Семеновна. — Я узнавала. Не сомневалась, что ты побежишь любоваться на свои любимые камешки.

Вечер этого дня и весь следующий оказались расписаны едва ли не по минутам: Калининград всегда предлагал своим гостям насыщенную культурную программу, а в предпраздничные дни она стала еще богаче, и Федор с Фаиной спешили этим воспользоваться.