Читать книгу - "Новый год по новому стилю - Ольга Горышина"

— Тише, тише, тише…

Гриша закрыл мне рот ладонью, не губами — лицо его было наруже, но в той же темноте, что и под пледом.

— Успели…

Он дышал тяжело. Я уже и не дышала вовсе, и не слышала, и не понимала… Ничего…

— Надень мою футболку, она длинная…

Что происходит?

— Да живее ты! Она, кажется, все же ищет тебя в спальне… Дуй на лестницу!

В голове прояснилось, точно мне дали подзатыльник. Я натягивала футболку на бегу и, наверное, на левую сторону… И не одергивала.

— Мама… Мама…

Я перехватила Любашу почти у самой лестницы. Схватила ее на руки.

— Мама…

Она была в полусне и в полной обиде. Я знаю, что она хотела сказать: мама, почему ты ушла… Почему? Да потому что… Меня рвали на части слезы куда сильнее, чем минуту назад совсем другие эмоции.

На лестнице раздались легкие шаги Гриши.

— Неси ее к нам в спальню!

Так и сказал — к нам. Но как я могла вообще сейчас вслушиваться во взрослые слова, когда у меня на плече почти что рыдал ребенок?

— Лиза, она спит… Ну чего ты стоишь? Клади в кровать. Там место и на льва хватит. Игрушечного…

Гриша почти протаранил меня к открытой двери спальни. Он точно ее никогда не закрывает.

Я опустила действительно спящую Любу на подушку, Гришину, и легла рядом, в Гришиной футболке.

— Я пойду приберусь внизу и вернусь. Не засыпай без меня, пожалуйста.

Я лежала и машинально гладила ребенка по волосам. Люба пахла печеньем — как когда-то давно, когда еще сосала мою грудь. Пять минут назад ее целовал мужчина, демон-искуситель, на которого я променяла маленького белокурого ангелочка. Как же так? Как мне разорваться между ними…

— Эй, мать, выпей уже наконец. Спать будешь лучше.

Я с трудом оторвалась от ребенка и перекатилась на соседнюю подушку. Гриша заставил меня сесть. В его руках — два бокала. В глазах — никакого сожаления о содеянном.

— Ну, за хороший сон Любы!

Я не пригубила, он — тоже.

— Мы ее разбудили, — выдохнула я зло.

— Она сама проснулась на новом месте. Это простое совпадение. Я держал твой рот закрытым.

А сейчас он приставил к моим губам прохладное стекло. Приложил бы ко лбу — рюмка бы точно лопнула от накала.

— Лиз, ну что ты завелась? У всех родителей случаются проколы… Главное, все целы… Особенно я. А думал — лопну. Твоими стараниями. Какого черта коленками сверкала…

Я все еще дышала в рюмку — стекло полностью запотело: рябиновая сейчас закипит, как и я.

— Ты сам меня одел, а потом раздел. Колготки, кстати, были целыми…

— О, боже…

Он чуть откинулся назад… насколько позволяла спина негимнаста — Гриша стоял подле кровати на коленях.

— Хочешь, я их достану?

— Не хочу, — то ли со смехом, то ли с плачем выдала я.

— Тогда не ной из-за колготок. Вот пей и давай спать. Мне нужно много-много сил для встречи с господином Вербовым.

Да, господин Вербов — для жизни с вами мне и бочки рябиновой не хватит!

Но кровати на троих нам хватило. Мы с Гришей спали на второй половине. Или даже на половине половины: нашим переплетенным телам хватило бы и односпальной кровати, или вообще раскладушки. Или гамака — меня и так уже укачало на волнах настойки и настойчивой нежности моего личного господина Вербова.