Читать книгу - "Невеста-сорванец - Кэтрин Коултер"

— Откуда вам знать, Тамерлан, черт бы вас побрал? Кухарка сказала, что испекла буханку ровно на шесть кусочков. Неужели был седьмой, который вы стянули и набили себе брюхо?! Признавайтесь!

— Нет, милорд, это был жалкий крошечный ломтик, только портивший весь вид! Вот кухарка и позволила мне съесть его, заверив, что такой не годится для господского стола, — ответил Тамерлан и поднес блюдо Джудит, которая схватила ломтик, сунула в рот так быстро, что даже нос задергался от удовольствия, и стала жевать, блаженно закрыв глаза. Дядюшка Саймон проворно последовал ее примеру.

Корри смеялась взахлеб, до слез, и уже начинала задыхаться. Это дало Джудит время стащить второй кусочек из-под носа дядюшки Саймона. И поскольку он, похоже, был не прочь выхватить у нее хлеб, немедленно набила рот и заявила:

— По-моему, не такая уж вы тощая, Корри. Наоборот, лицо у вас пухлое, и вам следовало бы ограничиться одним ломтиком. Господи, лучшего коричного хлеба в жизни не едала.

— Вы уже съели два ломтика, — бесцеремонно заявил Саймон, — а, насколько мне известно, заявились сюда без приглашения. Возможно, проходили мимо, унюхали лапах корицы и вломились в двери незваной-непрошеной.

Он уже успел поставить блюдо себе на колени и прикрыть свободной рукой.

Вошедший в гостиную Джеймс прежде всего увидел Корри, почти посиневшую от попыток сдержать смех. И только потом ощутил запах корицы и почувствовал, как у него текут слюнки. Знаменитый коричный хлеб из Туайли-Грейндж, рецепт которого почти тридцать лет охраняли как зеницу ока!

— А, Джеймс, это вы? — воскликнул Саймон, молниеносно пряча за спину блюдо с последними двумя ломтиками. — Неплохо выглядите, мальчик мой. И вовсе не отощали.

— Да, сэр, я почти оправился и, можно сказать, раздобрел, — кивнул он, отчаянно желая ощутить на языке божественный вкус хлеба. Но Саймон продолжал зорко охранять сокровище, поэтому Джеймс вынудил себя повернуться к молодой даме, старавшейся зайти за спину хозяина. В ней он узнал мисс Макрей, которой удалось привлечь внимание Джейсона во второй раз, — что само по себе было удивительным, — а потом и в третий. Такого до нее не удавалось ни одной девушке. Сейчас она облизывала пальцы, мурлыча от удовольствия. Джеймс, хорошо знавший волшебные свойства коричного хлеба, заметил:

— Вы правы, сэр, я настоящий толстяк. И приехал сюда не объедаться хлебом, хотя совсем бы не прочь попробовать, не будь я таким жирным. Собственно говоря, я хотел вместе с Корри покататься в парке верхом.

Тут в руке Саймона как по волшебству появился третий кусочек, медленно ползущий к его открытому рту.

— Разумеется, поезжайте, — разрешил Саймон и, почти дрожа от удовольствия, принялся жевать. — Сейчас. Прежде чем она попытается схватить последний ломтик.

— Поразительно, — заметила Джудит, склонив голову набок, так что густые черные букли почти касались плеча, — мне сказали, что вы с Джейсоном совершенно одинаковые, но, по-моему, это абсолютно не так. Вы ничуть не похожи на брата.

— Мне тоже так говорили, — кивнул Джеймс, взял ее руку, заглянул в темные глаза и добавил:

— Вы мисс Макрей, а я — Джеймс Шербрук. Рад знакомству.

— Спасибо. Мне тоже очень приятно, — пропела Джудит, глядя в поразительно фиолетовые глаза. — Возможно, Джейсон чуточку выше вас, милорд, и теперь, когда я стою в трех шагах от вас, видно, что его глаза более насыщенного оттенка.

— Вздор! — возмутилась Корри. — У Джеймса самые красивые фиолетовые глаза во всей Англии, и все это могут подтвердить, а поскольку Джейсон похож на него как две капли воды, как можно заявлять, что его глаза более насыщенного оттенка?!

— Полагаю, — медленно выговорила Джудит, не отрывая взгляда от Джеймса, — что насчет глаз я могу ошибаться. Но Джейсон, несомненно, выше и, кажется, шире в плечах.

Джеймс разразился смехом. Корри мрачно нахмурилась. Мисс Макрей изо всех сил сдерживала улыбку.

Но Корри, так легко поддавшаяся на удочку Джудит, немедленно взвилась:

— Шире в плечах? Совершеннейший абсурд! Хотя Джеймс тяжело болел и едва не умер, плечи его оставались такими же, а это означает, что он само совершенство. Взгляните внимательнее: я еще в жизни не видела более идеальной ширины! Сама мысль о том, что Джейсон…

— Корри, — перебил Джеймс, осторожно дотрагиваясь до ее плеча, — спасибо за то, что защищаешь меня, менее достойного из братьев. Но пойми, мисс Макрей тебя разыгрывает, и не стоит принимать все так близко к сердцу. Успокойся, меня никто не хотел оскорбить…

— Но она…

— Успокойся.

Корри перевела взгляд с Джудит на Джеймса, перебрала в памяти возмутительные замечания Джудит, собственную реакцию и почувствовала себя деревенской дурочкой. И, опустив глаза, мягкий грустно пробормотала:

— Боюсь, ты права, Джудит. Я давно уже думала, что, наверное, стоит предпочесть Джейсона Джеймсу с его несуществующими плечиками.

— Джейсона вы не получите, ясно?

Корри подняла голову и широко улыбнулась, совсем как дядюшка Саймон, нашедший очередной лист. Джудит тихо охнула.

— О, на этот раз мне отплатили той же монетой. Превосходно, Корри. Считайте, что дали мне прямо в нос.

Корри гордо огляделась. Джеймс хмыкнул. Джудит медоточивым голоском обратилась к Саймону:

— Итак, милорд, вы хотели бы увидеть лист неизвестного растения? Или отдать его Джеймсу? Может, он захочет увидеть этот поразительный листик?

Возмущенный Саймон резко вскочил.

— Прошу прощения, как это так? — завопил он, размахивая свободной рукой. — Вы сказали мне первому, и никому другому, особенно Джеймсу, который ничего не понимает в листьях! Разве только разбирается в том, что висит на небе! Кроме того, Джеймс уже уходит и берет с собой Корри! Я желаю видеть этот лист, мисс Макрей!

Джудит улыбнулась, кокетливо взмахнула ресницами и сказала:

— Возможно, если я съем последний кусочек хлеба, сэр, лист обязательно перейдет к вам.

Саймон с сожалением оглядел лакомство. Вспомнил, что уже съел три ломтика. Подумал о листике неизвестного растения, который может оказаться близнецом того, что он нашел в парке. Снова посмотрел на хлеб и объявил:

— Покажите лист Джеймсу.

После чего торжественно съел последний ломтик, вытер руки о штаны, кивнул молодым людям и удалился, напевая.

— Джудит, вы меня поражаете, — заметила Корри. — Теперь мы знаем, что дороже всего на свете дядюшке Саймону. Придется мне обо всем рассказать тете Мейбелле. Может, нашим главным занятием в медовый месяц будет поедание коричного хлеба?

— Возможно, — рассмеялся Джеймс. — Посмотрим.

Входная дверь с треском распахнулась, и снизу донесся разъяренный крик Мейбеллы:

— Запах! Откуда этот запах?! Саймон, где ты? Сожрал весь коричный хлеб? Признавайся! Я спрячу этот твой неизвестный лист, болван ты этакий, вот посмотришь! Где мой коричный хлеб?!