Читать книгу - "Загадка кольца с изумрудом - Лорен Уиллиг"

— Август живет не тужит, — любезным тоном произнес лорд Вон. Он улыбнулся Джейн. Сильно наклонять голову ему не приходилось — она была совсем немногим его ниже. — И тоже обожает шарады.

«А я нет, — подумала Летти. — Ни капельки». Она не любила играть в игры, из которых не умела выходить победителем. Правила теперешней игры вообще оставались загадкой.

Будто с целью усугубить ее неважное расположение духа, как раз в эту минуту из церкви вышел лорд Пинчингдейл. Вид у него был самоуверенный до неприличия. Складки галстука поражали изяществом, трость в руке приподнималась от земли ровно настолько, насколько, как подумала Летти, предписывали правила, а шляпа была надвинута на глаза так, что падавшая от полей тень скрывала их выражение.

Мисс Гвен и Джейн переглянулись, и мгновение спустя мисс Гвен уже взяла лорда Вона под руку, а Джейн шла к лорду Пинчингдейлу, махая рукой и звонко окликая его по имени.

— Вы должны рассудить наш спор, милорд, — повелительно заявила мисс Гвен. Она кивнула на священника, что провожал унылым взглядом Джейн, схватила его за руку и безжалостно притянула к себе, как образцовая сваха-компаньонка, давая возможность Джейн и лорду Пинчингдейлу побыть наедине. — Он утверждает, будто Господь уничтожил амонитов огнем и мечом. Зачем ему пускать в ход мечи, когда куда проще наслать чуму?

Летти не стала слушать, что думает по вопросу уничтожения врагов лорд Вон, а с беззаботным видом пошла вслед за Джейн, прикидываясь, что увлеченно рассматривает великолепный фасад церкви. Когда ее невидящий взор, пройдясь по массивным ионическим пилястрам, скользнул в сторону башни, она услышала, как Джейн тихо выдохнула:

— И?..

Лорд Пинчингдейл, прежде чем ответить, бросил быстрый взгляд на Летти.

— Да, — столь же негромко сказал он.

На том беседа и закончилась.

Летти задумалась: для чего вообще было осторожничать? Что, по их мнению, она могла понять из обыкновенного едва уловимого «да»? К чему оно относилось? «Да, день, право, чудесный»? «Да, неплохо бы подкрепиться бараниной»? «Да, мы до сих пор не знаем, что она за человек, эта самая Летти»?

Джейн наклонила голову и пробормотала нечто такое, что предназначалось одному лишь лорду Пинчингдейлу. Взгляды обоих вдруг устремились на Летти, и она с пренеприятным чувством тотчас догадалась: толкуют о ней. Что бы ни сказала Джейн лорду Пинчингдейлу, ему ее слова явно не пришлись по вкусу. Несчастная Летти отвела взгляд в сторону, притворяясь, будто заинтересована изображением, вырезанным над церковной дверью. До чего же хотелось узнать, о чем они там беседовали! Быть может, Джейн в своей рассудительной манере попросила лорда Пинчингдейла ради благополучия целого государства оставить наконец личную неприязнь?

Лорд же Пинчингдейл… Каковы его чувства, было ясно без лишних слов. Напоминать себе о них не имело смысла.

Летти вдруг охватило неуемное желание очутиться дома. Не в дублинских комнатах и не в душных залах для балов в Лондоне, а в родном доме — там, где она была нужна, приносила пользу и всегда четко знала, что нужно делать. За возможность теперь же в слезах вернуться в Хартфордшир, как истосковавшееся по дому малолетнее дитя, она ничего не пожалела бы.

Увы, ныне и путь в Хартфордшир для нее был закрыт. Замужние женщины не имеют права возвращаться к родителям, вообще к той жизни, какой они жили до брака. Следовало свыкнуться с этой мыслью. Если бы она даже приехала в отчий дом вопреки всем правилам, все равно не обрела бы того, что утратила. Мисс Летти позволялось есть на кухне лепешки, намазанные свежим маслом; виконтессе же Пинчингдейл не пристало тешиться подобными забавами. Ее отправят в особняк Пинчингдейлов прозябать в благородном бездействии.

Летти проглотила слюну, ощутив комок, подступивший к горлу. Перед глазами, словно злые духи, глумясь над ней и тыча в нее пальцами, заплясали картинки грядущей жизни — жизни без дома, без цели, в вечном одиночестве. Можно было остаться в Дублине и играть в шпионскую игру, правил которой она не понимала, с людьми, что не желали ее знать. Или вернуться в Лондон и смириться с теперешней участью. И здесь и там она будет лишней, как дама без кавалера на званом вечере.

— Итальянский классицизм в лучшем виде, — прозвучал у нее над плечом голос лорда Пинчингдейла.

Летти вздрогнула.

— Что, простите?

— Я о фасаде, — уточнил он.

— А-а… да-да, — произнесла Летти, хоть и видела перед собой лишь расплывчатую каменную поверхность. Ее голос звучал хрипло от непролитых слез. Стараясь говорить как обычно, она прибавила: — Восхитительная церковь. Не столь величественна, как собор Святого Павла, но весьма… гм… симметрична.

— Что верно, то верно.

Летти замерла в ожидании насмешки, однако лицо лорда Пинчингдейла не выражало ничего дурного, лишь доброжелательность и интерес. Летти задумалась, означает ли это, что перемирие состоялось. Не следует ли, чтобы обоим было понятно, пожать друг другу руки или, например, расписать условия соглашения на бумаге?

— А внутри увидели что-нибудь любопытное? — нерешительно спросила она, сомневаясь, что когда-либо научится вести обычные разговоры со скрытым смыслом. Лорд Пинчингдейл и Джейн были истинными мастерами в этом деле. А лорд Вон — настоящим виртуозом. С языка же Летти слова с двойным значением сходили неуверенно, почти неуклюже. — Я имею в виду… такое, на что стоило обратить внимание?

Ей показалось, она слишком выделила «обратить внимание». Губы лорда Пинчингдейла тронула едва приметная улыбка, и Летти уже не сомневалась, что перегнула палку.

Не отрывая лениво-любопытствующего взгляда от вырезанных над дверью двух скрещенных костей под черепом, лорд Пинчингдейл неспешно ответил:

— Довольно хороши евхаристические символы на заалтарной перегородке. И резьба на кафедре проповедника… гм… примечательна…

Летти вдруг подумалось: она лишь убедила себя в том, что выделила свои последние слова. В это мгновение лорд Пинчингдейл бросил на нее быстрый веселый взгляд, что проник внутрь настойчивее, нежели бренди.

Дурное настроение, сделав безумный зигзаг, внезапно сменилось радостным, будто подвыпивший ангел, снова взлетевший в небо. Что бы там ни сказала Пинчингдейлу Джейн… О! Летти это больше не волновало. Какая разница, сколь упорно пришлось его убеждать? Это дружелюбие было спасением от кошмарного вечного изгнания. Ей захотелось подпрыгнуть на месте и броситься к мужу с объятиями. Но она не двигалась. Разговаривать двусмысленными фразами у нее, быть может, и выходило скверно, но объяснять, для чего следует соблюдать осторожность, ей не требовалось.

К тому же она до сих пор не вполне простила его за отвратительные слова, что он произнес в экипаже.

— Кафедра, — беззаботно прибавил лорд Пинчингдейл, будто отвечая на незаданный вопрос, — расположена прямо над склепом.

— Понятно, — пробормотала Летти, почти не дыша. Все становилось на свои места. Получалось, кафедра была прямо над гробом лорда Эдуарда. Если группа мятежников-патриотов желала обмениваться сведениями близ останков погибшего лидера, им было куда удобнее пользоваться кафедрой, нежели всякий раз пробираться в подземный склеп. — Люблю затейливую резьбу!