Читать книгу - "Тайные желания джентльмена - Лора Ли Гурк"

- Поэтому, - в завершение заявила она, - я сказала ему, что он может сделать со своим высокомерием, со своим смехотворным предложением и своими снобистскими понятиями, и дала ему от ворот поворот.

Потом она сложила руки и, кипя справедливым негодованием, стала ждать, когда ее друзья искренне одобрят ее решение и похвалят за проявленную мудрость.

Но присутствующие не спешили высказывать замечания, и она решила, что они слишком возмущены, чтобы говорить.

- Неудивительно ли, что он мог надеяться, будто я выйду за него замуж? Почему, черт возьми, он считает, что после того, как он разлучил меня с Лоренсом, я соглашусь выйти замуж за него?

Миссис Моррис, прочистив горло, заговорила первой:

- Но ведь ты сама сказала, дорогая, что эта история с мистером Хоторном закончилась много лет назад.

- Да, но, видите ли, Филипп…

- Может быть, ты все еще влюблена в мистера Хоторна? - спросила Люси.

- В Лоренса? Нет, конечно! Но…

- Маркиз наверняка человек богатый? - прервала ее миссис Инкберри.

- Да, но это едва ли означает…

- Мария, он предложил тебе именно выйти за него замуж! - воскликнула миссис Инкберри. - Ты стала бы супругой пэра, маркизой.

- Я понимаю, но…

- А он красив? - спросила Дейзи.

- Нет, - сразу же ответила Мария, но ей немедленно возразила Пруденс.

- Он очень красив, - сказала она. - Я видела его на майском балу, и мне показалось, что он пользуется успехом.

Мария возмущенно фыркнула, но на нее не обратили внимания.

- Он высок, широкоплеч, - добавила Эмма. - С темными волосами и, насколько я помню, синими глазами на худощавом волевом лице.

- Потрясающее сочетание, - сказала Люси. - Хотя мне кажется, что женщина, чье мнение важнее всех, с этим не согласна. Ты не считаешь его красивым, Мария?

Все лица снова повернулись к ней, и она попыталась объективно ответить на этот вопрос, но не смогла. Филипп был… просто Филипп. Высокий, невозмутимый, преисполненный достоинства, с глубокими синими глазами, которые, казалось, видят все, и с этой его манерой гордо вскидывать подбородок.

- Пожалуй, он красивый, - неохотно согласилась она и вздохнула. - Конечно, красивый. Но он не должен быть таким. Такие невыносимо консервативные люди не должны быть красивыми. Это как-то несправедливо.

- Ох, Мария! - воскликнула Пруденс, и все рассмеялись.

Она понимала, что ее заявление абсурдно, но ей почему-то это не показалось забавным.

- Не понимаю, почему вы смеетесь. Я была права, дав ему решительный отпор. Он меня не любит. Он называет свои чувства безумием, от которого его излечит женитьба на мне! Скажите мне, может ли женщина в здравом уме принять такое смехотворное предложение?

- Ах-ха! - кивнула Пруденс и, посмотрев на нее пристальным взглядом, улыбнулась такой улыбкой, которая Марии отнюдь не понравилась. - Теперь мне понятно. Ты боишься.

- Боюсь? - Мария уставилась на нее, ушам своим не веря. - Чего это я боюсь, скажи на милость? Я не боюсь ничего, тем более Филиппа Хоторна!

Пруденс игнорировала ее слова:

- Леди, по-моему, наша Мария влюбилась!

- Что-о? - Мария вскочила на ноги. - Таких глупостей я еще никогда не слышала!

- И она боится, что, если выйдет за него замуж, то наскучит ему и останется с разбитым сердцем.

- Похоже, ты не слышала ни слова из того, что я сказала! - рассердилась Мария. - Я не люблю его. Он мне даже не нравится. Он сноб. Причем самонадеянный. Как он смеет считать, что мое согласие само собой разумеется? Как будто я должна быть благодарна за то, что он снизошел до предложения выйти за него замуж! Такой самонадеянности я еще никогда не встречала!

Пру по какой-то причине улыбнулась еще шире:

- Успокойся, дорогая. Мы все слышали твое мнение о его предложении. Зачем так взъерошивать перышки, словно возмущенная голубка?

- Не понимаю, почему ты всегда во всем находишь романтическую сторону? - пробормотала Мария. - Влюблена? Какой абсурд! Ни одна женщина, у которой имеется хоть немного здравого смысла, не может влюбиться в Филиппа.

- А мне кажется, что в него влюблены многие женщины, - добавила Эмма.

- Вздор!

Эмма игнорировала восклицание Марии, отхлебнула глоток чаю и продолжила:

- Я совершенно точно знаю, что в него уже давно по уши влюблена старшая дочь герцога Ричленда.

Мария замерла, вспомнив женщину в небесно-голубом шелковом платье на майском балу.

- У нее черные волосы? - спросила она, сразу же почувствовав себя полной кретинкой. - Впрочем, это не имеет значения, - добавила она. - Одного не могу понять: почему она хочет выйти замуж за Филиппа?

- Ну-у, во-первых, он маркиз, Мария, - напомнила миссис Инкберри, - и хотя совершенно ясно, что тебе это безразлично, он имеет немалый вес в обществе. Полагаю, что многие женщины с радостью вышли бы за него замуж.

- К тому же он красив, - напомнила Миранда. - В этом мы можем положиться на мнения Эммы и Пруденс. И он просил тебя выйти за него замуж!

- Я, по-вашему, сваляла дурака, отказав такому образцу мужского совершенства, но тут уж ничего не поделаешь. Я считаю его отвратительно высокомерным и ни капельки не люблю его.

- Думаю, она слишком много оправдывается, - рассмеялась Дейзи.

- Но это просто смешно! - крикнула Мария, возмущенная до глубины души. Она снова вскочила с места и потянулась за своими перчатками. - А теперь извините меня, я должна идти. У меня большой заказ на пирожные для благотворительного ленча, который маркиз устраивает завтра, так что работы невпроворот.

- Благотворительный ленч маркиза, леди, вещь серьезная, - сказала миссис Моррис, провожая ее к двери.

- Может быть, она еще передумает, - сказала Дейзи достаточно громко, чтобы Мария услышала ее слова в прихожей, - когда увидит, как дочь герцога флиртует с маркизом за сандвичами.

Вслед за этим замечанием раздалось хихиканье, но Мария, не обращая на это внимания, забрала свои шляпку и сумочку.

- Я влюблена в Филиппа? Ишь чего выдумали! - пробормотала она, возмущенно возведя очи к небу, и направилась к двери. Остановившись в дверях, она добавила достаточно громко, чтобы было слышно в гостиной: - Это самое глупое чаепитие из всех, на которых я присутствовала в своей жизни. - И чтобы дополнительно подтвердить свое отношение, она с грохотом захлопнула за собой дверь.

Мария не стала останавливать омнибус или подзывать такси, а решила пойти пешком. Она была так взбудоражена, что только пешая прогулка могла помочь ей прийти в себя. Пройдя по Шефтсбери-авеню, она вышла на Пиккадилли. Слова друзей продолжали звучать в ее ушах. Особенно ее задело замечание Пруденс.