Читать книгу - "Космофлот. Игрушка ренегата - Ева Финова"

встрепенулась: — Подожди, это ты сейчас выбираешь номер шлюза, через который мы будем заходить?

— И как ты догадалась?

— Мстишь мне, да?

— Немного. Учти, случись что с нами — ты будешь виновата.

И почему мне кажется, что он сейчас улыбается? Не понимаю, откуда взялась эта весёлость? Ведь радоваться было абсолютно нечему. Нам впереди предстояла огромная работа, чтобы не попасться под наблюдение. Или он изменил свои планы?

— Нам сюда. Здесь есть технический вход для сотрудников водоканала.

— Мне кажется, поздно спрашивать, какой у нас план, да?

— Вот именно, — поддакнул ренегат. — Поспешим. Скоро подойдёт время новой процедуры, и нам нужно успеть до тех пор, пока нас не нашли.

— Ты думаешь, за нами устроят охоту?

— Уж наверняка.

Пройдя вперед, Гилем схватил внушительный с виду камешек — кусок бетона, размахнулся и запустил его куда-то вверх. Раздался громкий скрежет, и с оглушающим грохотом вниз понеслась модульная ржавая на вид лестница.

Ба-дам!

Она вогналась в плиту пола металлическими ножками. Крошки разлетелись в разные стороны.

— Осторожнее бы.

Я, конечно, опоздала с ворчанием — поздно отходить назад. Вот если бы по скафандру чиркнул камешек покрупнее, могло бы быть очень неприятно. Возможно, фатально. Или я преувеличиваю?

Пожала плечами и поспешила стряхнуть с себя неприятное оцепенение.

— Так что ты задумал?

— Сдаться, — честно признался он, указывая вверх. — Ты первая.

— Что?!

— Не кричи. — Гилем качнул головой. — Если я амнистирован, то мне проще сдаться и запросить свидание с матерью. Меня после этого снова выдворят за пределы города. Тебя, наверное, тоже. Отправят шаттлом в Золь. Ты главное не сильно упорствуй и не выгораживай меня.

— А пораньше не мог сказать?

— Я думал, мне придётся воровать транспорт, скрываться, но амнистия всё упрощает. Теперь я снова гражданин конформации, пусть немного не законопослушный. Но у меня есть оправдание — на хвосте у меня военные.

— И ты думаешь, они до тебя не доберутся?

— Служба безопасности города под управлением других людей, и они с военными структурами не ладят, если я правильно прочуял ситуацию, анализируя информацию из открытых источников.

— Как думаешь, Освальд с ними заодно? Он спелся с военными, поэтому запросил амнистию?

— Не знаю. — Гилем снова сделал знак. — Время. Давай, поднимайся.

На том мы закончили наш разговор, и я приступила к тяжёлому подъёму наверх по ржавой лестнице в скафандре. А мой мучитель тащил за собой еще и рюкзак и мой чемоданчик с инъекциями, наполовину пустой.

Ху-у-ух. Я поднялась до середины и окинула взором урбанистическое разрушение, политое сверху красными красками. Серые атмосферные облака на заднем фоне не добавляли красочности картине. Ближайшее светило за ними было попросту не видать.

— Не останавливайся. Сорвёшься — будет плохо.

— Почему мы не взяли с собой кошку или ещё какую удобную штуковину из альпинистского снаряжения?

— Потому что их у меня нет, как и у твоего приятеля.

Выдохнула и полезла дальше. Поднималась наверх исключительно на одних морально-волевых. Ведь терпение моё лопнуло ещё где-то на пятой ступеньке. Неповоротливый скафандр жутко раздражал. Тяжесть кислородного баллона, помноженная на силу гравитации непривычного уровня, бесила вдвойне и заставляла обливаться потом, как после многокилометрового кросса.

— Есть!

Я наконец заползла на металлическую перекладину и услышала усмешку в динамике шлема.

— Как ты сдавала экзамены, смею спросить?

— Не беси. — Я сейчас выравнивала дыхание и не была способна вот так запросто выдавать длинные предложения.

— Ладно, извини, забылся.

Как-то быстро он сдался и сменил свою точку зрения. Или не сменил? Нет, всё-таки в его голосе звучало искреннее сожаление. Поэтому обижаться не стала. Тем более он прав. Я действительно потеряла форму, которую придётся навёрстывать тяжёлым трудом и плотными физическими нагрузками. Главное, поскорее выздороветь.

Моргнула один раз, второй.

Ощущения мои были гораздо лучше с каждой процедурой, и сейчас я уже отчётливо это чувствовала. Возможно, в Шата мне позволят пройти повторное обследование, если хорошенько их разжалобить? Хороший вопрос. Кого «их»? Искусственный интеллект, с которым буду иметь дело, или людьми, которые нас арестуют?

Припомнила про деньги, предложенные Чивизом, и отправила ему лучи признательности. Мысленно. Наверное, его финансы мне точно пригодятся.

— Вставай, идём.

К тому моменту, когда я приняла новое для себя решение, Гилем уже поднялся наверх и позвал за собой. Пришлось делать над собой усилие и подыматься на ноги.

А впереди нас ждало долгое и столь же нудное путешествие вдоль очистных сооружений, насосов, труб и бетонных стен. Я медленно брела за Натисом, ожидая подвоха за каждым углом, но никто не встретил нас в первом тамбурном помещении, едва мы открыли дверь без особого труда (это мне так показалось). Как было на самом деле, знал только мой провожатый. Наверняка этот маршрут он уже прорабатывал в какой-то из своих курсовых или на учениях.

— Всё, здесь можно снять скафандры, — обрадовал меня Гилем. — Только аккуратно, не задевая внешнюю часть, иначе химический ожог обеспечен.

— Да, да.

Несмотря на мою напускную самоуверенность в голосе — я делала всё медленно и осторожно, новые болячки мне ни к чему.

— Фу-ух, — выдохнула я от облегчения, едва освободилась. Воздух был сыроват, но довольно чистый и комнатной температуры, слышался шум воды, протекающей под сильным напором по широкому трубопроводу. Окинула взором помещение с высоким потолком и заметила впереди несколько закрытых будочек с пластиковыми окнами, зашторенными. Наверху вдоль стен тянулись специальные металлические конструкции, похожие на узкие мостики с перилами. А вон и крюк от крана. Ясно. Верхний этаж был оборудован для устранения поломок, протечек — для замены труб.

— Пока всё тихо…

Гилем привлёк моё внимание к себе, и я вмиг оказалась в его объятьях. Секунда, и он нашёл мои губы, вторая — и я полезла его обнимать, прильнула к нему всем своим телом — движение привычное до ужаса.

Ох…

Каждый последующий наш поцелуй был лучше предыдущего. И всё равно по завершению этой феерии мне отчётливо не хватало его. Всего его. Его любви, его чувств. Настоящих, а не вынужденных. Да, я испытывала приятные эмоции. Он, судя по всему, тоже. Во всяком случае, влечение между нами было неоспоримо. Гилем сам признался, что ему мало, как и мне. Но я нуждалась в другом, нежели просто понятных упражнениях в постели. Поэтому и огрызалась, отчётливо понимая о недостижимости моей мечты.

— Давай