Читать книгу - "Бабочка огня - Маша Ловыгина"

– Рита! – Остановил меня в холле Кречетов.

В его руках я увидела большой пакет, навроде тех, что дают в дорогих магазинах одежды.

– Завтра в шесть, – сказал он, протягивая его мне.

Я замерла, но потом взяла его, чтобы не устраивать разборок при детях. Обернувшись, увидела, что Таисья наблюдает за нами из кухни.

Мы поднялись к себе. Я заглянула в пакет и даже не удивилась – внутри лежало платье и, в отдельной коробке, туфли. Что ж, Кречетов стоял на своем, а я... В этот миг я решила, что пойду. Да, я пойду, чтобы увидеть все своими глазами, а заодно понять, имеет ли смысл задерживаться в его доме. Я не собиралась давать ему шансов, и более того, хотела дать понять, что подобными предложениями он ничего не добьется. Для простой девчонки из Солоников, выросшей среди вольных морских просторов, все эти платья и туфли не стоят ровным счетом ничего. Мне даже стало смешно, когда я представила, как ему будет стыдно за меня. Ничего, Михаил Айвазович, вам это полезно. А уж за мной дело не станет, я ведь и на каблуках-то толком ходить не умею.

Таисья ушла после трех, а уже буквально через полчаса я совершенно случайно заметила в окно местную молочницу. Она стояла со своей тележкой напротив ворот и будто не решалась позвонить в калитку. На ее месте я бы тоже не решилась, перед домом стояли несколько машин, а возле них прогуливались охранники-мордовороты.

Я спустилась и подбежала к входным дверям. Даже не стала одеваться, чтобы не потерять время.

– Куда? – Спросил меня Дмитрий, когда я решительным шагом направилась к калитке.

– Там продукты привезли, я хотела...

Должно быть, выглядела я в этот момент странно. Щеки раскраснелись, пальцы подрагивали. Сама не ожидала, что меня так взволнует появление Василисы Семеновны. Что-то подсказывало мне, что не просто так она стоит там, поглядывая на окна. В другой день я бы так и подумала, но точно не сейчас.

Калитка открылась. Я помахала, подзывая женщину к себе, и только тут вспомнила, что не взяла кошелек. Вот как теперь выкрутиться?

– Здравствуйте, – важно кивнула Василиса Семеновна, словно я для нее чужой человек. – Вот, принесла то, что вы заказывали! – Нарочито бодрым голосом возвестила она.

Я в недоумении захлопала глазами.

– Килограмм творога!

– Но я... – Пробормотала я, но старушка уже склонилась над тележкой и скоро выудила объемный, плотно утрамбованный пакет.

– Запамятовали, что ли? В прошлый раз сразу за него заплатили, помните? – Василиса Семеновна приподняла бровь и хитро посмотрела на меня.

– А... в прошлый раз... да-да... – Дошло до меня наконец.

Я бережно взяла увесистый пакет, мысленно уже выуживая из него... письмо? но тут услышала за спиной шаги.

– Что тут происходит? – Спросил Кречетов, приобнимая меня за талию.

Его тон мог бы показаться вполне милым, но у меня волосы зашевелились на затылке.

– Я творог для сырников купила, – ответила я.

– М-м-м, сырники? – Кречетов потянулся к пакету и раздвинул его края. – Слушай, Рита, выгнать, что ли, Таисью? Будешь мне сырники жарить, – усмехнулся он, обжигая меня взглядом, а затем полез внутрь пакета, вероятно, чтобы отщипнуть кусок.

– Да что ж ты делаешь-то, мил человек! – Внезапно крикнула Василиса Семеновна. – Грязными лапами и в чистый продукт! – И тут же со всей дури припечатала ладонью по руке Кречетова.

Ох, лучше бы она этого не делала... Кречетов моментально вскинулся, выхватил пакет из моих рук и швырнул его обратно в тележку.

– Еще раз здесь увижу, зарою! – Прошипел он и захлопнул калитку.

Глава 48

Илья

В кабинет Руденко Илья ворвался, едва продравшись сквозь толпу родственников то ли потерпевшего, то ли подозреваемого. Несколько мужчин и женщин бурно выясняли отношения, а дежурный – тощий паренек в очках пытался уговорить их разойтись или выйти на улицу.

– Да что там, мать вашу, за базар! – С ревом возник перед Ильей Коля Руденко и тут же громыхнул на весь коридор: – А ну, р-разошлись, пока я вас на пятнадцать суток за хулиганство не упрятал!

Голоса тут же смолкли. Руденко вернулся в кабинет с красным лицом и протянул руку:

– Привет! Заходи.

– Уже зашел, – Илья сел, отодвинул от края стола полную окурков пепельницу и глянул на висевший на стене плакат «У нас не курят!»

– В общем, такие дела, – сразу же начал Руденко. – Паренька того со стоянки мы пробили. Шальнов Артур Владимирович...

– А...

– Не перебивай! Шальнов этот был ромео-сутенером, любителем молоденьких простушек, которым легко голову задурить. Потом-то он, конечно, себя во всей красе показывал: шантажировал, угрожал, видео там всякие снимал, ну, ты меня понял. Тех, кто красивой жизни хотел, отправлял якобы на работу в клубы за границу, а там уже другие люди их в оборот брали.

Илья кивал, внимательно слушая Руденко.

– Нашли его сегодня утром. Тепленьким еще... – С улыбочкой закончил тот.

Илья непонимающе нахмурился. Что-то его напрягло в голосе Руденко, но спрашивать он не стал, помятуя о том, что Коля предпочитает преподносить новости без спешки, наблюдая эффект от своих слов.

– В гостиничном номере, – приподнял густую бровь Руденко и добавил: – С колотой раной в сердце.

– Оп-паньки... Смерть, конечно, не как у Ромео, но тоже трагично... – Хмыкнул Илья. – Впрочем, вполне предсказуемо.

– Так-то оно, конечно, так, – прошелся по кабинету Руденко, разминая широкие плечи. – Но следов нет, отпечатков тоже.

– Но подозрения, я так понимаю, есть.

– Подозрения есть, доказательств нет. Камеры не работали, горничные ничего не видели и не слышали. Второй этаж, угловой номер, пожарная лестница, тихий район. Вот скажи мне, Говоров, как работать, когда криминальный элемент все наперед нас узнает, а?

– Ну, мне тут птичка на хвосте принесла, что в ваших доблестных рядах дятлов тоже хватает.

– Что есть, то есть... Хорошо, грохнули его не на моем участке. Время еще тратить на этого гов... – Руденко дипломатично кашлянул в кулак и тоскливо посмотрел на другой висевший на стене плакат «У нас не матерятся!»

– Значит, думаешь, это Кречетов... – То ли спросил, то сам ответил на свой вопрос Илья.

– Да этого Шальнова кто угодно мог грохнуть! Ну, или правильнее, конечно, сказать, у