Читать книгу - "Муж напрокат - Надежда Мельникова"

Он держит меня мёртвой хваткой и провоцирует. Голова идёт кругом, что-то ёкает и сжимается в районе желудка. Предощущение кайфа порой круче самого кайфа. Мозг отключается. Меня опять ничего не волнует. Всё кружится в бешеном ритме, и жизнь кажется ожившей грубовато-пошлой сказкой для взрослых девочек.

Утратив способность мыслить ясно, я концентрируюсь на ощущениях. Максим молодец. Он не дает мне даже трепыхнуться. Ошалело хрипит грубости.

Сочетание матерных и ласковых слов звучит просто дико.

Но самое интересное, что мне это нравится. Я никогда не вела себя настолько безнравственно. Но кажется, моя первая брачная ночь великолепна. И тучки разбежались, и небо идеально чистое, и всё сплошь усеяно яркими звездами. И река вся такая же красивая, освещённая лунным блеском, настраивающим фантазию на неприлично пошлый лад.

А я шиплю как дикая кошка. И не думаю, как это вульгарно. Просто не успеваю хватать воздух ртом, балдея от удовольствия. Это похоже на балдёжный сон. Максим невероятно страстный. Настоящий брутальный самец.

Задохнувшись почти одновременно, мы снова падаем на покрывало. Он обвивает меня руками, притягивая к себе, и благодарно целует, сжимая в медвежьих объятиях.

— Тебе не холодно?! Приятно? Всё хорошо?!

Улыбаюсь как полная дура и просто мотаю головой, прилипнув к нему крепко-крепко, как дорвавшаяся до сладкого человеческого тела пиявка.

Стыдно.

Да и чёрт с ним!

Проанализирую всё произошедшее потом. Сейчас только волшебная ночь и мы с Дубовским.

Небо кажется бесконечным, и мы, новоиспеченные муж и жена, обнимаемся, разглядывая его. Одурев от счастья, засматриваюсь на кроны тёмных деревьев, подбирая для их очертаний ассоциации. И почему-то мне кажется, что они похожи на гигантские воздушные шарики в форме сердец, подобные тем, что влюбленные дарят друг другу на день Святого Валентина. Природа у реки летом как гравюра хорошего художника. И все мои желания и мечты несутся по берегу плавными скачками, словно пара серых ночных птиц, скользящих бесшумно над самой землёй.

Я сдурела. Я поехала крышей и обносилась умом.

Максим рядом! И постоянно меня трогает, ласково поглаживая.

— Ты красивая.

И пока он касается, тянет и мнёт меня, я ощущаю себя желанной и шикарной. Это что-то новенькое, раньше такого не было.

— Ксюшенька, рядом с тобой я как пацан.

Опускает руку ниже, трогает мой живот, избавляется от сарафана. И это зажигает внутри меня новый огонь страсти. Максим не переставая гладит, и я, находясь в каком-то не поддающемся разумному объяснению чувственном безумии, вообще ничего не соображаю, лишь ощущаю ликование и щенячий восторг.

— Дай мне на тебя посмотреть, — шепчет Максим и ловко перетаскивает на себя.

Третий раз подряд? Немыслимо!

Но я не могу сопротивляться и, конечно, подчиняюсь.

Несмотря на ночную прохладу, мы оба потные, обезумевшие, увлечённые пылающей жгучей страстью. И я снова прихожу в состояние одури.

Его божественные руки дарят мне счастье, и я не могу остановиться. С ума сойти: сколько же во мне накопилось женской чувственности?!

Очередная резинка летит в кусты, загрязняя природу и снижая качество экологической обстановки. От переизбытка эмоций, волнения и страсти опадаю на каменную мужскую грудь. Хриплю, как хрипит ржавый инструмент, когда концерт в полном разгаре.

Обалдеть! Со мной. Никогда. Ничего. Такого. Не было!

— Я же говорила, что ты Копперфильд. Иллюзионист и гипнотизёр, известный своими зрелищными фокусами.

— Ну нет, дорогая Ксюшенька, просто тебя ещё никогда не любили так качественно. Я старался.

Прыснув со смеху, чувствую дичайшую слабость и, несмотря на то что мы на улице, просто отключаюсь, лёжа на муже.

И сквозь беспамятство ощущаю, что, кажется, Максим поднимает меня с земли, укутывает покрывалом и куда-то несёт.