Читать книгу - "Курт Сеит и Мурка - Нермин Безмен"

Вежливый господин, пожалев молодую женщину, ждущую под снегом с двумя детьми, пропустил троицу вперед. Мюрвет воспользовалась этим предложением.

Когда они наконец добрались до дома, то волнение Мюрвет достигло последней стадии, и все трое продрогли от холода. Как только они вошли, дети радостно закричали:

– Пахнет котлетами! Пахнет котлетами! Папа купил котлеты!

Мюрвет снимала ботинки, которые промокли, ее руки тряслись. Сеит уже накрыл на стол, открыл бутылку ракы, приготовил котлеты и сидел один. Он обнял и поцеловал дочерей, но не смотрел на Мюрвет.

При свете лампы Мюрвет видела его нахмуренные брови. Она ждала, что он взорвется. Никакого прощения не было, она и не знала, что сказать. Сеит, повернувшись к детям, заговорил:

– Давайте переодевайтесь и приходите. Покуда на мангале горит огонь, я приготовлю вам еще котлет.

Затем посмотрел на Мюрвет:

– Я знаю, что ты соскучилась по кино, но не настолько же! Если тебе оно так нравится, то и заночевала бы в кинотеатре.

– Сеит, прошу прощения! Когда мы вышли, то обнаружили, что все завалено снегом. Мы с трудом добрались до дома.

Сеит открыл окно, и комнату наполнил холодный воздух. На маленьком мангале, стоявшем за окном на подоконнике, краснели горящие угли, которые Сеит перемешал и положил на них мясо. Затем повернулся к жене:

– И что же за фильм вас на столько часов приковал к креслам? Настолько, что заставил меня столько ждать и волноваться?

Леман ответила вместо матери:

– Мы сначала смотрели фильм про пожар. А затем – про смешного человека Чарли.

– Подойди-ка ко мне! – попросил жену Сеит.

На ухо ей он прошептал:

– Ты меня заставила поволноваться, Мурка.

И принялся раскладывать мясо на тарелки. Он был в хорошем расположении духа.

– Котлеты готовы!

Зайдя после ужина на кухню, Мюрвет увидела большие мешки у стены. На кухонном столе стояли близко друг к другу казаны.

– Это для чего?

Сеит, зашедший следом, ответил:

– Это моя новая работа.

– Новая работа?

– Да. Если дело наладится, то я открою ресторан.

Он весело улыбнулся.

– Может быть, тогда мы снова вернемся в Бейоглу.

Мюрвет забеспокоилась.

– Скажи, ради Аллаха, что за дело, которым ты сейчас будешь заниматься?

– Все очень просто. Я буду готовить долму из ягненка.

– Ты шутишь?

– Отнюдь! Я не сомневаюсь, что рестораны в округе будут ее покупать.

Так Сеит после того дня начал готовить долму из ягненка.

Кухня дома теперь напоминала столовую. Сеит занимался в одиночку тем, чем обычно занимаются пять-шесть человек, при этом он старался вовремя доставить клиентам приготовленные товары. Оптовики начали посылать машины и забирать товар прямо у дверей его дома. Рестораны Аксарая, Махмутпаши и Джагалоглу с удовольствием забирали приготовленную им долму и чебуреки.

Мюрвет вместе с мужем на кухне заворачивала долму и чистила кухонный стол и кухонные принадлежности. Дело ее невыносимо утомляло, и работа сбивала с ног. Сеит и не думал, что будет так тяжело. Но каждая машина, отъезжавшая от дверей, означала, что в их кошельке будет больше денег.

В тот год снег и дождь с трудом покинули Стамбул. Весна капризничала. И за дождливыми днями (супруги не поняли, что эти дни олицетворяли собой) внезапно нагрянуло лето. Зеленщики вынесли свои прилавки на улицы.

Домохозяйки начали беседовать друг с другом, опершись грудью на подоконники окон, которые целый день держали открытыми. Лето в таких районах было особенным. Оно прошло в суете, но на заработанные деньги Сеит действительно открыл ресторан на улице, спускающейся к району Аджичешмелер. И хотя это было крошечное место, зато оно было приятным и чистым, с накрахмаленными льняными скатертями и полотенцами. В меню были соленья домашнего производства, поджаренный хлеб, масло, долма из ягненка, чебуреки, пирожки и салаты с майонезом. По мере того как дела шли, благосостояние семьи Эминовых вновь росло. Сеит был сам себе хозяином. Он спал считанные часы и проводил большую часть дня на кухне дома. На кухонном столе его другом был стаканчик ракы, а иногда и водки.

Леман помогала отцу. Она получала большое удовольствие от проведенных с папой часов, слушая его рассказы о людях и местах, которых она совсем не знала.

Сеит был счастлив, что Леман рядом. Присутствие дочери с ее тягой к знаниям и блестящим умом волновало его и заставляло чувствовать себя нужным этому миру.

Леман, стоя на табуретке рядом с очагом, разливала в тазы огромным половником жир ягненка. Время, которое они проводили за беседой, возможно, было самым прекрасным с тех пор, как у них появилась эта кухня на подвальном этаже по улице Неджипа. Когда Сеит чувствовал, что Леман начинает уставать, то освобождал ее от дел. Он отмывал руки дочери водой с уксусом, яблочной коркой, лимоном и глицерином. Девочка получала от этого огромное удовольствие.

В конце лета 1932 года Леман достигла школьного возраста. Неджмийе взяла ее за руку и отвела в школу, где и зарегистрировала. Первая начальная школа была очень близка к их дому. Это было здание прямо напротив Стамбульского мужского лицея, оставшееся на месте огромного дворца с гаремом султанских времен. Леман с волнением разгуливала по школе, которая должна была принять ее через неделю. Прежде всего она хотела научиться читать и писать. После регистрации они с тетей пошли на рынок и купили там черный передник и сумку. Девочка сразу с радостью надела на себя новые вещи. Когда они пришли домой, Мюрвет захотела заплатить сестре из денег, которые достала из коробки, но та не приняла.

– Сестра, ты меня огорчаешь! Это мой подарок Леман к школе. К тому же у вас и так много вещей, которые нужно купить, а это пусть будет от меня.

Мюрвет настаивала:

– Нельзя, Неджмийе! И ты с трудом зарабатываешь эти деньги, я их не приму!

– У меня еще нет детей, на которых я бы потратила эти деньги. Брось, сестра! Ты меня обидишь! Разве я не могу сделать подарок племяннице?

Мюрвет улыбнулась.

– Ладно, ладно. Спасибо, Неджмийе!

Леман была чрезвычайно счастлива. Желание научиться читать и писать привнесло абсолютно иные впечатления в ее жизнь. Ее учительница Шюкрийеханым была в то же время театральной актрисой театра «Дарюльбедайи». Это была в высшей степени талантливая, приятная, дружелюбная с учениками и умная женщина. Леман с первых дней учебы ощутила, что будет вспоминать с любовью на протяжении всей жизни Шюкрийе-ханым. Не прошло и половины года, как Шюкрийе-ханым приготовила для класса несколько игр и развлечений. Леман была у нее на главных ролях как способная и любимая ученица. Она чувствовала себя довольно взрослой, научилась читать и писать. Из-за того, что путь между школой и домом был очень коротким, она сама могла его проходить. С разрешения мамы она иногда ходила к бабушке – Эмине и Неджмийе проживали недалеко от школы на первом этаже двухэтажного дома с садом. Леман считала дом бабушки очень большим. Но когда вспоминала дом, в котором они жили в Бейоглу, то дом бабушки тоже казался ей маленьким. По праздникам Эмине собирала дома вместе всю семью.