Читать книгу - "Староста моей мечты или Я не буду тебя целовать! - Юлия Созонова"

Все, что мне оставалось, надеяться, что все закончится хорошо. Хотя с каждой минутой в обществе Декстера я верила в это все меньше и меньше. Он не выглядел тем, кто легко сдастся или отдаст свою добычу.

Он выглядел тем, кто собирался играть до конца и забрать с собой всех, оказавшихся рядом. 

Рев двигателя разрезал давящую пустоту, повисшую в проржавевшей, железной махине пустого склада.  Я задохнулась от надежды, вспыхнувшей где-то глубоко внутри и заставившей сердце биться быстрее. И испуганно охнула, когда в раскрытые ворота ангара влетела знакомая до последней черточки силуэта машина.  Сделав крутой вираж она очертила полукруг вокруг все еще сидящего Декстера и его тачки…

Чтобы остановиться, разделяя нас, ограждая меня от нечитаемого, пустого взгляда бывшего гонщика.

Декстер едва заметно прищурился, наклонив голову к плечу. Наклонился, остановив стрелку метронома, и поднялся, засунув руки в карманы короткой кожаной куртки. После чего отчетливо, легко заглушив звук тихо урчащего двигателя, протянул:

- Это не поможет, Бамблби. Ты проиграешь. Отсюда никто не выйдет живым, ни я, ни ты, ни она.  

Я вытянула шею, пытаясь разглядеть лицо водителя шевроле, но все, что смогла увидеть – знакомый силуэт сквозь тонировку. Хованский не повелся на провокацию моего похитителя, не вышел из машины и вообще, не произнес ни слова.

Но выжал педаль газа несколько раз, заставив машину взреветь, оглушая всех вокруг.

Я судорожно вздохнула, облизнув пересохшие от волнения и страха губы. Сердце бешено стучало в груди, отдаваясь ноющей болью в отбитых ребрах. Хотелось заорать «Вали отсюда! Иди к черту, Хомяк! Уезжай!». Но я не сделала ничего, я просто закусила губу, глотая текущие по щекам слезы. Чувствуя противную безысходность и безнадежность от того, что ничем не могу помочь любимому человеку.

От того, что из-за меня он ввязывается в гонку с окончательно спятившим придурком. Черт бы побрал мое везение!

- Сегодня ты проиграешь, - впервые за все это время я увидела, как Декстер улыбается. Криво, ломано, пугающе. Его глаза заблестели нездоровым энтузиазмом, когда он подался вперед, намереваясь добавить что-то еще, но…

- Мамочки! – выдохнула я, закрывая голову руками, когда где-то рядом раздался взрыв, двери в ангар окончательно снесло с петель, и внутрь ворвалась группа спецназа. В считанные секунды они скрутили удивленно застывшего парня, уложив его мордой в пол, а с меня сняли наручники и помогли подняться с холодных бетонных плит. А в следующий миг я даже не успела удивиться, как оказалась в крепких, теплых объятиях выскочившего из автомобиля Ильи. Только и смогла что недоуменно моргнуть, разглядывая его бледное, перепуганное лицо и…

Разревелась, уткнувшись носом ему в грудь, обхватив руками за талию и молча обещая себе больше никогда, ни во что не влезать. Да ну нафиг все эти приключения, мне и так хорошо живется!

- Эй, ты чего? – Хованский ласково коснулся губами моего виска и отстранился, заглядывая в лицо. – Ари-и-ин, не плачь, ну? Все ж хорошо закончилось…

- Прости-и-и меня-я-я… - с трудом смогла я выдавить из себя, отмахнувшщись от его пальцев и вновь спрятав лицо у Хомяка на груди. – Я… Я… Я не специально-о-о… Я так волнова-а-алась…

- Надеялась от меня отделаться? – хрипло хохотнул Хованский, снова стискивая меня в объятиях. И уверенно заявил. – Даже не мечтай, Чайка. Ты сама заварила эту кашу. Сама подошла, сама поцеловала, сама попросила помочь. В общем – сама напросилась. И никакие маньяки и психи не помогут тебе от меня избавиться.

- Придурок, - фыркнула я сквозь слезы. И не смогла удержаться от счастливой улыбки, чувствуя, как отпускает меня страх и напряжение последних нескольких часов. – И нет, Хомяк. Это ты в меня вляпался. Даже не представляешь как…

- Спорим? – деловито поинтересовался Илья, обнимая меня за плечи и ведя в сторону своей машины. Усадил на пассажирское сиденье и добавил. – На поцелуй?

- Иди к демонам, - я показала ему язык. А  сама подумала о том, что как бы там Елизаров ни целовался, каким бы классным парнем не был, до моего лучшего старосты ему все равно, как до Китая по-пластунски.

Блин, как же я люблю своего Хомяка, кто бы знал!