Читать книгу - "Самое ценное в жизни - Татьяна Герцик"

Немедленно набрал номер скорой помощи. Она простонала, стараясь дышать так, как учили на курсах будущих мам – неглубоко, сильно выдыхая.

– Еще рано, до срока еще две недели!

Он погладил ее повлажневшую от пота щеку.

– Ты рожаешь, любовь моя! Но не волнуйся, – врачи сейчас будут!

Она посмотрела на него сузившимися от боли глазами и с ненавистью выпалила:

– Это из-за тебя! Если бы ты не заявился без приглашения, всё было бы хорошо! Я и так провалялась в больнице три месяца после той милой разборочки, которую ты устроил мне в ноябре! Хорошо, что всё обошлось! И вот теперь опять!

Он замер, судорожно пытаясь вздохнуть. Три месяца в больнице! А он ни о чем не догадывался! Верил байкам о ее хорошем самочувствии. Ему и в голову не пришло обзвонить больницы! Какой же он дурак!

Татьяна откинула голову назад, и не сдержавшись, протяжно застонала от накатившей болезненной схватки. Его пронзило острое чувство жалости, сочувствия и тоскливого бессилия. Как это ужасно – видеть, как мучается любимая женщина. С каким удовольствием он бы взял на себя ее боль, если бы мог! От сочувствия у него заныло где-то в солнечном сплетении, и он напрягся, как будто рожал вместе с Татьяной.

В дверь требовательно позвонили. Он бросился открывать, надеясь, что это врачи. В дверях стояли охранник и две женщины в зеленых форменных костюмах с надписью «скорая помощь». Владимир поспешно сказал, отодвигаясь в сторону:

– Проходите! Скорее!

Охранник, совершенно не понимая, откуда мог взяться здесь этот хорошо знакомый ему настырный тип, с подозрением посмотрел на Владимира, но ничего не сказал, понимая, что для выяснений сейчас не время.

Врачи быстро осмотрели пациентку, определили положение плода и хотели идти за носилками. Владимир предложил:

– Не надо, я отнесу ее сам, она легкая.

Симпатичная невысокая девушка, видимо, врач, вопросительно посмотрела на мощную напарницу. Та оценивающе взглянула на роженицу и согласно кивнула.

– Вам пять минут на сборы. Ждем в машине. Не задерживайтесь.

Они ушли, а Владимир заметался по квартире, лихорадочно пытаясь вспомнить, где что лежит. Татьяна остановила его:

– Сумка в шкафу. Всё приготовлено заранее.

Он вытащил длинную синюю сумку с вещами, поставил ее у порога. Надел на Татьяну ботинки, закутал в длинный ворсистый плащ, поднял на руки, исхитрившись прихватить и сумку. Захлопнул за собой дверь и спустился вниз на лифте.

Машина скорой стояла у самого подъезда. Он аккуратно положил Татьяну на узкую кушетку в салоне, и она тут же свернулась калачиком на правом боку, рефлекторно стараясь утишить боль. Машина понеслась в роддом, не включая ни сирену, ни мигалку. Она вспомнила такую же поездку в больницу полгода назад, проходившую под сопровождение сирены, и несвязно пошутила: ну, значит, всё в порядке! Жить буду! Ничего не понявший Владимир с опаской посмотрел на нее. Бредит, что ли? Она заметила его недоуменное лицо, но объяснять свои слова не сочла нужным.

В роддоме после быстрого осмотра ее сразу увезли в дородовую палату. Владимира же усадили в коридоре неподалеку, где он слышал стоны и даже вопли рожениц, от которых холодело сердце. Периодически из приемного покоя выходила медсестра и сообщала ожидающим родственникам, кто у кого родился.

Прошло уже пять часов, а ему ничего не говорили. Взволнованный и измученный ожиданием, он постучал в дверь. Недовольная его вторжением санитарка смилостивилась, увидя его воспаленные глаза, и сходила в палату. Вернулась и донесла последние новости:

– Вашей жене поставили снотворное внутривенно, чтобы передохнула. Уж больно она устала. А вы можете ехать домой – до утра ничего не произойдет.

Но он лишь поудобнее устроился на скользком деревянном стуле, сложив руки на груди, и упрямо приготовился ждать хоть несколько дней. Через полтора часа в коридоре возникла небольшая суматоха. Врача, пришедшего в приемный покой на осмотр вновь привезенной роженицы, срочно вызвали в родовую, и Владимир, невесть чего испугавшийся, вскочил и начал в беспокойстве мерять шагами комнату.

Через десять минут всё та же удивленная санитарка вышла и объяснила потрясенному папаше:

– У вас сын. Стремительные роды. Жена отдохнула, набралась силенок и шустренько так родила. С малышом всё в порядке, а о ней вам потом доктор расскажет.

Санитарка ушла, а Владимир, сам не свой от невозможной тревоги, завладевшей всем его существом, стал вызванивать лечащего врача. Но постовая медсестра объяснила, что врач зашивает родильницу, у той сильные разрывы. Узнав, что звонит муж этой родильницы, немного помялась, но сказал ту же сакраментальную фразу: вам всё объяснит врач. Ничего не оставалось, как снова ждать.

Через полчаса вышла патронажная сестра. Видимо, чтобы хоть немного успокоить напряженного, как тетива, папашу, позвала его с собой. Нарядившись в халат, бахилы, и нацепив на лицо повязку, Владимир прошел за ней в детское отделение. Она гордо вынесла запеленатого в стерильные пеленки причмокивающего красного с желтоватым оттенком младенца.

– Это ваш сын. Богатырь! Почти четыре кило!

Владимир ужаснулся, и, видимо, эти чувства отразились на его лице. Такой страшненький! Медсестра всё поняла и захихикала.

– У вас первый ребенок?

Нет, у меня есть дочь.

– А когда вы ее увидели в первый раз?

– При выписке, через неделю. Очень хорошенькая была девочка.

– Ну, через неделю и он станет маленьким ангелочком, не волнуйтесь. А что сейчас красненький такой, так ведь он работал, чтобы на белый свет появиться! Старался!

Она унесла ребенка, а из родовой показался уставший врач в зеленом облачении. Стянул с лица марлевую повязку и утомленно посмотрел на посетителя.

– Вы муж Нестеровой? – Владимир кивнул, насторожившись и подобравшись. – Я Олег Викторович. Ну, что сказать? С ребенком всё в порядке, а вот с мамочкой не очень.

Владимир расширенными от ужаса глазами уставился на губы врача, как будто хотел запечатать их навсегда. Олег Викторович с опасением глядел на заливающую лицо собеседника бледность. Не хлопнулся бы в обморок! На всякий случай обеспокоено пригласил присесть. Владимир, не чуя под собой ног, плюхнулся на стоявшую недалеко в коридоре длинную кожаную кушетку.

Олег Викторович присел рядом, массируя длинные сильные пальцы.

– Мамочка, к сожалению, порвалась сильно, помочь мы не успели. Слишком быстро всё произошло. Мускулатура сильная, а матка полностью не раскрылась. Стремительные роды, это бывает. Зашить-то зашили, но крови она потеряла много. У вас какая группа?

– Первая, резус положительный.

Врач с уважением покачал головой, как будто Владимир приложил массу собственных усилий, чтобы добиться такого потрясающего результата.