Читать книгу - "Мой желанный принц - Елена Александровская"

«Сейчас я возьму ее за руку! И если она не даст мне по морде, то…»

– А по сравнению с тобой, девочка, – Дим Димыч и в самом деле осторожно сжал Иринины пальцы. – Я всякий… Хотя, наверное, временами такой же мальчишка, каким был, когда в первый раз поцеловал свою одноклассницу.

Девушка руки не отняла. Она улыбалась – все вокруг было сказочным, волшебным. И даже Дмитрий сейчас был не просто ее начальником или ее поклонником – он почему-то превратился в сказочного героя. Сильного рыцаря, смелого на поле брани и робкого у ног своей дамы сердца.

– И ты помнишь, как это было?

– Помню, Ирочка. Наверное, такое и не забыть никогда…

Губы Дим Димыча коснулись щеки девушки. Нежная прохлада кожи подействовала на него, как огромный бокал спиртного, – голова закружилась, сердце забилось чаще. Он больше не мог сдержаться – и впился в губы Ирины опытным, долгим поцелуем.

Сейчас он не боялся ее напугать, не боялся обидеть – он просто не мог не целовать ее, не пить ее дыхание, отрываясь всего на долю секунды. И вновь нырять в бездонный омут от ответного поцелуя – не такого опытного, к каким привык, не такого умелого, но куда более честного и потому еще более головокружительного.

Ирина пришла в себя от прикосновений лунного луча. Рядом с ней в постели был он, Дима. Он спал совершенно беззвучно и, должно быть, очень глубоко. Но стоило девушке повернуться, чтобы лечь поудобнее, как его руки еще крепче прижали девушку к себе.

Наваждение чуть развеялось, и теперь Ира могла уже вспомнить все, что было после того первого, просто волшебно-головокружительного поцелуя. Наверное, так ей только показалось. Но это прикосновение губ было так не похоже на сухие и расчетливые действия Старха, который всегда стремился держать ситуацию под контролем. Всегда следил за ее реакцией, никогда не закрывал глаз. Иногда Ирине казалось, что он вообще ничего не чувствует – так, отрабатывает движения обязательного танца, чтобы полностью удовлетворить партнершу. Должно быть, это сравнение и отпустило в Ириной душе какие-то тормоза.

«Будь что будет! Я-то никому никаких клятв верности не давала, никому ничего не обещала! Могу я побыть просто женщиной? Могу просто наслаждаться тем, что меня желают? Могу, наконец, делать то, чего хочу, а не то, что «позволительно» или «принято»? Могу пожить одним днем, не загадывая о дне завтрашнем?»

Да, в этот вечер все было иначе – у Дмитрия и в самом деле «сорвало крышу». Он не боялся оставить синяки у нее на теле, не боялся подхватить на руки и в несколько широких шагов внести в свой номер. Не боялся почти бросить на жалобно вздохнувшую кровать и упасть рядом.

Наверное, в этот момент он чуть пришел в себя. Во всяком случае, позволил ей раздеться самой и помочь ему в этом. Да, тут Ира опять вспомнила о Стархе, она вовсе не была такой уж неопытной. Но Старх никогда не допустил бы, чтобы она, к примеру, стаскивала с него футболку и при этом ущипнула за спину.

Дима был совсем другим – Ира видела, как его возбуждают ее прикосновения, и с удовольствием этим пользовалась. Она положила обе ладони на его широченную спину и поразилась тому, какая у него гладкая и плотная кожа.

– Кто щипается? – даже голос, вернее шепот, сейчас был шепотом незнакомца, куда более близкого, ранимого, отдающегося.

– Я больше не буду…

– Будь, малышка… Делай все, что хочешь…

Сейчас Ирина уже понимала, что это в ее голове царил туман, и это она с трудом понимала, что вытворяет. Дима-то явно пришел в себя, хотя, быть может, все-таки не полностью. Теперь, вспоминая, Ира видела, что его руки прекрасно знали, где прикоснуться к ней, чтобы доставить ей как можно больше удовольствия. Вспомнила, что Дима изучал ее тело и радовался ее ответу на каждое его прикосновение.

– Я тоже хочу, – девушка попыталась вывернуться из его рук.

Дим Димыч только молча покачал головой – и Ирина поняла, что с ним спорить бесполезно. Он властвует над ней и всем миром в эти минуты. И у нее есть только одна возможность – отдаваться ему и принимать его так, как будто этот вечер единственный в их жизни.

Дима явно старался быть осторожнее. И если бы не ее безмолвные подсказки, еще бы колебался, пытался сдержаться. Для Ирины стал настоящим подарком его тихий стон, когда они все-таки соединились. Его тело было огромным, но девушке приятна была его тяжесть, приятно было ощущение того, как полно сейчас он принимает ее, а она отдается ему.

Да, с Димой можно было все – можно было быть самой собой и делать все, чего хочется. Не вспоминая о приличиях или неприличиях, дозволенном или запретном. Это победное чувство все нарастало и наконец взорвалось восторженным крещендо двух слившихся стонов.

Именно это ощущение – потрясающий восторг победы, взлет над повседневным, обжигающая волна радости вынесли девушку невероятно высоко. И, похоже, немало времени прошло, прежде чем она вновь вернулась в обыденный мир. В постель Димы, в его объятия.

Ирина улыбнулась лунному лучу. Воспоминания позволили ей еще раз пережить тот миг страсти. Но не чувственно, а мозгами – она наконец разглядела счастливую улыбку Димы, услышала его короткое «Ох!», почувствовала, как расслабилось его тело. Теперь он куда больше был похож на живого мужчину. А ведь еще миг назад налившиеся силой мышцы, напряженное лицо, сосредоточенный горящий взгляд – герой античных мифов сжимал ее в объятиях.

– Ты проснулась, милая?

Ирина повернулась так, чтобы видеть его лицо. Глаза Дмитрия были прикрыты, он улыбался.

– А ты? Ты чего проснулся? И чему улыбаешься?

– Я проснулся потому, что вдруг ужасно обидно стало спать, когда ты рядом.

Ирина усмехнулась. Да, наваждение прошло. Не герой мифов, не восторженный мальчишка, не пылкий возлюбленный – рядом с ней сейчас был опытный любовник, наконец достигший своего.

– А чему улыбаешься?

– Тому, что ты рядом… И я хочу еще раз в этом убедиться…

Руки Дмитрия заскользили по телу девушки. Она с удовольствием стала отвечать на его ласки. И совсем не романтичная, не восторженная мысль промелькнула в ее голове: «Пусть! Пусть лучше будет опытный любовник, чем робкий мальчишка, все прикидывающий, можно ли коснуться моей руки или поцеловать меня».

Неизвестно, кого она посчитала робким мальчишкой. Но вот о Стархе она уж точно не вспомнила больше ни разу.