Читать книгу - "Скандальная история - Дженна Питерсен"

– А мне казалось, что тебе совершенно безразлично, боится тебя прислуга или нет, – прошептала Кэтрин, глядя на мужа все так же пристально. Но он упорно отводил глаза. – Собственно говоря, у меня сложилось впечатление, что тебе вообще совершенно безразлично, что они о тебе думают.

– Может, я ошибался, проявляя подобное безразличие. – Он переступил с ноги на ногу. – Может, именно ты была права. В любом случае ничего от этого не изменилось.

Но для нее многое изменилось. И он понимал это. Значит, ради нее он дал Мэтьюзу обещание позаботиться о прислуге? Ради нее? Нет, не может такого быть. И нее же эта мысль доставила ей огромное удовольствие.

Дрожащими руками она взяла со столика сверток и протянула мужу:

– Ты заказал ткань, которую мне так хотелось использовать для обивки кресел. О такой я и мечтать не могла. Но почему, Доминик?

Он нахмурился, но Кэтрин видела, что муж намеренно изображает неудовольствие. Было очевидно, что он пытался скрыть свои чувства. Пожав плечами, он проворчал:

– Почему? Какая тебе разница? Ткань понравилась? Цвет подошел? Если нет, то можно выписать другую. – Он хотел отвернуться от нее, но Кэтрин придержала его за локоть.

– Для меня разница есть, – прошептала она. – Вместе с тканью я получила вот это письмо. – Она сунула письмо поверенного прямо мужу под нос. – Ты увеличил сумму, положенную мне «на булавки», и выделил огромную сумму на восстановление поместья. Доминик, я хочу знать почему.

Он осторожно отстранил ее руку и прошелся по комнате. Затем подошел к камину. У него был вид зверя, угодившего в ловушку. Конечно, ему ужасно не хотелось отвечать на ее вопросы. Однако она не могла оставить его в покое. Она должна была знать правду.

Разумеется, она могла бы просто взять эти деньги и успокоиться. Любая другая здравомыслящая женщина так и поступила бы на ее месте. И все же Кэтрин по-прежнему стояла перед мужем и ждала его объяснений.

– Почему ты подарил мне все это, Доминик? – допытывалась она. – Я думала, что ты не хочешь ничего делать с этим домом.

– Так что же, отослать все назад? – спросил он, оборачиваясь к ней.

– Нет-нет. – Она покачала головой. – Просто меня озадачила такая перемена. Ты совсем сбил меня с толку.

Было ли это правдой? Да, наверное. Доминик Мэллори показался ей довольно странным и противоречивым человеком еще тогда, когда она впервые увидела его на террасе, и он вдруг признался ей, что не верит в любовь. И с тех пор он не переставал изумлять ее и ставить в тупик. Она потратила немало сил, чтобы разгадать загадку, которую представлял собой человек, стоявший сейчас перед ней. Увы, без особого успеха.

– Видишь ли, Кэт, я подумал, как следует о том, что ты мне говорила, когда мы только приехали сюда. Если я и в самом деле захочу продать Лэнсинг-Сквер, то пусть уж поместье будет в наилучшем состоянии. Если же я оставлю его за собой…

Ошеломленная словами мужа, Кэтрин выронила сверток.

– Ты подумываешь о том, чтобы оставить поместье за нами?

У него задергалась щека, и он уставился на нее сверкающими глазами. Сейчас в его глазах пылала страсть, было в них и нечто другое… Было чувство, которое пугало ее настолько, что она не смела даже думать об этом.

– Да, возможно, я не стану продавать поместье. Я вдруг поймал себя на том, что мне нравится смотреть, как ты здесь хлопочешь. – В его голосе прозвучала необычайная нежность, но он тут же нахмурился и добавил: – И потом, это прекрасное капиталовложение.

Слезы навернулись ей на глаза. Она понимала, что мужу не так-то просто было пойти на уступку. Но он захотел сделать ей подарок. Захотел, чтобы у нее был свой дом.

– Спасибо, Доминик. – Кэтрин потянулась к мужу и поцеловала его в щеку.

Едва лишь она прикоснулась к нему, как ее захлестнуло жаркой волной желание. Так уж действовало на нее любое прикосновение к мужу, хотя этот поцелуй был, пожалуй, самым целомудренным из всех их поцелуем. И пожалуй, самым важным.

Доминик взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. И тотчас же колени у нее стали как ватные – она поняла, что муж страстно желал ее.

Какое-то время он молча смотрел ей в глаза, потом вполголоса проговорил:

– Я так хочу, чтобы ты поняла меня, Кэт. Хочу объяснить тебе все.

Она смотрела на него с удивлением. О чем это он в такой момент?

– Тогда объясни, – пролепетала она, приближая губы к его губам.

Внезапно дверь за их спиной отворилась, и в гостиную шагнул Мэтьюз.

– Прошу прощения, что помешал. – Дворецкий в смущении откашлялся.

Доминик вздрогнул, словно внезапно пробудившись от сна. Взгляд его еще туманила пелена, и Кэтрин готова была поклясться, что и глаза были подернуты такой же дымкой.

– В чем дело? – спросил Доминик, отступая на шаг от жены и проводя ладонью по волосам.

– Я пытался сказать джентльмену, что вас нет дома, – ответил Мэтьюз. – Но его слуги уже вносят в дом багаж и распрягают лошадей. Он оттолкнул меня и…

– Кто?! – воскликнул Доминик.

Дворецкий испустил долгий скорбный вздох, и ужасное предчувствие стеснило сердце Кэтрин.

– Ваш брат и его супруга ожидают вас в холле, сэр.

Доминик покачнулся и, наверное, упал бы, если бы не схватился за каминную полку. Значит, Коулден здесь… Как всегда, некстати. Его брат заявился в тот самый момент, когда он наконец набрался смелости и приготовился обо всем рассказать жене.

Досада и гнев охватили его, но гораздо сильнее встревожило то, что в душе его пробудилось и иное чувство. Впервые с тех пор как он много лет назад покинул кров Харрисона Мэллори, в душе его шевельнулся страх, а сердце отчаянно забилось.

Он искоса взглянул на жену. Ошеломленная сообщением дворецкого, Кэтрин замерла, прикрыв рот ладонью. А вдруг появление Коула пробудит в ее душе те чувства, которые она питала когда-то к своему бывшему жениху? А ведь он так старался заставить жену забыть о прошлом… Но две-три минуты наедине с прежним возлюбленным – и все его, Доминика, усилия, возможно, окажутся напрасными. Тогда рассказывай правду или не рассказывай – ничего не изменится.

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и проговорил сквозь зубы:

– Я не сомневаюсь, Мэтьюз, что вы сделали все возможное, чтобы остановить моего брата и его жену. Что ж, просите их пройти.

Дворецкий кивнул и вышел из комнаты. Доминик же повернулся к Кэтрин. Необходимо было до появления Коула сказать ей что-нибудь такое, что напомнило бы о тех чудесных ночах, что они провели за эти недели. Но в голову ничего не приходило. А Кэтрин не сводила глаз с двери; она ждала появления человека, за которого еще совсем недавно собиралась замуж и которого сама выбрала себе в мужья.