Читать книгу - "Золушка с приданым - Джулия Джеймс"

– Вы размещаете их здесь? – спросил он.

Если так, то он готов поддержать традицию, включив в длинный список собственных благотворительных проектов, которые финансировал из своих немалых доходов.

– Нет. Мы разбиваем палаточный город неподалеку отсюда на игровых площадках школы, где я работаю. Дети могут пользоваться спортивным павильоном и душевыми кабинами, а также бассейном. С одной стороны, они получают удовольствие от жизни в палатках на природе, а с другой – имеют доступ к спорткомплексу частной школы.

Слушая Элен, Макс заметил в ней удивительную перемену: она оживилась, щеки уже не пылали, как помидоры, черты лица стали легче, и даже чертовы очки не очень портили ее. Однако, заметив его интерес, она замолчала и спряталась за бокалом с вином. Он почувствовал разочарование и приготовился задать вопрос, чтобы расшевелить ее, но его отвлекла хозяйка.

– После ланча, я уверена, вы захотите осмотреть сад. Еще рановато для рододендронов, но через пару недель кусты вдоль подъездной аллеи будут в полном цвету, – улыбнулась она. – Восхитительное, яркое зрелище.

– Рододендроны… – сказал Макс, чтобы заполнить паузу, – «розовое дерево», если дословно переводить с греческого.

– Как интересно! – воскликнула Хлоя. – Значит, их родина – Греция?

– Нет, они пришли к нам из Гималаев, – немедленно возразила Элен. – Их привезли в Англию во времена королевы Виктории. К сожалению, они кое-где разрослись и превратились в сорняки.

Паулин переглянулась с дочерью и пожала плечами. Хлоя пропустила слова сводной сестры мимо ушей, продолжая разговор:

– Поздней весной у нас цветут азалии, они невероятно красивы в середине мая. Здесь их целые поля. Мамуля устроила извилистую дорожку прямо через заросли.

Раздался громкий стук столовых приборов.

– Нет, не она. Дорожка появилась гораздо раньше – ее сделала моя мама. – Глаза Элен за стеклами очков грозно сверкнули в сторону беспомощной Хлои.

Макс с интересом следил за обменом репликами.

Элен резко поднялась:

– Если все закончили… – Она собрала тарелки, сложила на поднос и вышла.

– О господи, – вздохнула Паулин, – прошу прощения. – Она взглянула на дочь – та поняла намек.

– Элен бывает такой… чувствительной, – пробормотала она. – Мне следовало помнить об этом.

– Мы делаем все возможное, – подхватила Паулин. – Но, увы…

Максу показалось необычным, что мать и дочь старались сгладить резкость своей родственницы, но он уже потерял интерес к выяснению семейных отношений и перевел разговор на интересующую его тему, спросив, далеко ли Хаугтон от моря. Разговор снова прервался, когда Элен вернулась с подносом и поставила на стол яблочный пирог, чашку с кремом и молочник со сливками. На сей раз она не присоединилась к семье.

– Кофе подан в гостиной. Я оставлю вас, – объявила она и вышла через служебную дверь.

Улыбнувшись, Паулин Маунтфорд обратилась к Максу:

– Какое впечатление произвел на вас Хаугтон? – Паулин сопроводила вопрос очаровательной улыбкой. Она сидела в грациозной позе на диване в гостиной, куда Элен подала кофе.

Макс был единственным, кто отдал должное яблочному пирогу, по достоинству оценив нежное тесто и сочную начинку с ароматом корицы и мускатного ореха. Тот, кто приготовил пирог, был отменным поваром. Неужели это творение рук неуклюжей Элен? В таком случае, невзирая на некрасивую внешность, у нее оставался убедительный козырь привлечь мужчину. Впрочем, это может оказаться недостатком, если ее полнота – результат чрезмерного увлечения своими кулинарными изысками…

Макс покачал головой: он опять думал об этой женщине. Почему? Она для него посторонний человек и останется такой. Он откинулся на спинку кресла. Хозяйка явно хочет знать о его намерениях. Почему сразу не сообщить ей хорошую новость, ведь он принял решение, которое крепнет с каждой минутой. Желание купить усадьбу было импульсивным, но инстинкт никогда не подводил его.

– Очаровательное место, – сказал он, вытягивая длинные ноги к огню, словно уже чувствовал себя полноправным владельцем. – Думаю, мы сможем заключить договор – цена меня устраивает. Однако прежде, как обычно, будет проведена полная экспертиза, оценка состояния усадьбы и прочие формальности.

Паулин довольно заулыбалась. Краем глаза он заметил, что Хлоя тоже оживилась.

– Замечательно! – воскликнула хозяйка с явным облегчением.

Он не удивился: уединенная жизнь в усадьбе в компании резкой и недружелюбной Элен была нелегким испытанием. Макс не осуждал вдову и ее дочь за желание начать с чистого листа. Разве сам он не покинул таверну сразу после того, как похоронил мать? Впрочем, ему не хотелось вспоминать несчастливое детство, а тем более вникать в проблемы семейства Маунтфорд.

Поставив чашку на стол, Макс поднялся.

– Прежде чем уехать, я бы хотел осмотреть сад и хозяйственные постройки за главным домом. Нет, не вставайте, – остановил он Хлою, готовую сопровождать его. – Моя обувь больше подходит для прогулок на природе, чем ваша. – Он выразительно посмотрел на ее изящные туфельки. На самом деле ему не хотелось слушать охи и ахи насчет местных красот. Навряд ли желание купить усадьбу пропадет, даже если что-то в окрестностях ему не понравится.

Как только он вышел, за дверью послышались возбужденные голоса с нотками триумфа. Его настроение тоже было приподнятым. Макс с удовольствием оглядел просторный холл – скоро дом будет принадлежать ему.

Он замедлил шаги, размышляя о том, что усадьба поколениями принадлежала одной семье. Макс никогда не испытывал ничего подобного: в нем крепла мысль о том, что он готов пустить корни. Здесь родятся его дети. У него никогда не было семьи, но она будет.

Макс с горечью вспоминал мать. Если бы она прожила дольше, он был бы счастлив поселить ее здесь, окружить заботой и роскошью, которую мог теперь позволить. Он думал о том, что теперь должен позаботиться о продолжении рода и подарить своим детям счастливое детство, которого сам был лишен. Сюда он приведет женщину – свою будущую жену. Правда, сначала ему предстоит найти ее. Но здесь будет их дом.

Решив осмотреть служебные помещения, прежде чем выйти на хозяйственный двор, Макс направился к задней двери. Вдруг из коридора, ведущего в большую кухню, раздался голос:

– Мистер Василикос, мне нужно поговорить с вами!

Перед ним с каменным выражением лица возникла Элен Маунтфорд. Макса охватило раздражение. Он хотел поскорее закончить инспекцию и уехать отсюда.

– О чем? – спросил он с холодной вежливостью.

– Это очень важно. – Элен поманила его в кухню.

Макс неохотно последовал за ней. Он попал в огромное помещение с каменным полом и старинными деревянными шкафами вдоль одной из стен. Часть другой стены занимала громоздкая плита. В середине стоял массивный хорошо выскобленный дубовый стол. В кухне царила атмосфера тепла и домашнего уюта, к счастью, без следа современного дизайна. Макс повернулся к Элен Маунтфорд. Она стояла в напряженной позе, ухватившись за спинку высокого стула. Лицо выражало непреклонную решимость.