Читать книгу - "Тысячный этаж - Катарина Макги"

Когда все вернулись в пентхаус отеля, Эйвери уже летела домой. С ней все будет в порядке, заверил их мистер Фуллер, ей нужно залатать колено, а потом встретиться со специалистами в Нью-Йорке. Ясно было, что это значит: после операции Эйвери отправится к Эверетту Рэдсону, чтобы с помощью микролазера удалить следы швов. Не дай бог на ее совершенном теле останется шрам.

Тем вечером все собрались в горячем джакузи, передавая друг другу охлажденные бутылки с крем-виски и произнося тосты за здоровье Эйвери, за Анды и начавшийся снегопад. Когда снег пошел гуще, ребята заворчали и разошлись по постелям. Но Леда, которая сидела рядом с Атласом, осталась. Он тоже не двинулся с места.

Уже не первый год Леда мечтала об Атласе: с тех самых пор, как они с Эйвери подружились. С их первой встречи в квартире Эйвери, когда он вышел к ним, распевая диснеевские песенки, а Леда покраснела от смущения. Однако она не верила, что у нее есть шанс. Атлас был на два года старше, к тому же приходился Эйвери братом. Но когда все стали выбираться из джакузи, Леда замешкалась, задаваясь вопросом: а вдруг, а может… Она явно ощутила, как под водой ее колено коснулось ноги Атласа, от чего мурашки побежали по всему левому боку.

– Хочешь еще? – пробормотал Атлас, передавая ей бутылку.

– Спасибо.

Леда с трудом отвела взгляд от его ресниц, на которых, словно жидкие звезды, скапливались снежинки. Она сделала большой глоток крем-виски. Напиток был мягким, сладким, как ликер, но обжигал горло. Голова Леды пошла кругом – от горячей воды джакузи и близости Атласа. Может, из ее крови просто не выветрился адреналин, или же все дело было в радостном волнении, толкавшем на безрассудства.

– Атлас, – тихо проговорила она.

Он повернулся, изогнув бровь. Леда подалась вперед и поцеловала его.

После секундного колебания Атлас ответил на поцелуй, зарываясь пальцами в ее густых кудряшках, покрытых снегом. Леда потеряла чувство времени. В какой-то момент она лишилась топа бикини, потом и трусиков – на ней не было так уж много одежды.

– Ты уверена? – прошептал Атлас.

Леда кивнула, ее сердце бешено забилось. Конечно, она была уверена. Как никогда раньше.

Утром Леда помчалась на кухню с еще влажными от пара джакузи волосами. На теле, словно инк-татуировки, запечатлелись прикосновения Атласа. А вот сам он исчез.

Атлас сел на первый самолет до Нью-Йорка. «Он хотел проведать Эйвери», – сказал его отец. Леда равнодушно кивнула, но внутри все перевернулось. Она знала истинную причину этого отъезда. Атлас избегал ее. Ну и пускай! Злость затмевала острую боль. Она покажет Атласу, что произошедшее ей безразлично.

Но Леде так и не выпала возможность столкнуться с Атласом лицом к лицу. На той же неделе, до занятий, он пропал, хотя начинался весенний семестр его выпускного года. В кругу семьи провели стремительное расследование и уже через пару часов выяснили: с ним все в порядке.

Теперь же, почти год спустя, исчезновение Атласа перестало кого-то удивлять. На людях родители отшучивались, списывая все на безрассудство юности. На бесчисленных коктейльных вечеринках Леда слышала рассказы: дескать, они сами предложили Атласу взять академический отпуск на год и проехаться по миру. Родители держались этой версии, но Эйвери поведала Леде правду. Фуллеры понятия не имели, где находится Атлас и когда вернется – если вернется вообще. Он регулярно звонил Эйвери, проверяя, как у нее дела, но тщательно скрывал свое местопребывание и не задерживался в одной точке планеты подолгу.

Леда так и не сказала Эйвери про ту ночь в Андах. Не знала, как преподнести это в свете исчезновения Атласа. Но по мере ее молчания тайна росла и росла. Это был серьезный удар: единственный парень, к которому она прониклась симпатией, сбежал после первой же совместной ночи. Леда старалась растравить в себе злость: она казалась безопаснее обиды. Но даже ярости не хватало, чтобы заглушить тупую боль, отдававшую во всем теле при мысли об Атласе.

Так Леда и очутилась в реабилитационном центре.

– Леда, поедешь со мной? – прервал ее мысли голос Эйвери. Леда моргнула. – В офис папы, надо кое-что забрать.

Эйвери округлила глаза, вкладывая в свой взгляд особый смысл: подруги многие годы пользовались этим предлогом, когда хотели избавиться от чьей-либо компании.

– Разве у твоего отца нет ботов-посыльных? – спросила Минь.

– Конечно, – ответила Леда Эйвери, будто не слыша Минь, поднялась и стряхнула с джинсов травинки. – Идем.

Подруги помахали всем на прощание и вышли на дорожку к ближайшей транспортной остановке, где вверх устремлялась вертикальная колонна лифтов-экспрессов С-линии. Стены лифта были абсолютно прозрачными: Леда видела внутри группу женщин, склонивших друг к другу головы и о чем-то щебетавших, а еще ковырявшего в носу малыша.

– Вчера вечером пришел импульс-вызов от Атласа, – прошептала Эйвери, когда они ступили на платформу, идущую наверх.

Леда напряглась. Она знала, что подруга перестала рассказывать родителям о звонках Атласа. Это их только огорчало. Однако Леде казалось странным, что Эйвери больше никому об этом не говорит.

Сестра всегда слишком опекала Атласа. Если он с кем-то встречался, она неизменно вела себя вежливо, но смотрела свысока, будто не одобряла его выбор или же считала, что брат совершает ошибку. Может, все дело в том, вдруг подумала Леда, что Атласа усыновили: Эйвери переживает, что он более уязвимый из-за прежней жизни, и стремится оберегать его.

– Правда? – спросила Леда ровным голосом. – Ты поняла, где он находится?

– Я слышала громкие голоса. Возможно, в каком-то баре. – Эйвери пожала плечами. – Ты ведь знаешь Атласа.

«Нет, совсем не знаю», – могла бы она ответить. Если бы Леда понимала Атласа, то справилась бы со своими противоречивыми чувствами. Она пожала подруге руку.

– Что бы там ни было, – с напускной радостью сказала Эйвери, – он приедет домой, как только будет готов. Верно?

В ее взгляде застыл вопрос. На мгновение Леду потрясло, как сильно Эйвери напоминала ей Атласа. Брат и сестра не были связаны кровными узами, но их объединяла жгучая энергетика. Когда они обращали на тебя свое внимание, ты словно смотрел на ослепительное солнце.

Леде стало неловко.

– Конечно, – сказала она. – Скоро он вернется.

Она надеялась, что это не так, и в то же время мечтала лишь об этом.