Читать книгу - "Темная любовь - Эль Джаспер"

Парень поворачивается и направляется к главному входу в каменный дом. Он открывает дверь и закрывает ее за собой. Свет в прихожей гаснет, и я слышу, как он поднимается по лестнице в своей квартире.

Я, не теряя времени, запрыгиваю в «Ровер» и завожу двигатель. К счастью, в «Ровере» есть GPS. Я ввожу адрес, который дал мне Гаван Конвик, и отправляюсь в путь. Перед отъездом из Эдинбурга Джейк Андорра давал мне уроки вождения в Великобритании. Хотя дома я езжу на механической, эта машина автоматическая, и я этому рада. Дороги здесь чертовски узкие. Но ничего страшного. Я справлюсь.

На улицах тихо, когда я выезжаю с Монтегю-роу и выезжаю из города по GPS. Я проезжаю несколько перекрестков с круговым движением, прежде чем свернуть на шоссе А-9, пересекаю залив Бьюли-Ферт и сквозь густой туман направляюсь к подножию Бен-Вайвиса и маленьким деревушкам Дингуолл и Стратпеффер. Согласно GPS-навигатору, они примерно в пятнадцати милях от Инвернесса. Я нажимаю на газ и заставляю себя не забывать держаться правее. Мимо проезжает несколько случайных машин, фары которых почти не видны из-за густого горного тумана. Вскоре, однако, я никого не вижу. Все магазины закрыты на ночь. Я ускоряюсь.

Сейчас я проезжаю через маленькую деревушку Стратпеффер. Гаван Конвик объяснил, что когда-то это был курортный городок викторианской эпохи, и люди того времени верили, что природные родниковые воды таят в себе магию. Например, жизнь — это своего рода вечная магия. Она все еще существует. Гаван сказал, что это был не столько курорт, сколько место, куда люди привозили своих сумасшедших родственников в надежде на чудесное излечение. Огромный город викторианской эпохи, похожий на сумасшедший дом. Очень похоже на Стивена Кинга. И архитекторы спа-центра не проводили магическую терапию. Проезжая по тихой деревушке и замечая высокие викторианские дома из темного камня, стоящие на поросших деревьями холмах, я могу только представить, как жутко было в те времена. Купание в источниках с ледяной водой, или, проще говоря, гидротерапия. Трепанации черепа. Что угодно. Викторианцы, по словам Гавана, были «странным и нездоровым народом». Я верю в это, и в моих мыслях это звучит довольно лицемерно и чертовски смешно.

Не успела я выехать из деревни Стратпеффер, как увидела маленький белый указатель с черными буквами «Дингуолл». Мой GPS-навигатор с британским акцентом довольно легко сориентировал меня, и вскоре я уже петляла по центру города. Снова узкие улочки, каменные стены, каменные здания. Я проезжаю мимо нескольких магазинов, закусочных, торгующих хаггисом, полицейского управления и школы. Вскоре я сворачиваю у автосалона и начинаю подниматься по крутому высокому холму. Добравшись до вершины, я поворачиваю налево и продолжаю немного подниматься, огибая несколько небольших ферм. Из вентиляционных отверстий «Ровера» доносится запах овечьего помета и сена, смешанный с приятным травянистым запахом клевера, характерным для Высокогорья. Жаль, что вся эта поездка в Шотландию — это миссия ВЦНЯ. Жаль, что я направляюсь в какой-то ужасный подземный мир, из которого мы с моим женихом и другом можем выбраться живыми, а можем и не выбраться. Возможно, мне здесь действительно понравится. В Шотландии есть что-то захватывающее и мистическое. Что-то необъяснимое. Наверное, это чувство.

Впереди небольшой поворот, затем направо я вижу указатель «АЙВИ КРОФТ И КОТТЕДЖ». Это узкая асфальтированная дорога, я выключаю фары и сворачиваю на нее. Я проезжаю мимо относительно большого двухэтажного дома и у коттеджа поменьше на самом верху паркую «Ровер» и нажимаю на аварийный тормоз. Как только я открываю дверь, на меня обрушиваются запахи. Клевер. Цветочный. Едкий. Идеальный. Я тихо закрываю дверцу машины и всматриваюсь в тени. Над полем висит полумесяц, и хотя еще не совсем стемнело, из-за тумана трудно разглядеть что-либо дальше, чем на пятьдесят футов. Согласно указаниям Гавана, я должна пройти пешком за сарай, перед которым стою, подняться на холм и, миновав ряд древних стоячих камней, углубиться в лес. Я оглядываюсь назад, на дом у подножия холма. Свет выключен, и все тихо. Надеюсь, я успею войти и выйти до того, как проснется семья.

Мои руки скользят по телу, проверяя, все ли ножи у меня в кобурах. Я еще раз проверяю скату, застегиваю молнию на кожаной куртке и, глубоко вздохнув, забегаю за сарай. Я перепрыгиваю через забор, вспугнув нескольких дремлющих овец. Они вскакивают, блеют и убегают от меня. Рядом с забором есть тропинка, которая ведет вверх по склону холма. Я иду по рыхлой влажной земле. Что-то подсказывает мне, что мне следовало надеть резиновые сапоги, а не кожаные.

Света полумесяца, пробивающегося сквозь туман, как раз хватает, чтобы разглядеть овечью тропу, по которой я бегу, и когда взбираюсь на холм и перепрыгиваю через металлическую ограду, я вижу впереди изогнутые силуэты стоящих камней. Я двигаюсь быстро и через несколько секунд оказываюсь рядом с ними. Завывает ветер, и вдалеке звенят колокольчики. Меня охватывает чувство, начинающееся с ног и распространяющееся по всему телу. Это похоже на небольшой разряд электричества, низкий гул, вибрирующий и проникающий в каждое нервное окончание, которое у меня есть. Меня почти тошнит, но… не совсем. Я узнаю это. Это святая земля. Древний, как мир, священный камень. Он такой сильный, что кажется, будто шепот исходит от самих камней. Далеко впереди возвышается холм, или, как его называют шотландцы, папоротник. А слева — темная, зловещая масса мрака. Лес. По словам Гавана, именно туда мне и нужно идти. Даже без его указаний я могу это определить. Та же сила, что лежит у меня под ногами и гудит в стоячих камнях, манит из леса. Снова шепот. Они зовут меня по имени…

Перепрыгивая через камни, сухие заросли вереска и колючие кусты утесника, я пробираюсь к тенистой опушке леса. Все мое тело гудит от какой-то сверхъестественной силы, таящейся в этой священной земле. Я останавливаюсь, расстегиваю молнию на кожаной куртке и достаю «скату». В ней шесть патронов. У меня в кармане еще шесть патронов. Надеюсь, мне не придется использовать их все.

В тот момент, когда я пересекаю границу леса, в воздухе что-то меняется. Больше не руководствуясь указаниями Гавана, а руководствуясь чистым инстинктом, я срываюсь с места, сворачиваю с тропинки и петляю между гигантскими шотландскими соснами. Я продвигаюсь все глубже в лес, ветки царапают мне лицо, задевают лодыжки. Все внутри сжимается от боли, вызванной гулом сверхъестественного течения. Меня почти сгибает пополам. Это похоже на передозировку дежавю. Я близко. Чертовски близко. Но я продолжаю давить, крепко