Читать книгу - "Однажды я вернусь! - Татьяна Донская"

меня спиной вдруг раздался голос бабы Маши с первого этажа, от неожиданности я чуть не подпрыгнула и резко повернулась назад:

— Дашка, ты чего сама с собой разговариваешь?

Надо же, я так увлеклась, что даже не заметила, как она вышла из подъезда. Так и заикой можно стать!

— Нет, я тут с товарищем одним беседую. — Я снова повернулась к котейке, но его уже и след простыл. — Э-эм… по телефону… — спешно добавила я и спрятала руки за спину, чтобы баба Маша не заметила, что нет у меня никакого телефона.

Бабу Машу все считали добровольным комендантом нашего подъезда, она знала всё и всех. Мы с Люськой познакомились с ней в первый же день своего заселения на съёмную квартиру, когда она не поленилась подняться к нам на пятый этаж, чтобы сообщить краткий, но строгий список правил поведения: не пить, не курить, гулянки не устраивать, парней не водить. В общем, баба Маша — настоящий, хоть и никем не назначенный, комендант. Ссориться с ней нельзя — себе дороже! А мне в данную минуту очень хотелось ей нагрубить, потому что из-за неё я теперь понятия не имела, куда делся этот кот и перешёл ли он мне дорогу.

Чёрных котов я боялась с детства, так как верила в примету, что встреча с ними не сулит ничего хорошего. А сегодня мне это особенно ни к чему!

— А чего это ты стоишь тут прохлаждаешься? В университет не пора? — не унималась баба Маша.

— Пора, пора, — машинально пробурчала я, поворачиваясь к ней спиной и лихорадочно вспоминая какой-либо ритуал или оберег, отменяющий несчастливую встречу с котом. Должно же что-то быть, должно! Вспомнила: нужно плюнуть через левое плечо три раза, взяться за пуговичку и так пройти до ближайшего поворота.

Пуговичка была у меня только одна — на платье, сзади. Я еле дотянулась до неё, немыслимо при этом извернувшись, и одновременно плюнула три раза. Баба Маша взревела:

— Ты смотри, эта поганка плюётся и фиги мне показывает! Ну, я тебе сейчас…

Время катастрофически поджимало, да и конфигурация тела разговорам не способствовала, поэтому я, решив объясниться с бдительной старушкой позже, рванула к остановке.

Мне повезло: автобус подошёл быстро, и в универ я примчалась вовремя. Занятия пролетели как во сне: я ничего не слышала, не видела и не запомнила. Всё думала и представляла, как пройдёт наше первое свидание. Не знаю, что об этом думал Кит, а я считала нашу сегодняшнюю прогулку именно свиданием. Очень странно, что сам Никита на занятия сегодня не явился и на телефонные звонки не отвечал. Ох, чую, не зря мне чёрный кот сегодня повстречался!

С занятий я возвращалась одна: теперь у Люськи начались лабораторные. Очень не хотелось встречаться с бабой Машей и портить себе настроение перед свиданием, поэтому в подъезд я прошмыгнула мышкой, бережно прикрыв за собой дверь. Так же тихо поднялась на свой этаж и бесшумно вошла в квартиру. Только после этого, прислонившись спиной к двери, спокойно выдохнула.

Сборы на свидание много времени не заняли, наряд я выбрала давно, осталось только нанести лёгкий макияж и сделать незамысловатую причёску. Сейчас же в моде естественность — чем проще, тем лучше. Беспокоило только одно: Никита до сих пор не вышел на связь. И я решила позвонить ему снова, в три тысячи первый раз. А он взял и ответил… Странным тягучим голосом:

— Нда-а! Слу-у-у-ш-ш-ш-а-ю-ю!

Глава 7

Одна голова хорошо, а две несравненно лучше

— Никит, это Даша, — зачастила я в трубку, — что с тобой, ты не заболел? Помнишь, у нас сегодня встреча?

— М-м-м, Да-а-ша? Какая… встреча? Ах, да, встреча-а-а! П-п-рости, Да-а-аш, я, да, з-з-а-аболел. Заболел я!

Я была готова поклясться, что он чуть было не спросил: «Какая Даша?», и это больно царапнуло что-то глубоко в душе. Голос Кита, как и манеры говорить, насторожили: никогда и ничего подобного от него не слышала. Может, это из-за болезни?

Спросить, что с ним и нужна ли ему помощь, я не успела, Никита, оборвав разговор на полуслове, отключился. Я повторно набрала его номер, но трубка ответила противными гудками и механическим голосом, сообщившим, что абонент недоступен.

Возможно, не реши я в тот момент, что Никитушку нужно спасать, всё сложилось бы по-другому: я осталась бы дома, и дальше всё пошло бы по накатанной. Но я рассудила иначе: любимый в беде, и я ему помогу. Раз уж не получилось романтического свидания, хоть посижу у постели «умирающего».

Быстро сменив романтический наряд на джинсы и футболку, закрутив волосы в тугой узел на затылке, нацепила кроссовки вместо модельных туфель на каблуке и, прихватив стильный рюкзачок, юркнула за дверь. Теперь осталось мышкой проскочить мимо бабы Маши — и вперёд, к нашему с Китом счастью!

С наскока преодолеть бастион, охраняемый бдительной бабой Машей, не удалось. Видимо, старушка задалась целью проучить строптивую жиличку и караулила меня на лавочке у подъезда. Вовремя заметив засаду, я притаилась в подъезде, подглядывая за ней в чуть приоткрытую дверь.

Баба Маша сосредоточенно смотрела в сторону остановки и гневно поджимала губы. Видимо, в копилку моих утренних грехов она добавила ещё и опоздание из университета.

Встреча с добровольной блюстительницей порядка меня совсем не прельщала, но, как избежать её, я не знала. В поисках выхода прислонилась спиной к стене и постаралась собраться с мыслями. Как назло в голову ничего толкового не лезло. Зато вся моя недолгая жизнь промелькнула перед глазами. И за что мне это наказание? Где я так накосячила, что бумеранг судьбы, сделав крутой вираж, прилетел мне прямо в лоб?

На восьмой минуте самокопаний я не выдержала — будь что будет! Не могу же я здесь до ночи стоять! Там Никита без меня гибнет, а я тут прохлаждаюсь. Тяжело вздохнув, я сжала руки в кулаки и приготовилась сделать решительный шаг навстречу опасности, поджидавшей меня за дверью.

И тут вдруг откуда ни возьмись пришло спасение в лице запойного алкоголика Витюши. Обшарпанная дверь его жилища беспощадным вызовом синела точнёхонько напротив аккуратной и ухоженной двери бабы Маши и постоянно вызывала у неё гнев, раздражение и косые взгляды.

Витька, гремя сумкой с пустой тарой, высунулся из своей квартиры:

— Дашка, ты это… Ты чего тут стенку подпираешь?

— Да так, отдыхаю, — решила я в корне пресечь наглое вмешательство в мои дела.