Читать книгу - "Отшить Серого, или Сказка о Красной Шапочке - Яна Лари"

Не люблю прощаться. Особенно навсегда.

Просто воспитывать нужно своих детей, пока они маленькие, а браться перевоспитывать уже сформировавшего повадки юношу дело неблагодарное. Хоть и волнительное местами.

— Ну что, до свидания? — спросила шёпотом, не дождавшись от него реакции.

И сразу же одёрнула себя. Зачем я так сказала?

Нужно было твёрдо попрощаться. Получилось, как будто рассчитываю ещё раз с ним встретиться. А разве это так?

Я почувствовала, как холодные пальцы впились в мой подбородок. Потом Серый просто дёрнул меня на себя и поцеловал в губы. Обстоятельно так. Крепко. Будто душу пригубил.

После такого взрослого поцелуя называть парнишку сопляком язык бы не повернулся. Собственно, говорить ничего не пришлось. Он молча развернулся и ушёл, не сказав ни слова.

— Прощай! — мстительно крикнула ему в спину. И только потом поняла, что Серый пошёл в нужную мне сторону.

Ну логично. Вариантов-то особо нет.

Я невесело улыбнулась, глядя в тёмную арку подворотни. Ушлый зверюга. Дворик у бабушки маленький и уютный, дома двухэтажные и все обитатели наперечёт. Затаится где-нибудь за углом и проследит, куда зайду. Неплохо, неплохо…

А я ещё затупила, гадала, чего он так просто сдался.

Ну пусть ждёт. Я как в сказке пойду по длинной дороге в обход.

7. Бабкин угодник, или Похоже, всё-таки допрыгалась

И пошла Красная шапочка по самой длиной дороге. Шла она не торопясь, по пути останавливалась, рвала цветы и собирала в букеты.

На то она и сказка, чтобы всё приукрасить. Потому что быль — то же, что и боль.

Хотя кому-то же везёт.

Жаль только не всем. Например, невзрачным мышкам вроде меня чуда ждать не стоит.

По гололёду я не шла, а местами заваливалась, как наш электрик дядя Боря в день получки. Без крепкого плеча Серого дорога растянулась на добрые полчаса. Вместо цветов — укутанные снегом деревья, а рвать приходилось когти, едва на горизонте намечались подозрительные субъекты.

Что ни шаг, то оглушительный хруст. И каждый раз бедное сердце срывалось в пятки, пока от бесконечной свистопляски меня не начало мутить.

Я неоднократно успела пожалеть, что не потерпела компанию Серого хотя бы до соседнего подъезда. Дел то — переждать в безопасности и в свой прошмыгнуть.

Мамино «Я же говорила! Романы до добра не доведут» так и зудит в подкорке. Но что поделать, если хочется любви — безумной, страстной, чтоб дух вышибало… а не занудного с проплешиной Петровича.

Нет, я с упорством барана убеждаю всех, что мне хорошо одной. И мне реально дурно от самой мысли, чтоб уступить кому-то право выбирать цвет обоев или, не дай боже, позволю стягивать во сне одеяло. Но!

Как только в мой кабинет забегает ассистентка Наташка и сдавленным шёпотом сообщает: «Ксюха, к нам по коридору такой Аполлон идёт!», я слышу торжественные фанфары и марш Мендельсона… Правда, единственный раз, когда Аполлон оказался действительно Аполлоном — так совпала кличка принесённой на осмотр овчарки.

— Давай бабуля, хоть ты не подведи. Ничего не спрашивай, — проворчала я, прибавляя шагу.

Забежала в подъезд с пожелтевшим объявлением на первом этаже:

«Уважаемые гости! Дом находится под энергетической защитой "Золотой купол". Убедительное предупреждение под лестницей не ссать — причиндалы отвалятся! На собак наведу порчу по их какашкам! Будьте осмотрительны! Берегите здоровье!».

Эта старая хохма авторства нашей соседки — известной в узких кругах прорицательницы Стеллы. На самом деле тётка безобиднейшая. Просто пенсия смехотворная, живёт одна, вот и решила в прошлом психотерапевт податься в ворожеи. Гадает на всём подряд: от кофейной гущи до чайной заварки и бульонных кубиков. Что интересно, пока никто не жалуется. Видимо, психотерапевт она всё-таки хороший.

Поднявшись на второй этаж, я вдавила звонок возле железной массивной двери. Пока щёлкали замки, представила, как согрею озябшие пальцы о кружку с чаем, и смутная горечь от нелепого знакомства немного отступила.

Что ж…

Бабуля не подвела.

Открыла вообще не она!

Передо мной вырос светловолосый молодой человек, высокий, с насмешливыми синими глазами и уже знакомой волчьей ухмылкой.

Я осторожно шагнула назад, захлопнула дверь, с сомнением всмотрелась в номер квартиры.

Никакой ошибки.

И расхохоталась. Немного истерично, наверное.

— Ты какого чёрта здесь делаешь?!

— Тебя жду, — вкрадчиво ответил Серый.

В полумраке прихожей таинственно сверкнули его глаза.

— Меня бабушка ждёт, а не ты. Где она? Бабуля! — позвала взволнованно, встав на цыпочки и выглядывая из-за его плеча.

— Не ори так, — Поморщился Серый, забирая из моих одеревеневших пальцев корзинку, и нахально припечатал: — Я за неё. Давай обнимемся, что ли?

— Обойдёшься. — Протиснулась в квартиру, но далеко пройти он мне не дал.

Схватил за плечи и на ухо быстро зашептал:

— Смотри-ка, какие мы неприветливые. Чем это я опять тебя не устраиваю?

— Руки больно загребущие.

— Это чтоб крепче тебя обнять.

Да куда уже крепче? Я прямо вижу, как с утра буду пестрить синяками.

— И рот не затыкается. — Добавила больше строгости в голос. Что, впрочем, снова не возымело эффекта.

— А это чтобы легче тебя уломать.

Тут очень вовремя скрипнула дверь кухни, являя нашему взору подозрительно разрумяненную бабушку. И так как она принципиально ничего крепче Корвалола никогда не употребляла, а в руке воинственно сжимала веник, единственной вменяемой причиной напросилась злость.

Характер у бабули крутой. Я приготовилась насладиться зрелищем, как обнаглевшего Серого прогонят взашей. Да с таким размахом, что он забудет сюда и короткую дорожку, и длинную. Но…

Что-то пошло не так.

— Смахни-ка снег с обуви, ковёр намочишь. — Нахмурилась бабушка, протягивая мне веник. — Пешком, что ли, с другого конца города шла? Мать твоя уже телефон мне оборвала, всё спрашивала как пирожки.

— А ты что ответила? — Моргнула я растеряно, содрогаясь от предстоящего мне выноса мозга. Родители давно грозятся, что спалят все мои книги, если за ум не возьмусь. Похоже, всё-таки допрыгалась. Жареным потянуло.

— Ой, таки не делай испуганные глаза. Прикрыла я тебя, куда деваться. — Ворчливо отмахнулась бабуля. — Грех на душу взяла на старости лет. Авось хоть из благодарности поумнеешь и прекратишь ерундой заниматься.

Серый между тем не растерялся. Воспользовался заминкой и давай меня отряхивать.

— Бабуль, а это кто? — Я с подозрением покосилась на скалящегося волчонка.

— Серёга. Племянник Стеллы нашей. Помогает тётушке по дому.

— Зачем же в квартиру кого попало впускать? — Спокойствие далось мучительно.

— Тьфу ты, выдра невоспитанная. Парень мне дерево денежное помог донести. На семь монет заговорённое.