Читать книгу - "Его загадочная соседка - Анна Долгова"

- И побыстрее, - спокойно произнес я.

Видимо, от меня подобного спокойствия никто не ожидал, потому что Леха обернулся ко мне с удивлением. Машенька тоже дернула головой и слегка прищурилась, рассматривая.

- Ну хорошо, - сложив руки на груди и вскинув в очередной раз подбородок, начала она. – Генрих Альбертович, 82 года, кардиолог. По иронии судьбы сам страдает от сердечно-сосудистого заболевания, в результате которого ему нельзя нервничать, выпивать, а спать необходимо полноценные десять часов. Это с десяти вечера и до восьми утра. И все бы он выполнял, если бы в соседстве не было ВАС, - на последнем слове она сделала акцент и с пренебрежением посмотрела мне прямо в глаза. – Вы настолько сильно себя любите, что забываете о других людях. Ваше самомнение о себе настолько завышено, что вас не смущает тот факт, что ваши ночные спутницы орут на весь подъезд и мешают спать простым смертным гражданам, - следующие слова она говорила, смотря мне пристально в глаза, вымещала всю злобу. И теперь уже она готова была меня ударить. – В то время, когда вы сладко отсыпаетесь, наконец-то заткнувшись под утро, Генрих Альбертович ощущает на себе все прелести ЕГО бессонной ночи. И вот когда ему становится плохо, и он боится, что это последние минуты в его жизни, он зовет на помощь. И будит МЕНЯ, а не ВАС. Происходит это, как правило, в пять утра. И я вместо пробуждения под ослепительные лучи утреннего солнца и утренней пробежки вынуждена бегать возле него. Я вызываю скорую, его сына, меряю ему давление и даже колю ему уколы, потому что врачи попросту могут не успеть. И это еще не оговариваем выпитый им алкоголь накануне, который подливается в течение всего вечера добрым соседом. Три недели назад в вашу очередную ночную сходку Генрих Альбертович вновь угодил в больницу. В этот раз ситуация оказалась серьезнее, поэтому его сын, Леонид Генрихович, принял решение забрать его к себе насовсем. Это произойдет завтра. А пока мне было выдано снотворное, чтобы я дала нашему общему знакомому дедушке во избежание рецидива. И я приняла решение, что последнюю ночь со своим уважаемым соседом хочу провести спокойно. Поэтому: ему снотворное, мне беруши.

Говорила она четко, ни разу не запнувшись и не задумавшись. Это она настолько сильно меня ненавидит, что монолог уже несколько раз репетировала, представляя мое лицо? Получается, мне повезло? Ведь вместо тумаков я получил внятный ответ, но сказанный с такой ненавистью в голосе и глазах…

Она двинулась вперед к своей квартире, но задержалась, остановившись возле меня. Стояла она достаточно близко ко мне, почти вплотную. Я почувствовал манящий запах клубники, и уже хотел прильнуть к ее макушке носом, как она повернула голову и, вскинув подбородок, посмотрела мне прямо в глаза. Затем она слегка подалась вперед.

- В большинстве случаев орущие девицы имитируют оргазм, - прошептала мне в ухо так, чтобы не услышали парни.

- Приятного вечера, - отдалившись и улыбнувшись какой-то едкой улыбкой, сказала она уже громко. Всем нам, но при этом, продолжая смотреть мне прямо в глаза, слегка прищуриваясь.

И я задумался: я познакомился с симпатичной соседкой или нажил врага?

- Дааа, такую сложно обработать, - с улыбкой и определенной задумчивостью произнес Вадик, повернувшись к нам после того, как мы все трое проводили девушку взглядом.

- Неделя и будет у меня в постели, - неожиданно жестко и четко сказал я. При этом не отводил взгляда от двери квартиры моей очаровашки.

- Серег, ты чего? – спросил Леха, подойдя ко мне ближе.

- Это спор? – лукаво и при этом с удивлением улыбнулся Вадик, обращаясь ко мне.

- Да, - подтвердил, не ожидая от себя такой твердости.

Вадик протянул мне руку:

- На месячную зарплату.

- Идет, - теперь уже я смотрел пристально в глаза Вадику.