Читать книгу - "Я так хочу! - Екатерина Владимирова"

Те смотрели на менявсе теми же невинными взглядами, хлопали глазами, как провинившиеся школьники,внезапно застигнутые на месте преступления, и вновь отрицательно покачалиголовой.

А откуда они узнали,что я приехала не на такси?!!

Глаза расширились отужаса, а брови подскочили на лоб.

Еще скажите, что ониза мной следили!!!

- Мам? – изумленно прошептала я –Пап? Вы что?.. Мне же не пятнадцать лет, в самом деле!!

- Мы просто волновались, дорогая,- оправдываясь, проговорила мама

- Ты нам даже не позвонила, -вставил отец

- Да верь ты им больше!! –воскликнула Камилла, явно наслаждаясь ситуацией – Им просто интересно, что запарень подвозил тебя домой, вот и не знают теперь, как об этом спросить, - онабросила на родителей быстрый насмешливый взгляд - Вроде бы и стыдно, чтоследили за тобой, но вроде бы и любопытство теперь раздирает.

- Камилла!!

- Дочка!!

- Кнопка?!!

Сестра непринужденноскрестила руки на груди и, как ни в чем не бывало, обвела родителей и меня впридачу смешливым взглядом. Чувствовала она себя, как я догадывалась, королевойположения.

- Ну, так ты нам скажешь, кто этобыл? – спросила она - Или нам тебя пытать?

Что?.. Я потеряла дарречи.

Мама с папой тут жепревратились в слух. Забыта утренняя газета, забыта сервировка стола, теперьцентром мироздания для них стала я.

А я… а я… А что я?! Ясидела и не знала, куда глаза деть от смущения.

Словно мне не двадцатьтри, а тринадцать!! Сижу и краснею перед ними, как маленькая девочка.

- Ну, спасибо тебе!! – послаласестре «благодарный» взгляд, но та лишь улыбнулась, сверкая глазами

Отвожу глаза в сторону,смотреть на родственников нет желания. Все трое сидят и ждут от меня… чего-то.Три пары глаз словно прожигают насквозь, вопрошая, умоляя, призывая начатьисторию…

Историю? Да какую, кчерту, историю?!!

Я тяжело вздохнула исжала руки в кулаки. Пульс надрывно забился где-то в висках, тупой больюотдаваясь в ушах.

Самое-то ужасноезаключается именно в том, что я не знаю, что им сказать!!

Как я попала в машинук тому парню, я помню смутно. О том, чтобы вспомнить, как его зовут, не можетбыть и речи. Парень, как парень, вроде бы даже симпатичный, насколько позволяетвспомнить моя память… Ничего личного, но на тот момент, когда мы представлялисьдруг другу, мне было все равно, как его зовут.

Он был моим прикрытиемот того опасного незнакомца, с которым я столкнулась, едва пришла в клуб.

Помню, что чувствовалана себе его взгляд весь вечер. Пристальный, изучающий, твердый взгляд.

Пока сидела за барнойстойкой и пила коктейль. И, по правде говоря, не один коктейль, а огромноемножество. Пока разговаривала с подругами и напрасно старалась спрятаться за иххрупкими спинами от его внимательного взгляда, словно прикованного ко мне.

И пока общалась сбарменом, слушавшим мою пьяную чушь, я тоже ощущала на себе его взгляд.

А когда попросилабармена, того самого, кстати, которого мне расхваливала Наташка, посмотретьукрадкой, не смотрит на меня этот… ну, тот самый незнакомец, тот уверил меня втом, что смотрит. Очень рассерженно смотрит, очень зло. Словно чем-то недоволен.

Не доволен, чтобтебя?!! А кто тут собирается доставлять тебе удовольствие?!

Ну, вот тогда-то я ипоняла, что мне все равно, и послала голубоглазого ко всем чертям.

Какого хрена он вообщеко мне прицепился?! Что я ему сделала?! Все смотрит и смотрит на меня, как надостопримечательность. Достал уже!!

Повернулась к немулицом, пронзив испепеляющим (и как хотелось верить, убийственным) взглядом,послала ему, как сейчас поняла, неприличную, отвратительно пошлую улыбку своздушным поцелуем в придачу, и, наклонившись над стойкой, чмокнула барменапрямо в губы, которые он не успел увернуть от моего вездесущего рта.

Голубоглазый мгновеннопомрачнел, и я видела это боковым зрением, на скулах заходили желваки, губысжались в плотную линию, брови сошлись на переносице, отчего глаза сталиказаться словно бы впалыми под темными нахмуренными бровями. Пальцы егосжались, дрогнул стакан, который он держал в руке, и он поставил тот на стол.Задышал часто и тяжело, сдерживая ярость и гнев.

Я ликовала, празднуямаленькую победу над ним.

Отстранилась отбедняги бармена, улыбнулась ему светящейся улыбкой и посмотрела на незнакомца.

Тот пронзил меняледяным взглядом. Приподнялся на диване, на котором сидел, намереваясь,очевидно, подойти ко мне и, как я могла предполагать, отчитать за подобнуюдерзость по отношению к нему.

Ага, разбежались, недогонишь…

Я не позволила емуэтого сделать.

Стремительновзметнулась со стула, чудом не подвернув ноги на двенадцатисантиметровойшпильке, и бросилась на танцпол. Вот зачем меня понесло именно туда?!! Почемуна танцпол?!!

Но на тот моментвыбирать особо не приходилось. Куда угодно, только бы не видеть этогочеловека!!!

Наташка, Лолита и Таняодновременно что-то кричали мне вслед, но я помахала им рукой и скрылась.

Затеряться в толпе,утонуть, провалиться сквозь землю!! Что угодно, лишь бы подальше от… него.

Казалось странным, чтоэто вообще происходит со мной. Я не любительница выпить или покутить.Спокойствие и равновесие я ценю гораздо больше, чем вот такие «посиделки»золотой молодежи.

Но сейчас… Нужно былоотвлечься, чтобы не сойти с ума!!

Что я благополучно иделала, надо сказать.

Танцевала, отдаваясьмузыке со всей страстью, на которую была тогда способна. Я даже и не знала, чтотаковая во мне присутствует!! А, оказалось, присутствует, еще как присутствует.Да у всех мужиков при виде меня, чуть челюсть не отвисла. Да и у меня самойчуть не отвисла челюсть при воспоминании всего этого безумия, этого безобразия,этого… разврата.

Я, особо невслушиваясь в музыку, двигалась женственно и плавно, не зря ходила на кружоктанцев в школе, извивалась, изгибалась, разве что сальто прямо на танцполе непродемонстрировала!!

Столкнулась в толпетанцующих с тем самым парнем, который в итоге подвез меня домой, и сталатанцевать вокруг него, словно бы изощренно соблазняя, как великая куртизанка.Обнимала его, прижималась к нему гибким телом, чуть не вилась вокруг неголианой.

До поцелуя дело недошло, хотя, как догадываюсь, к нему все и шло.

Помню, что и тогдаголубоглазый не оставил меня в покое.