Читать книгу - "Фортуна - женщина - Уинстон Грэхем"

Трикси так и не нашлась. Я видел, это беспокоит Сару гораздо больше, чем она старается показать, и, конечно, дело было не только в том, что потерялась собака. Сара заявила в полицию — тем пока и пришлось удовольствоваться.

Во вторник я не видел мистера Аберкромби. С Майклом мы пару раз сталкивались, но он ничего не сказал. В отличие от своего отца, Майкл держался несколько отчужденно, избегая встречаться со мной взглядом. Он больше обычного сутулился, а его брови не меняли озабоченного V-образного положения.

В среду я получил краткую справку о состоянии финансов Фишера, но она не содержала ничего такого, о чем бы я не догадывался сам, и не давала ни единой зацепки относительно его теперешнего местопребывания.

Перед обедом ко мне заглянул Старик.

— Оливер… Нет-нет, сидите, я на минутку, — он тоже сел и, закинув ногу на ногу, уставился поверх моей головы на висящую на стене карту.

— Сигарету? — предложил я. — Кажется, мы предпочитаем одну и ту же марку.

Он с улыбкой взял сигарету, но вообще-то выглядел усталым и постаревшим.

— У меня для вас новость. Вчера я встречался с Макдональдом. И сегодня утром тоже. Он согласен отозвать свою жалобу.

— Правда? Я очень рад. Должно быть, вы имеете на него большое влияние.

— Нет. Просто я убедил его в том, что здесь нет состава преступления и лучше всего — уладить дело в неофициальном порядке.

— Каким образом?

— Он согласен встретиться с вами — так скоро, как мы сумеем это организовать, — и мирно обсудить имеющиеся разногласия.

Я потер подбородок.

— Не сочтите меня неблагодарным, но главное разногласие — то, что он считает меня проходимцем и подлецом, а я, естественно, возражаю. Как это может быть улажено?

— В любом случае необходимо встретиться — и лучше не наедине. Возможно, мое присутствие, так же, как и присутствие босса Макдональда, внесет свою лепту в дело вашего примирения.

— У меня нет возражений. Когда и где?

— Сначала я думал — за трапезой, но после разговора с Макдональдом понял, что это не соответствует серьезности вашей размолвки. Лучше, чтобы ничто не отвлекало. — Старик выпрямил ноги и немного замялся. — Мы предварительно условились на утро субботы. Если, конечно, вас это устраивает. Мистер Рекитт предлагает собраться в его офисе — на нейтральной почве.

Мне начало казаться, что и впрямь существуют пути к согласию.

— Значит, Рекитт в курсе?

— Да. Пришлось посвятить его в эту историю.

— Он также примет участие в переговорах?

— Возможно, если сочтет это дело достаточно важным, чтобы пожертвовать уик-эндом в деревне. И вот что. Перед лицом того факта, что Макдональд все-таки уже подал жалобу в Совет Ассоциации, я счел своим долгом пригласить одного из членов Совета. Разумеется, все будет неофициально, но присутствие абсолютно незаинтересованного лица, лично не знакомого ни с одним из вас, не помешает.

— Они согласились?

— Да. На этой неделе в городе будет некий мистер Спенсер из Бирмингема. Он — бывший президент Ассоциации и весьма здравомыслящий человек. Думаю, он вам понравится и все будет хорошо. Все мы заинтересованы в том, чтобы замять это дело — и одновременно показать, что нам нечего скрывать.

Примерно через час позвонил Генри Дэйн и безо всякой подготовки выпалил:

— Я видел вашу жену.

— О? Когда?

— У меня выдались свободные полчаса, поэтому я позвонил ей и пригласил к себе в контору. Мы довольно долго беседовали. Она только что ушла.

— Вы удовлетворены?

— Вполне.

— Значит, ваша цель была — увидеться с ней наедине?

— Естественно. А теперь я хотел бы встретиться с вами. Как насчет того, чтобы завтра пообедать вместе?

— Хорошо. Но… я не последовал вашему совету.

— Она мне сказала. Мы об этом еще поговорим. Значит, в час в ”Красном кабане”?

— Спасибо.

Вечером я довольно поздно приехал домой. Сара приготовила ужин. Прошло совсем немного времени, а квартира уже приобрела отпечаток ее личности. И дело было не в длинных черных перчатках на книжкой полке и не в одинокой гвоздике, уцелевшей от букета, который я преподнес ей в день возвращения в Англию, — ее обрезали и обрезали до тех пор, пока не осталась торчать из бокала на столе одна головка. Нет, это было нечто неуловимое, разлитое в воздухе и обусловленное одним лишь присутствием красивой, изящной женщины.

Конечно, меня можно было упрекнуть в сентиментальности, сказать, что это банально и вполне в порядке вещей, но со мной это происходило впервые. Меня никогда никто не ждал — какая уж тут банальность?

Сара взяла мое лицо в ладони и отодвинула от себя, чтобы получше рассмотреть.

— В чем дело, Оливер? Еще что-то случилось?

Я улыбнулся.

— Нет, все то же самое. Давай ужинать.

О Трикси до сих пор не было ни слуху, ни духу, и, хотя Сара потратила целый день на поиски, ей так и не удалось напасть на след Клайва.

После ужина она попробовала говорить о чем-то постороннем, приятном, не имеющем отношения к этой истории. Конечно, из этого ничего не вышло.

Я спросил:

— Значит, ты ездила к Генри Дэйну?

Она сидела на скамеечке у камина, а услышав мой вопрос, подалась вперед и подбросила в топку угля.

— Откуда ты знаешь?

— От него самого. Он позвонил, как только ты ушла.

— И что сказал?

— Ничего особенного. Предложил обсудить это завтра за обедом.

— А…

Я подождал немного.

— Как он тебе понравился?

Сара выпрямилась и сжала ладонями края скамейки.

— По-моему, он порядочный человек.

— Он спрашивал о твоей роли в этой истории?

— О, да.

— Тебя что-нибудь покоробило?

Сара подняла на меня глаза, и ее лицо осветилось грустной улыбкой.

— Да нет, он был очень мил. Но мы чуть не поцапались.

— Как?!

— Знаешь, дорогой, если меня когда-нибудь будут судить за убийство, то мне вряд ли предстоит более суровый перекрестный допрос, чем тот, который я выдержала сегодня.

— Но что он сказал? О чем спрашивал?

— Нет, ты не думай, он был весьма любезен. Потом мне было даже смешно вспоминать все эти: ”Где вы были в ночь на четырнадцатое?” Сроду не воспринимала подобные вещи всерьез.