Читать книгу - "Зимний сад - Адель Эшуорт"

– Да, Томас, наверное, ты прав. И он устраивает балы для того, чтобы отвести от себя подозрения. Ведь иначе местные жители начали бы задаваться вопросом: почему барон Ротбери никогда никого не приглашает в гости? Да, разумеется, он хочет таким образом отвести подозрения.

– И еще... – продолжал Томас. – Бал-маскарад – лучший способ завоевать расположение знакомых. Ведь на балу гостям подают изысканные кушанья и дорогие вина. Гости и хозяин прекрасно проводят вечер, зато все остальное время барон изображает крайне занятого человека. Хитро придумано.

И тут Мадлен осенило: она вдруг вспомнила про Дездемону. Было очевидно, что эта молодая дама кое-что знает.

Взглянув на Томаса, Мадлен с уверенностью в голосе сказала:

– Именно это видела Дездемона.

Томас еще крепче обнял Мадлен. Другой рукой отвел в сторону свисавшую над тропинкой ветку с мокрыми поникшими листьями. Еще немного – и они выйдут к коттеджу.

– Да, ты права, – сказал он. – Думаю, она что-то видела. Но к счастью для барона Ротбери, ему не о чем беспокоиться. Эта женщина никогда никому ничего не скажет, иначе репутация ее добропорядочной семьи будет погублена.

Внезапно Мадлен все поняла.

– Он был ее любовником, – прошептала она, поморщившись.

– Я бы этому ничуть не удивился, – пробормотал Томас.

– Так, значит, именно поэтому она видела в его доме свет, – подытожила Мадлен. – А как ты думаешь, она много знает?

В этот момент они увидели скамейку, и Томас замедлил шаг.

– Мы этого не узнаем, – ответил он. – Не узнаем, пока она сама не проговорится. Впрочем, Дездемона едва ли сможет нам чем-нибудь помочь.

По-прежнему обнимая Мадлен за плечи, Томас свернул к кустам, за которыми открывался выход к коттеджу. Но Мадлен внезапно отстранилась и направилась к берегу озера.

– Я думал, ты замерзла, – изумился Томас.

Проигнорировав его слова, Мадлен сунула руки поглубже в муфту и принялась рассматривать противоположный берег озера.

– Мне кажется, я знаю, где он прячет опиум, – заявила она.

Заинтригованный этими словами, Томас подошел поближе к берегу. Взглянув на Мадлен, спросил:

– Где?

Мадлен посмотрела на своего спутника, стоявшего чуть ближе к воде. В этот момент из-за туч выплыла луна, и теперь лицо Томаса, освещенное ее голубоватым сиянием, выглядело немного жутковато на фоне темного особняка, высившегося на противоположном берегу озера. Невольно усмехнувшись, Мадлен продолжала:

– Двенадцать лет назад, когда я была танцовщицей, мне удалось скопить немного денег. Но приходилось прятать деньги от матери, чтобы она не истратила их на опиум и спиртное. Сначала я хранила свои сбережения в туфлях, но потом была вынуждена от этого отказаться, поскольку мать частенько надевала мою обувь. И я решила прятать деньги в книгах – в английских книгах, которые покупал мне Жак. Мать английского не знала и никогда не стала бы их раскрывать. Когда же денег стало больше, возникла другая проблема: книги разбухли, и деньги стали видны. – Мадлен улыбнулась. – Поэтому я вырвала страницы.

Томас взглянул на нее с удивлением. Но тут же, сообразив, что имеется в виду, спросил:

– Ты думаешь, Ротбери прячет опиум в книгах леди Клер?

Мадлен кивнула:

– Вероятно, он раскрывает каждую книгу на середине, вырезает в страницах отверстие и прячет туда опиум. После этого складывает книги в ящики и отправляет их надежному человеку в Лондоне. А тот продает товар своим клиентам. – Мадлен, не удержавшись, рассмеялась; она была в восторге от своей догадки. – Томас, подумай!.. Кто станет раскрывать эти книги? Впрочем, никто и не сможет их раскрыть, потому что ящики, разумеется, заколочены...

Томас несколько секунд молчал. Потом пробормотал:

– Интересная теория...

Проигнорировав прозвучавшее в его голосе недоверие, Мадлен воскликнула:

– Да-да, все именно так и происходит! Скорее всего опиум крадут в порту сообщники барона. Они и доставляют его сюда. Разумеется, эти люди ни за что не выдадут Шерона – они понимают, что им лучше помалкивать. Барон перетаскивает ящики в особняк, пользуясь одним из подземных ходов. И разумеется, никто его в это время не видит, даже слуги. Потом он вырезает в книгах отверстия, а вырезанную бумагу сжигает в камине. Согласись, Томас, замечательно придумано. Если бы я когда-то не прятала в книгах деньги, то, наверное, не догадалась бы...

– Да, барон, конечно же, хитер, – пробормотал Томас. Немного подумав, спросил: – И как же, по-твоему, он упаковывает свой товар, перед тем как спрятать его в книгах? Помещает опиум в стеклянные пробирки?

Мадлен покачала головой:

– Нет, не думаю. В пробирки – слишком неудобно. И дорого. Скорее всего он смешивает опиум с табаком. Табак...

– Но от табака запах, – возразил Томас. Мадлен улыбнулась:

– Не перебивай, пожалуйста. Он заворачивает табак в бумагу или в какую-нибудь материю. Но даже если кто-то и почувствует слабый табачный запах, то ничего не заподозрит. Ведь в домашних библиотеках обычно курят, и от книг, если они стоят на полках долгие годы, часто попахивает табаком. И потом... – Мадлен криво усмехнулась. – И потом это очень удобно. Человек, купивший опиум, может сразу же его курить. А для барона еще одна выгода: вместе с табаком он продает свой товар дороже.

Томас с восхищением смотрел на стоявшую перед ним женщину. Эта удивительная красавица была к тому же на редкость сообразительна. Ему ужасно хотелось привлечь ее к себе, крепко обнять, поцеловать... Но он прекрасно понимал, что холодная январская ночь не время для объятий и поцелуев.

«Да, очень может быть, что Мадлен права, – размышлял Томас. – Похоже, все происходит именно так. Причем именно в такой последовательности. Сначала украденный опиум вносят в дом по подземному туннелю. Потом смешивают его с табаком и прячут в книгах. После чего книги отправляют в Лондон надежному человеку, продающему товар. Кто мог придумать такой хитроумный план? Разумеется, барон. В Уинтер-Гарден никто, кроме него, не мог бы до такого додуматься».

Томас понятия не имел, как разоблачить барона, какие предъявить улики. Впрочем, это можно было поручить сэру Райли и его людям. Огорчало лишь одно: их с Мадлен совместное расследование подходило к концу. Вероятно, это означало, что им вскоре предстояло расстаться. Хотя нет, конечно же, они не расстанутся!

Он медленно приблизился к ней. Они стояли у прекрасного озера, залитого лунным светом, и Томасу хотелось смеяться от счастья. Он взял Мадлен за плечи, привлек к себе и прижался губами к ее губам. Вытащив одну руку из муфты, она обняла Томаса за шею и со страстью ответила на поцелуй. И его тотчас же словно захлестнуло теплой ласковой волной. Холод л дождь куда-то исчезли, и осталось лишь счастье этих чудесных мгновений.