Читать книгу - "Сладкая судьба - Джейн Энн Кренц"

Винсент Бенедикт весь кипел. Первоначальный взрыв бешенства перешел в привычный гнев, который постепенно сменился раздражением.

Джесси хорошо была знакома с таким развитием настроений. Ей приходилось иметь с этим дело всю жизнь. У отца явно имелся пунктик насчет денег, особенно если их надо было кому-то дать.

Нельзя сказать, чтобы он был жаден, как раз наоборот. За прошедшие годы Винсент отдал тысячи долларов членам своей семьи. Но Лилиан и Констанс говорили правду: он всегда ставил условия. Ему хотелось знать, что получатель достаточно благодарен ему, и надо было перед ним отчитываться, куда идет каждый его цент. Он считал возможным громко возвещать, рационально ли, с его точки зрения, потрачены его деньги. Он критиковал, одобрял или осуждал то, как ими распорядились. И он желал, чтобы все помнили, от кого они их получили. Джесси обычно приходилось выслушивать жалобы и с той, и с другой стороны.

– Милостивый Боже, этим женщинам все мало! – распалялся Винсент. Он хлопнул ладонями по столу и гневно воззрился на Джесси. – Они вроде губок, всасывают все больше и больше моих денег.

– Пап, ты же знаешь, это не так. – Джесси сидела в кресле напротив отца. Ноги вытянуты вперед, большие пальцы рук засунуты в карманы. На ней были джинсы, черная обтягивающая блузка, волосы сколоты за одним ухом серебряной заколкой.

– Ну да, не так! Что произошло с теми деньгами, которые я дал Конни и Лилиан два года назад, чтобы они открыли этот треклятый мебельный магазин?

– Это вовсе не мебельный магазин, папа. Это вроде выставочного салона, где они подсказывают своим клиентам, как лучше обставить дома. Теперь они хотят расширить салон, выставлять мебель в авангардистском европейском стиле.

– А чем плоха американская мебель? – Винсент показал на свой широкий стол красного дерева. – Это прочная мебель, как раз то, что надо.

– Папа, в числе клиентов Лилиан и Конни нет поклонников раннего американского стиля.

– Вот что я тебе скажу, Джесси. Все это европейское дерьмо нам не годится. У меня была здесь итальянская лампа какое-то время, но она сломалась.

– Потому что ты пытался согнуть ее не в том направлении. – Джесси помнила эту лампу. Прелестная была вещица. Но слишком хрупкая для огромных отцовских рук. – И твое мнение об итальянской мебели не имеет никакого отношения к этому вопросу. Многим этот стиль нравится. А Конни и Лилиан обслуживают именно таких людей.

– Это, наверное, те самые, кто платит бешеные деньги, чтобы посмотреть фильм с субтитрами, – проворчал Винсент.

– Вот тут ты попал в точку. Эти люди платят деньги, чтобы получить то, что им хочется. Да ладно, пап, ты же бизнесмен. А бизнесмен должен угождать вкусам клиентов. Вот мамы это и собираются делать. Им тоже пока все очень здорово удается, ты сам ими гордишься. Почему же не дать денег на расширение?

– Я для них что-то вроде банка.

– Ты хочешь, чтобы они обратились в банк?

– Черт, нет. – Лицо Винсента приняло опасно красный оттенок при этом предположении. – Эти проклятые проценты просто убийственны. Все равно что спускать деньги в унитаз. И банкирам я тоже не доверяю. Малейший намек на беду, и они требуют возврата ссуды.

Джесси усмехнулась.

– И, кроме того, если они обратятся в банк, тебе больше не на кого будет ворчать, так? Признавайся, папа, тебе нравится держать всю семью в узде с помощью денег.

– Кто-то должен это делать. Для них всех деньги – как вода. Никакого здравого смысла. Никто не понимает, как трудно их заработать.

– Ты сам знаешь, это неправда. Просто мы все не так прижимисты, как ты.

– Именно, и все потому, что у вас всегда эти деньги были. Вот мы с Хэтчем знаем, что значит быть без гроша. – Винсент прищурился. – А почему ты никогда не просишь денег?

Джесси изобразила оскорбленную невинность:

– Ты что, с ума сошел? Ты же поставишь множество условий и станешь постоянно допытываться, куда я их дела, на что их потратила. Пожалуй, потребуешь еженедельных и ежемесячных отчетов. Нет уж, спасибо большое.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Джесси, девочка моя? Ты чертовски независима, чересчур. Слишком упряма, черт побери, самой себе во вред. Когда ты выйдешь замуж за Хэтча?