Читать книгу - "На закате лета - Алекс Хилл"

Не Давид должен меня лечить. Не он должен меня добиваться и извиняться. Мне самой сначала необходимо себя поймать. Схватить крепко и встряхнуть, как следует.

Очнись, Аврора! Проснись уже, наконец! Все это не сон! Это твоя жизнь. Так сделай уже хоть что-нибудь! Хватит прятаться и жаловаться на судьбу! Все, что тебя окружает, создано твоими руками!

— Закончил, — сухо произносит Давид. — Еще сыровато, но, надеюсь, ты поймешь то, что я хочу показать.

Принимаю из его рук телефон, и на первой же строчке сердце вздрагивает, а новая порция слез жжет глаза.

«Она затронула что-то в глубине души. Нашла ключи от тайной комнаты и вошла в нее, как к себе домой. Предназначения сомнительны, как и родство душ, но схожесть на химическом и эмоциональном уровне нельзя отрицать. Так странно смотреть на человека, которого не знаешь, и уже ему верить. Необычно и непривычно слышать рассуждения, которые откликаются твоим мыслям. Видеть перед собой ее, и с каждой минутой погружаться все глубже под воду, но не задыхаясь, а получая возможность дышать полной грудью.»

Стираю пальцами слезы и усилием воли заставляю себя прекратить плакать, потому что хочу прочесть до конца. Так какой же он меня видит? Если все это время рядом с Давидом я чувствовала себя настоящей, то может я смогу, наконец-то, увидеть себя не сквозь нити кокона?

«И даже звездное небо не такое прекрасное, как она. Когда смотришь и не веришь, что эта девушка может быть реальной. Такой, какую всегда желал. Страстной, дерзкой, милой и нежной. Умеющей за себя постоять, но моментами пугливой и эмоциональной. Ей нужно время привыкнуть, освоиться, и как только она себя отпускает… Это взрыв чистой энергии притяжения. Рассудительная, вдумчивая, знающая о принципах, уважающая чужие границы. Она слушает и слышит, не боится спорить, но уступчива и легка на подъем, если ты заслужишь ее доверие. Она разная. Каждый миг. Каждую секунду. Она отражение и уникальная картинка. Она все сразу. Не угадаешь, но так приятно гадать.

И она здесь. Рядом. В моих руках. Тает нежностью на губах, рассыпается миллионами небесных вспышек и впитывается в кожу. Забивает легкие своим пьянящим ароматом. Сладкий миндаль, абрикос, жасмин и роза. Без нее уже невозможно сделать вдох, а на выдохе только ее имя — Аврора.

Она смотрит так сладко, просит так безумно, и даже не догадывается, каким сумасшедшим делает меня самого. Невозможно отказаться, оторваться от ее хрупких плеч. Руки жаждут прикосновений, тело ноет от желания.

И мы одни в этом мире, посреди бескрайней стихии. Ветер играет с ее мягкими волосами, а мои пальцы…»

Щеки опаляет жар, и я напрягаю бедра, вспоминая, как это было тогда, на яхте. Ношусь взглядом по строчкам. Дыхание становится глубоким и тяжелым, потому что ощущения оживают.

Ласкаю пальцами…

Целую шею…

Нежная кожа…

Звезды в ее глазах...

На мгновение кажется, чувствую все наяву. Холод металлического поручня на спине, жаркие поцелуи и ритмичные движения бедрами в сладкой пульсации мышц. Свежий ветер, хриплое дыхание. Дрожь на двоих. Взгляд глаза в глаза.

Как он смотрел. Как целовал. Как держал меня в руках…

И я в нем сомневалась? Нет. Не в нем. В себе.

«Я хочу обладать ею, не присваивая. Хочу, чтобы она была моей, не забирая ее свободу. Чтобы мы были вместе, не разделяя себя пополам. Уже целые, но ставшие чем-то большим. Вдвое лучше. Вдвое счастливее. Свободные и никогда одинокие. Любимые и всегда настоящие. Как сейчас. Как в этот самый миг — на дне моря и посреди космоса. Тонуть без страха, летать без раздумий. С ней. Ради нее.»

Медленно поднимаю голову и смотрю на Давида. Он молчит и ждет моей реакции, но слов нет. Они ничего не докажут и не покажут. Единственное, что я могу… Что хочу сделать, так это…

Встаю из-за стола, оставив телефон. Подхожу к Давиду и забираюсь ему на колени, прижимаясь грудью к груди. Обхватываю его руками и ногами, будто маленький ребенок, вцепившись в того, кто всегда его защищает. Обнимаю так крепко, как только могу. Давид не теряется, прижимает меня к себе, и гладит ладонями по влажным волосам и спине. Шумно дышит, потираясь своей колючей щекой о мою, словно пытается убедиться, почувствовать…

Это я.

Мы рядом.

Все хорошо.

— Прости меня, — шепчу я.

— И ты меня прости, — отвечает он так же тихо. — У нас есть пробелы, Рори. Все дело во времени. Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, но я хочу, чтобы ты понимала, какие чувства я испытываю. Может быть, это было слишком сладко и сиропно, но если бы я писал о тебе, о нас, то было бы примерно так.

— Мне понравилось, — хихикаю я, — хоть и с ванилью явный перебор.

— Теперь ты будешь критиковать меня? — по-доброму возмущается Давид.

— Если ты дашь мне почитать что-нибудь еще, то обещаю только конструктивную критику.

— Да-а-а? А у тебя есть опыт в рецензировании? Может, ты тайный редактор?

— Так, я поняла. Тема закрыта.

— Нет, Рори. Я обязательно покажу тебе еще что-нибудь из своих работ, но выборочно. Всем нравятся разные истории, это не делает людей плохими или хорошими. Все зависит от предпочтений, от ощущений, которые они хотят получить. Тебе не должно нравиться все, что я пишу, но осуждение воспринимается очень болезненно. Все истории дороги мне, я их создал. В них мое время, силы. Темы и герои исходят от меня, но они меня не олицетворяют.

— Я все поняла. Правда, — отклоняюсь, чтобы поймать его взгляд и показать свою серьезность. — Мне жаль, что так вышло. Марго сразу мне не понравилась. У нее определенно есть на тебя виды, и это раздражает. А когда она пришла ко мне…

— Стоп. Что? Марго приходила к тебе? — Давид встряхивает головой, будто хочет сбросить с себя эту информацию.

— Да. Она и дала мне ссылку на этот сайт, поэтому я и решила… Раз она все знает, то…

— Это должно быть правдой, — невесело заканчивает Давид, глядя в пустоту. — Я не рассказывал ей об этом сайте, никому не рассказывал. Понятия не имею, как она его нашла, учитывая что я все пишу под псевдонимом и особо никогда не свечусь, если дело не касается сценариев.

— Да она сталкерша! Следит за тобой! Зачем ты вообще с ней общаешься?!

— Воу… — Давид опускает ладони на мои плечи и мягко их массирует. — Тише, Рори. Забудь о ней. Для нас с тобой ее больше не существует.

— Но она теперь думает, что все написанное — обо мне!

— И тебе так важно ее мнение?

Открываю рот, чтобы выплюнуть парочку грязных словечек в сторону стервы, из-за которой последние два дня превратились в кошмар, но вдруг замолкаю… Насколько мне правда важно ее мнение? Важнее, чем мое собственное? Должна ли я что-то ей доказывать? Объяснять? Есть ли в этом какой-то смысл?