Читать книгу - "Полночный вальс - Джулия Куин"

Пробегая мимо боковой аллеи, она заметила промелькнувшие вдалеке белокурые волосы Белл.

– Боже милостивый! – завопила пожилая леди так, что прохожие вокруг стали оглядываться и останавливаться. – Отпустите ее, мерзавцы! – И она бросилась вперед, размахивая зонтиком. – Отпустите немедленно! – Оказавшись у цели, она с яростью обрушила свое оружие на голову одного из обидчиков.

– Заткнись, старая сука! – взвыл тот от боли.

Ответом Персефоны был прицельный удар, который пришелся прямо в грудь негодяю. Задохнувшись, тот рухнул на землю.

Второго похитителя раздирали страх и желание получить деньги, обещанные ему за белокурую леди. Он продолжал тащить Белл, не замечая, что по аллее бегут люди, привлеченные пронзительными воплями Персефоны.

– Я сказала: отпусти ее! – грозно повторила Перссфона, тут же изменила тактику своей атаки и коварно уколола противника острием зонтика.

Когда очередной укол пришелся прямо в живот похитителя, он выпустил руку Белл и бросился бежать, пригибаясь и прижимая ладонь к пострадавшему месту.

– Персефона, как я тебе благодарна! – воскликнула Белл, на глаза которой наворачивались запоздалые слезы.

Но Персефона не слушала ее. Теперь все ее внимание привлекал другой противник, до сих пор лежащий на земле. Едва он сделал попытку подняться, пожилая дама приставила зонтик к его животу.

– Не торопитесь, мистер, – заявила она.

Белл изумленно распахнула глаза. Кто бы мог подумать, что милая старушка Персефона способна на такой подвиг?

Похититель заметил, что вокруг собирается толпа, и, закрыв глаза, смирился с неизбежным. К великому облегчению Белл, вскоре появился констебль, и она изложила ему свою историю. Констебль попытался допросить похитителя, но тот упорно молчал до тех пор, пока констебль не напомнил ему, какое наказание налагается за нападение на знатную даму.

И тогда похититель-неудачник запел соловьем.

Его наняли, чтобы похитить эту даму. Да, именно ее. Нет, не любую хорошенькую блондинку, а именно вот эту. Джентльмен, который нанял его, несомненно, принадлежал к знати, судя по выговору. Нет, имени он не знает, прежде никогда его не видел, но запомнил, что у него белокурые волосы, голубые глаза и рука на перевязи.

Закончив допрос, констебль увел преступника, посоветовав Белл впредь быть осторожнее. Возможно, ей следует нанять полисмена для защиты.

Белл задрожала от страха. У нее появился враг, да еще желающий ее смерти!

Когда толпа начала расходиться, Персефона повернулась и заботливо спросила:

– Ты в порядке, дорогая?

– Да, да, – закивала Белл, – со мной все хорошо. – Она перевела взгляд на руку, за которую ее схватил удравший похититель. Несмотря на то, что руку прикрывала ткань платья и пальто, Белл чувствовала себя запачканной. – Пожалуй, мне следует выкупаться.

Персефона энергично кивнула.

– Я полностью согласна с тобой.

На следующее утро лакей принес Белл ответ от Эммы.

"Дражайшая Белл, ума не приложу, зачем тебе вдруг понадобилось узнать, как лазают по деревьям – помнится, в детстве ты никогда не питала любви к этому занятию.

Прежде всего надо найти дерево с низко растущими ветками. Если первая из веток расположена выше твоего роста, тебе на нее не забраться, и вся затея безнадежна…"

Письмо заняло две страницы – Эмма не упустила ни единой подробности. Кроме того, она что-то заподозрила, прямо заявив об этом в конце письма.

«Надеюсь, все вышеизложенное окажется тебе полезным, хотя, должна признаться, меня удивляет, где это ты собралась лазать по деревьям в Лондоне. Полагаю, это имеет некоторое отношение к Джону Блэквуду. Любовь толкает женщин на отчаянные поступки, это мне прекрасно известно. Что бы ты ни делала, будь осторожна, а мне остается лишь вздохнуть с облегчением при мысли, что я уже не отвечаю за тебя. Да сохранит Господь Персефону. С любовью, Эмма».

Белл фыркнула. Будь Эмма по-прежнему ее компаньонкой, она настойчиво сопровождала бы ее повсюду. Эмма никогда не отличалась благоразумием.

Белл перечитала письмо, особенно ту часть, где говорилось о лазанье по деревьям. Неужели она и вправду решится на такое? Остановившись у дома Дамиана и оценивающе глядя на дерево, она даже представить себе не могла, что отважится на подобный поступок. Кроме того, Белл боялась высоты.

Но Эмма мудро заметила, что любовь, как и опасность, толкает женщин на отчаянные поступки. Отвратительный случай с двумя похитителями на аллее убедил Белл, что пришла пора действовать решительно.

«А может, правильнее было бы назвать предстоящие действия опрометчивыми?»

Белл покачала головой – все это не важно. Она приняла решение. Она перепугана, и ей нужна помощь Джона.

Но эти похитители осложнили ее планы. Теперь она опасалась отправиться к дому Дамиана среди ночи в полном одиночестве. И Мэри, конечно, не обеспечит ей надежную защиту. Персефона и ее доблестный зонтик – другое дело, но Белл сомневалась, что Персефона согласится принять участие в ее планах. Для компаньонки пожилая дама была весьма снисходительна, но вряд ли бы даже она одобрила намерение Белл ворваться в комнату мужчины.

«Что же делать, что делать?»

Белл коварно улыбнулась, схватила перо и нацарапала записку Данфорду.

– Нет, нет и еще раз нет!

– Не будьте занудой, Данфорд, – уговаривала Белл… – Мне необходима ваша помощь.

– Вам нужна не помощь, а упряжь. И это не занудство, а благоразумие – слово, значение которого вы, по-видимому, забыли.

Белл упрямо скрестила руки на груди и уселась в кресло. Данфорд поднялся и зашагал по комнате, размахивая руками. Белл еще никогда не видела его в таком волнении.

– Вы задумали чертовски глупую проделку, Белл. Или вы сломаете себе шею – это весьма вероятно, учитывая, что весь свой опыт лазанья по деревьям вы почерпнули из письма кузины, – или вас арестуют за попытку проникнуть в чужой дом.

– Никто меня не арестует.

– В самом деле? Откуда же вы знаете, что ввалитесь именно туда, куда надо? Вполне возможно, вы очутитесь в спальне самого графа, а я видел, как он смотрит на вас. Он не упустит такой удачный случай.

– Он не станет этого делать. Ему известно, что я неравнодушна к его брату. И потом, я не собираюсь вваливаться к нему в спальню, как вы изволили деликатно выразиться. Я знаю, какую комнату занимает Джон.

– Боюсь даже спрашивать, как вы это выяснили.

На кончике языка Белл вертелся ответ, способный окончательно погубить ее репутацию, но она промолчала.

– Послушайте, Белл, мне все-таки придется отказать вам. Это невозможно! Готов добавить целых три восклицательных знака, – заявил он.

– И это называется друг… – укоризненно пробормотала Белл.