Читать книгу - "Освобождение Богов - Джеймин Ив"

умирала, вот на что была похожа смерть. Это были судороги, повторявшиеся тысячу раз, в моем животе, груди, голове. Этот эгоистичный ублюдок причинял мне боль, потому что хотел больше внимания? Страдал манией величия.

Как он посмел! Греческие боги даже не могли запереть грехи, так что все это было чертовски глупым действием, направленным на привлечение внимания. Найдя в себе силы, спрятанные глубоко, я отвела руку назад и молниеносно ударила его прямо по члену. Когда он опрокинулся навзничь, я подпрыгнула, и весь пляж поплыл. Попытка убежать, скорее захромать, удалась только футов на двадцать, прежде чем я услышала, как он топает по песку позади меня.

Гнев. Страх. Ярость. Выживание. Все бурлило внутри меня. Темное чувство взорвалось в моей груди. Развернувшись, я вскинула руки вверх и закричала, что меня убивают.

Кулон на моей груди запульсировал. Чернильно-черная магия полилась из моих пальцев и обвилась вокруг плеч Зевса, как резиновые ленты. Он вскрикнул от шока в тот же момент, когда в воздухе раздался звуковой удар, и Кронос появился рядом со мной, безумный, как черт.

— ЗЕВС! — взревел он, и весь пляж затрясся, как гребаное землетрясение.

Зевс упал, ограниченный моими черными магическими оковами, и теперь смотрел на меня со смесью ужаса и восхищения.

— Она демон…

Кронос перевел взгляд с Зевса на мои руки и обратно. Когда мой взгляд упал на пальцы, я ахнула.

— Черт! Убери это! — Я энергично потрясла руками. Черные чернила, похожие на татуировки, покрывали кончики моих пальцев, как свидетельство темной силы, которую я только что высвободила.

Кронос прижал меня к своему телу, и боль, которую я чувствовала, полностью исчезла в его присутствии.

— Я вернусь за тобой. Я оторву тебе голову за это, — сказал он своему провинившемуся психопату-сыну.

Мы оторвались от того пляжа и внезапно оказались снова на Бали, в нашем домике, тарелки с едой все еще стояли на палубе. Кронос обхватил мое лицо ладонями и провел большим пальцем по моим губам. — Гиперион удерживает Раздор и Смятение, готовый поместить их в твое ожерелье, но… Он поднял мою руку и нежно поцеловал кончики пальцев. — Расскажи мне, что произошло, потому что я скорее позволю всему миру сгореть, прежде чем причинить тебе какой-либо вред.

Я бы позволил всему миру сгореть, прежде чем причинить тебе вред.

Осознал ли он вообще, что только что сказал самую романтичную вещь из возможных? Как никогда.

Я не могла мыслить здраво, я просто продолжала думать о том, как была с ним обнаженной в той воде и жалела, что не отдалась ему прошлой ночью. Наконец, я нашла нужные слова и быстро пересказала всю историю.

— Значит, ты почувствовала ярость страх и закричала, и черная дрянь просто… вышла?

Я кивнула. — После того, как ожерелье запульсировало.

Он выругался. — Ты не говорила этого раньше.

Я поморщилась. — Я забыла.

Он начал мерить шагами комнату.

— Это именно то, чего я хотел избежать!

Страх начал просачиваться обратно в мое тело. — Кронос, чего ты мне не договариваешь?

Когда Кронос повернулся ко мне лицом, он выглядел совершенно опустошенным.

— Мэйзи, я не думаю, что ожерелье — это шкатулка. Ожерелье — это просто канал, по которому грехи переносятся в настоящую шкатулку.

Срань господня. Срань господня. Это должно было быть плохо.

Он издал сдавленный вздох. — Я думаю, ты и есть шкатулка.

#Совершенно облажалась #Не в порядке

Глава 20

После того, как я позволила себе целых две минуты погрязнуть в жалости к тому, что я живая коробка, которая содержит в себе неисчислимое зло мира и, вероятно, убьет меня, я вздохнула.

— Давайте отправимся в Египет. Нам нужно запечатлеть Раздор и Смятение, прежде чем кто-то еще пострадает.

Кронос нахмурился. — Ты слышала, что я только что сказал? Я думаю, что ты и есть шкатулка. Я думаю, что мы помещаем грехи в тебя, а не в ожерелье. Я не знаю, что произойдет после каждого греха, но ничего хорошего из этого не выйдет.

От одной мысли об этом меня затошнило, но я кивнула.

— Да, и каждую минуту, когда мы ни хрена не делаем, умирает невинный человек. Давай запрем их и позже придумаем, как спасти меня.

Если вообще. Я не могла думать об этом, но одна жизнь стоила того, чтобы пожертвовать ею ради масс, и если бы мне пришлось и до этого дошло, я бы это сделала.

Кронос покачал головой. — Нет. Это сделала Болезнь. — Он указал на мои руки, которые все еще были покрыты черным на пальцах, но медленно исчезали. — У тебя есть темные силы, и новые грехи могут ослабить твое человеческое тело.

— Или моя Селеническая половина моего тела могла бы восстать и исцелиться. Ты сам сказал это тогда, в Новой Зеландии: у меня есть целительные способности, но они действуют только на меня. Может быть, я смогу исцелить себя.

Это, казалось, заставило его мозг работать. Я намеренно избегала упоминания о том, как сильно я не исцелила себя, когда подхватила чуму.

— Кронос, я никогда не прощу тебя, если мы не пойдем и не спасем этих людей прямо сейчас.

Вы могли видеть, как на его лице отразилась борьба. — Раздор и Смятение. Больше никого.

Я кивнула; об остальном мы поспорим позже. — Хорошо. Поехали.

Кронос направился ко мне, и я ожидала, что он прижмет меня к своему телу и перенесет нас в Египет. Вместо этого он приподнял мой подбородок и завладел моими губами в поцелуе. У меня едва было время осознать это, прежде чем он отстранился.

— Я думаю, что Судьбы знали, что делали, когда разбивали нас на пары, — вот и все, что он сказал перед тем, как нас перенесло в зону боевых действий в Египте.

— Кронос! — Гиперион закричал.

Как только пыль немного осела и я смогла разглядеть, что происходит, у меня перехватило дыхание.

Гребаный тридцатифутовый черный торнадо темной магии пронесся по небу.

— Я не могу. Подожди. — Гиперион выглядел бледным, потным и готовым упасть в обморок. Я имею в виду, они говорили, что он контролировал стихии, но, черт возьми.

— Это Раздор и Смятение? — Я указала на черную массу, кружащуюся в небе.

Кронос выглядел испуганным.

— Это так, и мы не поместим это в тебя. Давай, я знаю провидицу. Она может заглянуть в будущее. Давай поговорим с ней, прежде чем… — Я выскользнула из его хватки и побежала к торнадо. Мой взгляд упал на двух маленьких мальчиков на окраине города, покрытых пылью,