Читать книгу - "Легенда о седьмой деве - Виктория Холт"

Дни после нашего побега из Эббаса до сих пор кажутся мне похожими на сон. Только спустя несколько недель, когда я вернулась в Эббас в качестве миссис Сент-Ларнстон и мне понадобились все силы, чтобы бороться за то место, которое я намеревалась занять, жизнь снова превратилась в реальность.

У меня не было страха в день нашего возвращения; в моей душе просто не осталось места ни для какого другого чувства, кроме триумфа. А вот Джонни боялся. Мне предстояло узнать, что я вышла замуж за человека слабовольного.

Во время нашего путешествия в Плимут я уже составила для себя план. Я решила, что не вернусь в Эббас до тех пор, пока не стану миссис Сент-Ларнстон. Но потом я намеревалась непременно жить в Эббасе. Мне не пришлось беспокоиться. Джонни не делал попыток нарушить обещание — на самом деле он, казалось, с таким же, как и я, нетерпением ждал этой церемонии. Он даже готов был не прикасаться ко мне до тех пор, пока не будут закончены все формальности. А потом мы несколько дней жили в одном из отелей Плимута. У нас был медовый месяц.

Медовый месяц с Джонни стал для меня временем приобретения опыта. Но мне сейчас не хочется вспоминать об этом. В основе нашего с ним союза был только здравый смысл. Ни я, ни он по-настоящему не любили друг друга. Возможно, Джонни испытывал некое восхищение, завидуя моей силе воле и настойчивости. Иногда даже казалось, что он радовался, осознавая, насколько сильная и волевая у него жена. Но в первые недели совместной жизни наши отношения были в большей мере лишь физическими — и нас это удовлетворяло, ибо позволяло не анализировать ситуацию, в которую мы сами себя загнали.

Это было кульминацией моей заветной мечты — и из этой мечты появилась новая, более честолюбивая: я страстно хотела ребенка, всем своим существом жаждала иметь сына! Мальчика, который станет баронетом, наследником Сент-Ларнстонов. Все дни и ночи в отеле в Плимуте, когда для нас с Джонни, казалось, ничего в жизни не существовало, кроме нашей страсти, я была бешено, безумно счастлива, потому что чувствовала в себе растущую силу. Я знала, что действительно способна сделать все ради осуществления собственной мечты! Я была настроена немедленно зачать ребенка. Просто не могла дождаться, когда смогу взять на руки своего сына.

Я ни слова не сказала об этом Джонни. Видя мою страсть, которая не уступала его, Джонни совершенно неправильно истолковал ее. Но это так возбуждало его, что он часто одобрительно повторял: «Я не жалею… ни о чем не жалею!» — и смеялся, припоминая мне былую холодность по отношению к нему.

— Ты ведьма, Керенза! — восклицал он. — Я всегда в это верил! И бабка у тебя ведьма, и ты — тоже! Все это время ты сходила по мне с ума, как я по тебе, а относилась так, словно ты меня терпеть не можешь! А как же насчет того священника?

— Не будь слишком самоуверен, Джонни, — предупреждала я его.

Он смеялся и занимался со мной любовью — и я никогда не отказывала ему, потому что говорила себе: «Может, именно сейчас я понесу и у меня будет сын!»

Джонни жил сегодняшним днем, не задумываясь о будущем. Позже я поняла, что это качество было источником всех его проблем. В течение тех недель в Плимуте мы были молодоженами, наслаждающимися друг другом, и Джонни ни на минуту не задумывался о нашем возвращении — до того дня, когда мы не отправились в Эббас.