Читать книгу - "Блондинки от "Бергдорф" - Плам Сайкс"

— Но вы же вроде все закончили, — удивилась Джаз.

— Увидимся вечером, — бросила я и пошла к отелю. Как раз в тот момент, когда мне стало немного легче, перед глазами всплыло суровое порицающее лицо Чарли, а вместе с ним вернулось и крайне негативное, «адвильное» настроение. Хуже всего, что история с Эдуарде уже широко известна, поскольку прошла все круги сплетен, поэтому впечатление Чарли обо мне еще ухудшилось. Но так или иначе, а я должна сдать статью в срок. Крайне важно быть супер-пупер надежной, если хочешь сделать карьеру, тем более что в последние несколько недель надежностью ты не отличалась.

Позже, когда я наносила последние штрихи, сидя в своей комнате за лэп-топом, зазвонил телефон.

— Bonsoir, — сказала я, полная решимости совершенствовать свой безнадежно беглый французский.

— Привет! Это я, Лара. Развлекаешься? Джордж Клуни там?

— Здесь так чудесно! Тебе стоит приехать когда-нибудь, — ответствовала я.

— Представляешь, Чарли получил-таки премию! Мы все прочли об этом у Синди Адамс!

— Вот как? — пробормотала я.

Почему все самое лучшее случается с самыми гнусными людишками, а всякие неприятности, вроде преждевременного облысения, постигают хороших людей? Господи, надеюсь, это не означает, что Чарли будет на вечере АФИС.

— Ты в порядке? — спросила Лара.

— Лучше не бывает.

— Расстроилась из-за Зака и этой пустоголовой модели?

— Честно говоря, немного.

— Постарайся не думать о них. У этой парочки столько тараканов, что за год не пересчитаешь. Позвони, когда вернешься.

— Обязательно.

— Аr revoir. — И Лара отключилась.

В шесть я отправила статью электронной почтой. В Нью-Йорке была еще середина дня, так что до срока оставалось не менее часа. Чтобы отпраздновать это событие, я заказала в номер два персиковых «Беллини». Два «Беллини» перед балом прекрасно успокаивают нервы: великолепное средство, если вы не склонны к алкоголизму. Осушив оба стакана, я ощутила такое неземное спокойствие, что даже подумала: пожалуй, мне и хотелось бы наткнуться на Чарли Данлейна, тем более что я буду в сногсшибательном платье от Маккуина и под руку с известным продюсером. Тогда Чарли поймет, что я не самоубийца-неудачница, способная привлечь только всякую шваль вроде Зака.

Единственная проблема, возникшая из-за «Беллини», была в том, что я забыла об осторожности, взяв в руки прелестный парящий шифон. Я надела его через голову и попыталась стянуть вниз. Упс! Платье застряло, образуя что-то вроде клетки-душегубки от макушки и до пупка. Я не могла пошевелиться. Я ничего не видела. Руки не поднимались и не опускались. Видимо, я забыла расстегнуть молнию.

Я медленно попыталась освободиться. И почти добилась успеха, когда послышался ужасный треск рвущейся ткани.

Шесть двадцать пять. Я расстегнула молнию и хотела снова накинуть платье, но тут увидела ЭТО. Кошмар в полном смысле слова: огромную дыру на спине. Платье не то что надеть, починить невозможно!

Через тридцать пять минут приедет Патрик.

Я в отчаянии ринулась к номеру Джаз и заколотила в дверь. У ДПР всегда найдется запасное платье.

— У меня ЧП с платьем! — выдохнула я, когда Джаз впустила меня.

— Без проблем, солнышко. Надень мое запасное, — предложила она.

Святая девушка!

Сама Джаз собиралась ехать в «винтажном» красном платье-трубе семидесятых годов от Валентино, усеянном шелковыми розами. Вид, надо сказать, потрясающий!

И мне сразу полегчало. Если запасное платье Джаз хоть немного похоже на это, мне ничего не страшно.

Она подплыла к шкафу и вынула шелковое платье.

— Это Оскар. Последняя коллекция. Ужасно модное. Надевай.

Я взяла у нее платье. Тафта серо-стального цвета. Вот это платье! Как же его много!

Втайне взволнованная, я надела его и подбежала к зеркалу.

Я напоминала ходячий айсберг. Нет, серьезно, так оно и было. Почему единственное неудачное платье которое Оскар имел несчастье смоделировать за всю свою карьеру, досталось мне именно в этот вечер? А ведь он, возможно, станет самым запоминающимся в моей жизни.

Теперь я знаю, что чувствовала Холл и Берри в ту ночь, когда получила «Оскара». Представьте, она вышла на сцену в миленькой маленькой золотой штучке и встала перед всем миром, одетая как фигуристка. Неудивительно, что у нее начался мандраж!

У меня отнялся язык. Со стороны Джаз было очень любезно одолжить мне платье, но она поняла, что я разочарована, поэтому сказала:

— Ну-у-у… немного в стиле БАП. Правда, французам не понять, как это несовременно. Даю слово, они никогда не узнают!

У меня не было времени предаваться отчаянию. Я ринулась к себе, надела черные лодочки — с шифоном они бы выглядели шикарно, но сейчас походили на два якоря, привязанных к айсбергу, — и схватила черную сумочку. Зазвонил телефон.

— Я внизу, в машине, — сообщил Патрик.

— Иду, — ответила я, словно не имела ни малейшей причины волноваться.

Я твердила себе, что он даже не заметит, как я одета. Мужчины никогда ничего не замечают.

Я сползла по ступенькам — платье казалось шире лестницы — и попыталась скользнуть в машину Патрика, но на деле едва сумела уместить себя и груду ткани на сиденье. Иногда последняя мода заставляет чувствовать себя бесформенным ломтем паштета.

— Привет, — пролепетала я.

— Привет, — кивнул Патрик и помрачнел, рассматривая мой наряд.

— Я думал, вы наденете платье Александра Маккуина. Это Оскар де ла Рента.

Странно! Я сверхподозрительно отношусь к мужчинам, разбирающимся в модах не хуже меня. Я рассказала Патрику, что произошло.

— Мне ужасно жаль, но это запасное платье Джаз Конесси, — хихикнула я в заключение.

Патрик даже не улыбнулся, очевидно, ни в малейшей степени не очарованный моей историей, потому что весь вечер едва со мной разговаривал. В этом-то и проблема, как с голубыми, так и с нормальными, но помешанными на моде мужчинами: они без ума от тебя, когда ты в действительно оригинальном авангардном платье Маккуина, но покажись им на глаза в традиционном айсберге, и они сами превращаются в айсберги! Патрик был вежлив, но холоден и при этом явно захвачен усыпанным розами Валентине платьем Джаз, но я выпила так много персиковых «Беллини», что моя самооценка едва на это отреагировала. Я могла поздравить себя лишь с тем, что не видела Чарли Данлейна. О нем весь вечер не было ни слуху ни духу.

Наутро, вместе с завтраком, прибыла очередная записка:

«Мы вылетаем в час дня. Машина отвезет Вас в аэропорт, где буду ждать я. Хорошего загара.

Патрик».

Судя по всему, он не слишком зол. Может, Патрик все не расстроился из-за айсберга? Может, он не такой уж поверхностный и легкомысленный, как я сочла прошлой ночью? Иногда я бываю слишком пристрастна.