Читать книгу - "Клетка - Ариша Дашковская"

— Если Астафьев выполнит угрозу, это ничего не изменит. Как только меня выпишут, я найду тебя. Я продам катер. Деньги будут. Я вытащу тебя. Ты только дождись меня. Обещаешь?

— Хорошо, малыш, — он дотронулся губами до макушки. — Так и сделаем.

Так мы лежали долго: я — обдумывая, что можно сделать в сложившейся ситуации, он — поглаживая меня по голове и спине.

Потом он осторожно отстранил меня. Поднялся с кровати, похлопал себя по карманам серых домащних брюк. Улыбнулся. Достал из кармана пакетик. Раскатал дорожку прямо на столе. Втянул в ноздрю порошок.

— Остальное в моей комнате. Ломка начнётся часа через четыре, — безэмоционально сказал он, садясь на кровать. Просто констатировал факт.

Я содрогнулся внутренне, вспомнив, что происходило с Лисом во время ломки. Неизвестно, когда за нами соизволят прийти. А у меня даже ничего из моих лекарств не осталось. Помочь ему я ничем не смогу.

— Зато у нас есть целых четыре часа. Без боли и сожалений, — приобнял меня Лис. — Не грузись.

Почему-то у меня было такое ощущение, что что-то я упустил. Где-то глубоко в душе теплилась надежда, что всё можно исправить. Что выход есть, только вот я никак не могу до него додуматься.

Лис откинулся на подушку, прикрыл глаз. Через несколько секунд притянул меня к себе. Я никак не мог устроиться, вертелся, пытаясь ухватиться за мысль, которая станет для нас спасительной. Потом подскочил. Подбежал к подоконнику, где валялся мой телефон. Нина! Она ведь сама предлагала мне помощь. Видимо, знала, что от брата можно ожидать чего угодно. Я нашёл её имя в коротком списке контактов и нажал на кнопку вызова. Гудки тянулись бесконечно долго. Я набирал снова и снова и с надеждой слушал длинные гудки. Трубку Нина так и не подняла. Оставалось надеяться, что она просто не слышала и перезвонит.

Я вернулся к Лису, захватив телефон с собой.

— Кому ты звонил? — лениво спросил Лис.

— Нине.

— Вот как. А я думал в службу спасения.

— А что так можно? Диктуй номер, — я приготовился набирать

— Пошутил я. Угомонись уже. Просто полежи рядом. И по возможности не крутись. Нервируешь.

Привычной волной всколыхнулась обида и тут же спала. Не известно, поможет ли Нина. Может ей на самом деле просто на меня наплевать. Нельзя тратить время на глупые обиды, особенно, когда его так мало осталось, а дальше ждёт неизвестность.

— Угомонился, — я улёгся спиной к нему, вжавшись в его живот. Не хотел видеть изуродованное лицо.

Лис привычно обнял меня. Уткнулся носом в мои волосы. Мог бы поспорить, что он сейчас улыбался.

Согреваемый теплом его тела, выхватил краем уплывающего сознания, что вот-вот усну.

— Ты только не оставляй меня никогда, — пробормотал едва различимо.

— Я всегда буду с тобой. Всегда, — услышал ответ и провалился в сон.

Я оказался посреди заснеженной равнины. Куда только ни доставал взгляд, всё было скрыто белым покровом. Лишь вдали зеленела кромка хвойного леса. Тихо падали с низкого неба пушистые хлопья. Было светло и тепло. А я стоял совершенно потерянный, не зная куда идти. Вдруг впереди мелькнула, как огонёк, рыжая тень. Исчезла и появилась рядом, поднимая в воздух снег большим пушистым хвостом. Лисичка. Крупная, золотисто-рыжая. Когда я встретился взглядом с её янтарно-медовыми глазами, я понял, что это не лиса, а лис. Зверь меня не боялся. Смотрел, не отрывая глаз. Подошёл близко-близко, на расстояние вытянутой руки, и ждал чего-то. Я наклонился и потрепал его по рыжей пушистой морде. А он лизнул мою руку горячим языком. И пошёл прочь. Остановился, оглянулся, посмотрел на меня долгим взглядом и, больше не останавливаясь, двинулся к лесу. И тут я ощутил, что теряю что-то, не знаю что, но что-то очень важное. Стало вдруг холодно и неуютно. Пусто. Я поднял руки, чтобы обхватить плечи в попытке согреться, но мельком заметил, что с ними что-то не так. Я посмотрел на ладони. Они были красными. От крови. Сначала кровь капала с них робкими каплями, а потом полилась потоком, осыпась на снег алыми лепестками мака. Красное на белом. Снова. Лепестки покрывают белый саван пышным покровом. Вот они мне по колено. Теперь по пояс. Они сыпятся и сыпятся, кружась в морозном воздухе. А я не могу проснуться, как ни стараюсь. Сон не хотел отпускать меня.

Когда мне удалось разомкнуть глаза, еще какое-то время я лежал в оцепенении. Так иногда бывает — мозг уже проснулся, а тело ещё спит и не отзывается на сигналы мозга. Мне было холодно, будто со всех сторон меня обложили пакетами со льдом. Почему-то с ужасом ощутил, что Лиса на кровати нет. Как он умудрился встать, что я ничего не почувствовал? Неужели спал настолько крепко? В комнате Лиса тоже не было. Не могли же его уже забрать. Внутри болезненно зацарапалась необъяснимая тревога. Подскочив, я метнулся в единственное возможное место, где он мог находиться. Постучал в дверь. Ответом была пугающая тишина. Я потянул за ручку. Дверь подалась.

И тут пространство схлопнулось. Я словно снова оказался в своём сне, потеряв связь с реальностью. Стены покачнулись, и я ухватился за дверной косяк, чтобы не упасть. В ванной наполненной багровой водой лежал бледный неподвижный Лис. На руках я увидел порезы. На кафеле заметил осколки разбитого зеркала. Сердце мучительно замерло. Я бросился к ванне. Ощутил рукой холод воды. Значит, давно. Он не мог так поступить, просто не мог. Не совсем понимая, что делаю, стал вытаскивать Лиса из ванны. Он упрямо соскальзывал назад, но наконец у меня получилось вытащить его на пол. Я прислонился ухом к его груди. Сердце молчало.

— Трепло! Говорил, что будешь со мной, а сам… — по щекам потекли злые слёзы. — Ненавижу тебя! Ненавижу!

Ударил его ладонью по груди. Ещё раз. И ещё. С глупой надеждой, что вот сейчас он откроет глаза и посмотрит на меня, отругает, ударит в ответ. Но лицо застыло безмятежной маской. Я не верил.

— Ну давай! Вставай! Не притворяйся! Обещал же. Я от тебя всё равно не отстану. Не отпущу, — кричал на него, но он делал вид, что не слышит.

Вспомнил, как Лис делал искусственное дыхание Игогоше. Надавил руками на грудную клетку. Выдохнул воздух в его приоткрытые губы. Снова и снова. Руки выламывало от боли, но я продолжал, отказываясь верить в бесполезность своих действий. Пока не рухнул без сил на его грудь. Обнял. Он был холодным. Дотянулся до стеллажа, стащил большое махровое полотенце и укрыл его, чтоб не мёрз. Снова