Читать книгу - "Адские желания - Кел Карпентер"

Я последовала за ними, готовая высказать им все, что думаю, если…

Я остановилась как вкопанная, потому что в гостиной стояла никто иная, как девушка из «Вуду Пончик». Я говорю «девушка», но в ее глазах была целая жизнь или горе с твердостью, позволяющей противостоять им. На ней была темная боевая кожа, забрызганная синим. Кровь демона. Мои мысли смолкли, когда я увидела, что она несла в руках.

Мое сердце екнуло один раз. Потом еще.

Это был комок меха, одновременно синего и черного. Его голова свесилась набок, и, хотя конечности дрожали, они быстро теряли энергию.

Слезы защипали мне глаза, когда я подбежала к нему. Потому что я знала. В глубине души я знала, что это значит.

Я остановился в нескольких футах от них, и Всадники хранили молчание. Неудача разрывала их сердца. Она обвила их, сжимая так сильно, что…

Я отстранилась от них. Я не хотела этого слышать. Видеть это.

— Отдай его мне, — потребовала я. Мой голос дрожал от боли, потери и горя, которое очень скоро поглотит меня. Серебристоглазая женщина подошла и передала его мне на руки.

Искорка жизни вспыхнула внутри него, когда она передала его, но этого было недостаточно. Этого не будет. Держа его на руках, я могла видеть глубокие раны и красную кровь, которые скрывали его мех.

Женщина что-то сказала, но я не расслышала.

Я заметила, что Всадники разговаривают. Что-то говорят. Но я этого не слышала.

Кто-то причинил ему боль. Кто-то убил его.

Я посмотрела на своего фамильяра. Мой енот. Мой бандит.

И мое сердце разбилось, когда последний проблеск жизни покинул его глаза.

Я могла исцелить душу, но не могла спасти тело.

Я могла бы сжечь землю, но не смогла бы спасти его.

И в тот момент я поняла, что часть меня изменится навсегда. Я поудобнее устроила его в своих объятиях, не в силах

разглядеть что-либо за ним из-за слез в моих глазах. Положив одну руку ему на грудь, я направила вперед всю энергию, какую только могла. Пожелав его душе исцеления и мира, когда свет померкнет.

Он был голубым, такого же цвета, как мой собственный. И когда он умер…

Что-то внутри моей груди развернулось, темное и уродливое. Кто-то должен был за это заплатить.

Кто-то должен был умереть.

— Кто это сделал? — Голос, слетевший с моих губ, не походил на человеческий, но это была и не Зверь. Это была ярость, с которой она позволила мне действовать в одиночку.

Женщина шагнула вперед, ее лицо было непроницаемым. Бесстрастным.

— Я нашла его в подполье, организованном Ле Дан Биа. Они посадили его в яму с адской гончей и… — Женщина посмотрела на Всадников позади меня, не желая говорить то, что я уже собрала воедино. — Мойра попросила меня вернуть его тебе, прежде чем он покинет этот мир.

Хотя горе и отчаяние овладели мной, мой разум разобрал нужные мне фрагменты информации. Я была права в том, что они не ускользнули от Ле Дан Биа. Почему Всадники так и не нашли их… Я не была уверена, что об этом думать. Только то, что на карту было поставлено нечто большее, чем создание прецедента. Они убили его, и Мойра не вернулась.

Почему?

— Почему она не с тобой? — Спросила я.

Вопрос. Информация. Бешеное биение в груди говорило мне, что я едва сдерживаю огонь, жаждущий выпрыгнуть на них.

Всадники бросили его. Я бросила его. Стук усилился.

— Она была заперта в клетке, но жива. Я не могла вернуть его и спасти ее. Она попросила меня привести его, чтобы вы могли попрощаться. — Я поморщилась. Мойра предпочла остаться в своем собственном кошмаре, чтобы я могла увидеть Бандита в последний раз.

Маленький огонек наполнил меня от самоотверженности этого поступка.

Я бы спасла ее и убила бы каждого, кто это сделал.

— Руби, тебе нужно подумать об этом… — Джулиан положил руку мне на плечо, от чего я отступила, холодная решимость овладела мной.

— Может, мы и связаны узами, но ты не мой хранитель, — огрызнулась я. Щупальце чего-то, далекого от здравомыслия, обвивало меня. Вокруг моих слов. Я не пыталась оттолкнуть эту полоску тьмы. Тот кусочек тени и ночи, который Райстен запечатлел в самой моей душе.

— Это небезопасно, — настаивал Джулиан. Он попытался сделать шаг вперед, но одного моего мрачного взгляда было достаточно, чтобы остановить его.

— Ты больше не можешь решать, что безопасно, а что нет. Ты потерпел неудачу. — Внутри меня была твердость, которая не сломалась под ним. Ни под одним из них. — Я наследница. Я дочь Люцифера. Не ты. — Он вздрогнул от моих слов, как будто я ударила его. По правде говоря, это было бы милосерднее. — Они забрали его у меня. Они убили его, и я не собираюсь стоять в стороне и просто так это оставлять. Я не позволю им забрать и Мойру тоже.

Теперь внутри меня что-то скреблось, царапалось и кричало. Месть.

— Ле Дан Биа собираются узнать, что значит перечить Королеве Ада, и ты можешь оставаться со мной как моя пара или можешь продолжать дуться, но я сделала свой выбор.

С этими словами я повернулась к странной женщине с серебристыми глазами и белыми волосами. Фиолетовые кончики были испачканы кровью. Синие и красные.

Она шагнула вперед, протягивая руку. Безмолвный жест, означающий, что она отведет меня туда, куда я захочу. Я понятия не имела, кто она такая. Очевидно, они знали о ней больше, чем рассказали мне. Так что, думаю, не я одна хранила секреты.

— Подожди, — сказал Джулиан. Я остановилась и только наполовину повернулась к нему.

Его челюсть дернулась от гнева. Я была совершенно уверена, что ему не терпелось поспорить, а затем трахнуть меня шестью способами, отправляющими в ад. Сейчас был неподходящий момент, и он это знал.

Он почувствовал это. Мое горе. Мой гнев. Мое отчаяние.

Он чувствовал все это из-за тех проклятых кровных уз, которые навязал мне.

И оно возвращалось, чтобы укусить его.

— Да? — Спросила я, мой голос был холоден, как укус смерти, который вцепился в нас. Он и я.

— Мы идем с тобой. — Это все, что он сказал. Никаких извинений. Никакого пресмыкательства. Никаких смелых слов или обещаний, которые он не смог бы сдержать.

Он шел со мной. Он и другие мои партнеры. Я переводила взгляд с одного на другого, ожидая одобрительных взглядов от каждого из них.

Может быть, они знали, что мне не нужны слова. Что никто из них ничего не мог сказать, чтобы