Читать книгу - "Между делами - Вэнди Джинджелл"

— Да, — сказала я. — Полагаю.

— В самом деле? Мне было бы любопытно узнать почему.

— Слышала его шаги, — сказала я ему, преодолевая дрожь в себе, которая пыталась заставить меня перестать думать об этом воспоминании. — Они шли — они были мягкими. Вот как звучали мои шаги, когда я уходила — когда я вышла в гостиную и нашла маму и папу. Они бы так не звучали, если бы оно уже не было там и не зашло ко мне позже. Думаю, в первую очередь именно поэтому у меня и возник этот кошмар.

— Я так понимаю, что кошмары обычно не такие?

— Нет. Такое впервые. Но я всё ещё не видела его лица: не понимаю, что это значит.

— Это очень интересно, — задумчиво произнес Атилас. — И всё же мы до сих пор не можем установить личность нашего убийцы.

— Ага, — хрипло сказала я. — Любопытно.

Попроси. «Попроси о помощи», — настаивал мой разум, но тут Джин Ён вернулся в гостиную из кухни, прервав этот момент. Он сунул мне под нос чашку кофе, а затем направился на задний двор, почти не дожидаясь, пока я возьму её.

Я сказала: «Блин», тихо и задумчиво. Я всё ещё не привыкла к тому, что люди приносят мне кофе, а не я приношу его им.

Я потягивала свой кофе, пока Атилас, казалось, размышлял о чем-то своём, и задумалась, не будет ли это слишком, если я снова заставлю их есть тосты на завтрак.

Прервав эти мысли, Атилас сказал:

— Очевидно, нам нужно кое-что обсудить, Пэт.

— О, так вот почему все исчезли? — сказала я немного кисло. Тогда, может, обойдемся без тостов. — Что я сделала не так на этот раз? Если ты хочешь, чтобы я узнала, как ты лечишь…

— Ах, так вот что это было? — сказал он себе с тихим торжеством. — Я знал, что в доме кто-то колдовал, но этого никогда не было достаточно, чтобы быть уверенным. Нет, я не имел в виду твои попытки использовать магию исцеления; я имел в виду тот факт, что господин желает, чтобы мы обсудили те вещи, которые имеют отношение к смерти твоих родителей и твоему повторяющемуся ночному кошмару.

— Так и есть, не? — коротко спросила я, повинуясь тому же инстинкту, который у меня всегда возникал, когда кто-то пытался заговорить о моих родителях — изворачиваться, отвлекать, увиливать. Только на этот раз я увидела своё поведение в холодном свете дня, а не просто слепо следовала за ним. Зеро, возможно, настаивал на этом из-за какого-то упрямого желания заставить меня полностью осознать, на что я пошла, но я был полон решимости сделать это, и мне нужно было осознавать те скользкие инстинкты, которые пытались остановить меня. И мне всё ещё хотелось кое-что спросить у самой себя.

Атилас просто ждал. Думаю, он догадывался о том, что внутри меня происходит перетягивание каната.

Я сказала:

— В смысле, да, всё в порядке. Просто… я не знаю, что собираюсь вспомнить. Всё, начиная с самой ночи, довольно скользкое, и я не думаю, что то, что я помню, — всё, что произошло.

— Мы вернёмся к той самой ночи позже, — непринуждённо сказал Атилас. — А пока давай обсудим другие вопросы.

Он замолчал, по-видимому, глубоко задумавшись, и я подсказала:

— Например?

Я не была уверена, что довольна тем, как всё происходило. Конечно, первым шагом к выяснению причин убийства моих родителей было бы убедиться, что мы знаем обо всём, что произошло той ночью? Если бы мы этого не сделали, как бы я могла перейти к расспросам Атиласа о поиске пропавших воспоминаний?

— Например, — продолжал он, как будто и не останавливался, — ты сказала, что провела некоторое время с друзьями за пределами штата. Немного необычно, не так ли?

— Наверное, — сказала я, застигнутая врасплох. Это было совсем не то, чего я ожидала. — Маме и папе не очень нравилось, что я езжу в гости к друзьям, поэтому, наверное, я была немного удивлена, когда они разрешили мне покинуть штат.

Атилас склонил голову набок.

— Ты так считаешь. Действительно. Сейчас я перейду к чему-нибудь другому; я думаю, мы вернёмся к этому позже.

— Звучит зловеще, — пробормотала я. Я снова отхлебнула кофе и обнаружила, что где-то в районе моей грудной клетки извивается галстук-лягушечка, которая пытается выбраться из-под диванной подушки. Я вытащила её, гадая, кто же её туда засунул, и спросила: — Лады, что дальше?

— Смерти по соседству, моя дорогая.

— Блин! Ты говоришь так, будто мы — столица убийств штата или что-то в этом роде, — мой разум снова пытался увернуться и отвлечь внимание. Было так трудно не делать этого! Более осторожно я продолжила. — В смысле, тогда в Тасмании действительно было много смертей, но они были не в моём районе; они также были на шоссе Кингстон и в Лонсестоне.

— Мы можем рассмотреть вопрос о Лонсестоне позже. Какого рода смерти?

— Мама с папой мне ничего не сказали, — сказала я. — Они просто сказали, что погибли люди, поэтому я должна был быть осторожна, по дороге домой до наступления темноты, и передвигаться только по главным дорогам — убедиться, что всё в порядке.

— К чему такой нестандартный подход, Пэт?

— Ну, знаешь, возвращаться на автобусе, если я пошла пешком, или возвращаться пешком, если я поехала на автобусе.

Блин. Пять был прав — что это за родители, которые учат своих детей, как избежать засады, возвращаясь домой не тем путём, каким они ушли? Потому что так оно и было. Зеро научил меня и этому, и моя память отложила этот маленький кусочек моего прошлого в долгий ящик под названием «неважно», и мне не нужно об этом думать.

Воспоминания, сказал мой разум. Хочу спросить о поиске скрытых воспоминаний.

Но Атилас продолжал задавать вопросы.

— Разве ты не видела эти смерти по телевизору?

— У нас не было телевизора, — сказала я ему. — Но я видела фотографию в газетах: кто-то нарисовал пентаграмму вокруг одного из тел, и это вызвало настоящий переполох.

— Как интересно! — пробормотал Атилас. — Так вот почему они не рассматривались как часть общей картины. Господину будет очень интересно!

— Ты что, считаешь, что это были главные убийства?

— Конечно. Мы сталкивались с несколькими делами, похожими на твоё с Морганой, но не по одному на каждую серию убийств, так что…

— Так вот почему вы не были уверены, что они как-то связаны, — я нахмурилась, разглядывая свои пальцы на ногах, и спросила: — Почему их убивают? Я могу понять, если кто-то пытается уничтожить эрлингов, но как насчёт всех остальных