Читать книгу - "Бывшие. Первая жена - Мария Устинова"

подходите, — прошу, как только он начинает надвигаться на меня. — Роман… Роман сказал, что это было последнее предупреждение, он вас прирежет!

Он сбавляет агрессию, но все равно зажимает в углу. Распрямившись, смотрит, как я съежилась и прижалась к холодильнику, стараясь быть как можно дальше. От запаха хвои и муската, исходящего от него, мутит.

Сглатываю, собираясь с духом. Он меня подавляет своим ростом — я ему где-то до груди, и здоровенный, как боец спецназа.

Ему нравится меня пугать. Даже не трогать, он наслаждается тем, что я его боюсь.

— Так и сказал?

От страха перехватывает горло, но я киваю.

— Посмотрим, кто кого, — он подхватывает мой подбородок и поднимает навстречу. — За кого будешь болеть, детка? — с губ срывается хрипловатое возбужденное дыхание. — Мне есть чем тебя удивить.

Богдан хватает меня за запястье и кладет руку на пах. Под камуфляжем откровенно проступают очертания члена, вставшего колом. Он трется плавным движением, как тогда, в бане.

— Весь твой, красавица… Муж тебя таким размером не радовал, да? — приоткрыв рот, он подмигивает, пока я пытаюсь вырвать руку.

— Отпустите!

— Я его не боюсь, крошка, — он целует запястье, словно благодаря за внимание, и отпускает.

Из угла так и не дает выйти.

— Передай: я запомнил его слова. Считаешь меня мразью, да? Твой Роман тоже не подарок.

Снова кошусь в окно, но Богдан за подбородок поворачивает голову к себе.

— Я знаю, чем он тебя взял. Любит остаться чистым, — палец гладит губы. — Смотри на меня. Его не было три года назад с нами. Он пришел якобы исправлять мои косяки. Он сказал, что я руководил операцией три года назад?

— Что? — распахиваю глаза.

Богдан полностью завладел моим вниманием.

Я даже о Романе забыла. Он координировал все это?

Ян даже близко на него не вышел!

— Это я приказал извалять тебя перед камерой, когда ты заартачилась. Но я считаю, ты сама виновата, — Богдан рассматривает мои губы. — Об одном жалею. Что меня там не было. Я следил за трансляцией удаленно. Видел, как тебя раздевали и раздвигали ноги. И знаешь, что я делал, детка?

Откровение Богдана парализует, словно яд змеи. Это даже хуже, чем просто рассылка видео. Я лицом к лицу встретилась со своим страхом.

— Я дрочил, сладкая. И потом снова каждый раз, когда о тебе думал. Если хочешь, я пришью всех, кто имел к этому отношение. А ты мне отдашься, — он слегка облизывает губы и замечаю, что пальцы на моем подбородке начинают дрожать. — Подумай об этом, сладкая.

Он отпускает.

Сам не свой, Богдан выходит из кухни, шатаясь. Как пьяный от своих похотливых мыслей. Это он рассылал видео. И каждый раз, глядя на них он…

О, боже…

Три года.

Значит, ему звонил с яхты Роман, когда запретил снова тиражировать видео? Может, поэтому и бесится. Сжавшись у еще открытого холодильника, смотрю, как он тяжело поднимается по лестнице.

В дом входит Роман и замечает меня.

— Он подходил?

— Я его предупредила, — лепечу я.

— Так, — из-за пояса он вытаскивает рацию. — Собираемся, нужно все обговорить. Не сваришь нам кофе, Вера?

Хотела бы сказать: «С удовольствием», только удовольствия в этом ни капли.

Богдан возвращается в кухню минут через пятнадцать, игнорируя меня. Садится к столу. К ним присоединяются еще трое мужчин.

Веду себя тихо, как мышка. Спиной к ним варю кофе, сосредоточившись на кофемашине. Себе тоже.

— Горский будет около девяти утра. Сколько с ним людей не знаю, ты, — Роман показывает на одного из них. — Со своими людьми нас подстрахуешь. Переговоры буду вести я.

Он ловит мой взгляд, и я отворачиваюсь.

Впитываю каждое слово, словно от этого жизнь зависит.

— Богдан, ты со своими будешь следить за путями отхода. Если что пойдет не так, гаси всех, чтобы мы вышли. Я не верю Горскому…

Переставляю чашки на поднос, одну оставив для себя.

Неожиданно Богдан встает из-за стола и лезет в холодильник.

— Сливки, — он передает пачку. — Люблю сливки.

Кадык дергается на небритой шее, когда он обшаривает меня липким взглядом. Пачку пытается передать ее так, чтобы наши пальцы соприкоснулись.

— Богдан, вернись за стол, — резко говорит Роман. — Ты не меня не понял?!

— Все! Я услышал тебя, — Богдан показывает открытые ладони.

Разливаю сливки по чашкам.

Рука дрожит.

Мне осталось немного потерпеть: до утра.

Горский приедет, но я уже не сомневалась, что он появится. Такой шанс добраться до врага, Ян не упустит. Вопрос в том, заберет ли он меня. Пойдет ли на условия.

По спине пробегают мурашки.

Я его знаю. Он бороться будет до конца, лишь бы не отдать свое. Тем более, не даст отрезать себе палец. Даже представить страшно, чем все закончится. У Яна много возможностей, а охрана уже напоминает маленькую армию. Но эти ребята тоже не просты. И судя по их разговорам, в доме только лидеры. Их боевики в другом месте. И их тоже немало.

— Можешь идти к себе, Вера, — сообщает Роман. — Там выпьешь.

Забрав чашку, поднимаясь по лестнице. Замираю на середине, чтобы послушать, но они говорят слишком тихо.

Как мне пережить эту ночь…

Но остаток дня я одна. Смотрю из окна, как мужики вооружаются и ходят по двору. Подтягивается пара машин с охраной, получают распоряжения. Планируют, как будут брать в кольцо Яна…

Надеюсь, он не дурак.

Что не попадется в этот раз!

Полночи сплю одна. Роман приходит под утро, ложится в постель, и я просыпаюсь от страха.

— Это я… Спи. Скоро вставать.

Несколько секунд напряженно жду приставаний, но Роман переворачивается на спину — отдых важнее. Может он просто знает, что Ян меня не спасет?! Вот и не торопится.

Чем ближе к утру, тем спокойней я становлюсь. Не зря говорят: лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Я хотя бы буду знать, что со мной сделают. И очень хочу увидеть Яна… Даже не представляла, что так могу соскучиться по бывшему за несколько дней.

Словно сто лет провела в плену.

Утром мужчины выглядят по-деловому. Богдана и еще одного парня уже нет, к счастью, а Роман в столовой собирает оружие. Забивает магазинами патроны. На столе два черных пистолета.

Смотрю на них, затем Роману в глаза.

Я же знаю, для кого предназначены эти пули.

— Ты его убьешь?

— Кого?

— Яна.

Он усмехается. Убирает оружие в кобуры: одна наплечная, другая поясная. Набрасывает ветровку.

— Я получил приказ. Выходи на улицу, нам пора.

На крыльце вдыхаю сырой лесной воздух.

Смотрю в небо, пока Роман выходит за мной, закончив с оружием.