Читать книгу - "Легенда Изумрудного моря - Анфилада Юри"

но мне важно чтобы вкупе была сыта и здорова. Всё что получаешь — требует платы, а за это отвечает пища. К тому же, у твоей матери отличное чувство юмора! Я, честно, признателен за столь изысканный ужин, но….

Подняв демонстративно вверх клош[2], на тарелке гнездилась неплохо сготовленная и красиво поданная… медуза.

Она брезгливо покачала головой, а следом рассмеялась ироничной ситуации попросив прощения за персональный выбор блюд от матери для названного возлюбленного. Напоминать о разнообразии блюд в Алкаире она не стала.

— Ты сказал плата… наша сделка не завершена, как думаешь почему? Меня тревожит этот вопрос, а скорее волнует незнание ожидаемого. — её глаза в миг распахнулись, подключая очередную теорию, — А если… ты говорил «око за око, зуб за зуб и… кровь за кровь» — Джим Муар… королевской крови…

— Если ты до сих пор не уверена в том, что Джим Муар виновен, есть варианты как можно убедиться в искренности его слов?

— Чётки, которые я передала с русалками всё ещё при тебе?

Аарон загадочно улыбнулся удовлетворённый смекалистостью возлюбленной.

Часы грозно отбили двенадцать раз в холле дворца. Девушка облачилась в белоснежное платье. Если фиолетовый наряд в Гиллерии сулил траур, то белое одеяние ознаменовало прощение и очищение. Невесомый шаг принцессы, что завтра должна принять своё заслуженное место, а сейчас стать кровавым судьёй для родного человека, ступал по пустому коридору.

— Дядюшка, — парящим ангелом Ария присела на кресло, больше напоминающее стул, напротив грузного мужчины, восседающего на своём излюбленном по истине королевском кресле, — Боюсь, у нас не так много времени. Хочешь ли ты мне что-нибудь сказать?

— Ария, доченька. Да не я это… не я. Всё, что было сказано в той комнате — ради согласия твоей матери! Не мог я убить родного брата! Что влюблён в Мадлен — так это отрицать не буду! Насчёт отца Йонга, так я его нашёл тогда, когда сражение подходило к концу, он лежал у ворот дворца и шансов на жизнь не оставалось… он молил меня облегчить его участь. Если это выявляет во мне убийцу — пусть так! Значит я убийца! — дядя тараторил с таким рвением, словно прежде его рот находился под замком и настал час рассказать всю подноготную.

Ария на это безэмоционально молчала. Она слишком близко знала этого человека и мысленно отмечала переливы эмоций, в каком месте он изложил правду, а где слукавил.

— Я любил и люблю твою мать, но никогда не препятствовал их союзу с Мартином! И когда он умирал… я стоял на коленях и молил всех богов о его здравии!

На это высказывание в её памяти промелькнул фрагмент, что стал отправной точкой перевернувший её жизнь.

— Ария, я прошу, поверь мне!

— Хорошо, дядюшка. — вынув из самолично вшитого и спрятанного между складок платья потайного кармана некое украшение, девушка задала вопрос:

— Знаком ли ты со свойствами такого камня… как изумруд?

Взбитый мужчина стал ковырять ногти и нервно играть взглядом так и не предоставив ответ.

— Этот зелёный камень символизирует верность, мудрость и преданность. Подлинный изумруд отыскать на суше почти невозможно, ровно, как и украшения что ещё более редки. — монотонный стук чёток стал заметно нервировать связанного, — Думаю, вряд ли ты осведомлён как женский род четы Муар определял честность своих подданых или тех, с кем предстояло вступить в содружество. Верить всем подряд на слово — крайне странно, не находишь? Скорее всего при таком исходе Муар бы не дожили до своих дней, и, конечно, не занимали бы трон. В случае обмана и гнусности намерений кристалл окрашивался в коричневый цвет, стоит лишь пару минут подержать его вплотную к телу испытуемого. Попробуем? Или всё-таки я услышу признание?

— Признаюсь, я недооценил тебя, Ария. Ты выросла определённо сообразительной девушкой, и мне лестно сознавать что толика от этого вложено и мною. Но как ты будешь смотреть мне в глаза, если окажется так, что я — лишь тёмная лошадка? А истинное зло не раскроет себя, как бы ты его не проверяла?

Принцесса нахмурила лоб сбитая с толку. Она и прежде задумывалась о том, что Джим и впрямь может оказаться невиновным, либо виновен, но лишь потому, что оказался чьей-то надрессированной марионеткой, однако сейчас эти мысли лишь плотнее крутились в её голове.

«Нет, его слова сходят на заготовленную речь. Я не слышу в них искренности».

Поднеся холодящие тело бусинки к шее Джима, Ария задала ряд вопросов, и на каждый получила ответ.

— Джим Муар, отравление, повлекшее за собою смерть Мартина Муар — твоих рук дело?

Следом прозвучал следующий:

— Джим Муар, совершал ли ты убийство в отношении почившего нас гвардейца Хонга, не подразумевая под собою акт доброй воли?

Закалённый голос, что когда-то был певчим, мягким, в эту минуту сурово и твёрдо продолжал вопрошать:

— Джим Муар, нападение на пристани на Арию Муар — спланировано тобой?

— Джим Муар, преследовал ли ты цель узурпировать трон?

— Джим Муар, все умышленные покушения ты осуществлял лишь по своим собственным намерениям?

Прошедшие двадцать минут в этой комнате чувствовались как несколько часов. И, наконец, результат был.

Искусанная до глубокой ранки нижняя губа бликовала проступающей кровью, Ария устало вновь села напротив дядюшки с лёгкой душой. Она словно солнцем улыбнулась прошедшему проверку. Изрядно вспотевший мужчина выдохнул и взаимно улыбнулся.

— Я же говорил тебе, Ария! Я не виновен! Я обязательно расскажу тебе о том, кто пытается управлять всей системой! Ох… ты даже не представляешь как мне было непросто, и я так рад, что сейчас с меня будут сняты все обвинения!

— Дядюшка, не против бокала вина перед сном? Нам обоим эта ночь принесла полно хлопот.

Джим благоговейно качал головой не прочь в эту же секунду осушить бутылку залпом. Официанты и работники замка не несли службу в столь поздний час, потому в спальню вошёл Йонг держащий на подрагивающей руке поднос с рубиновым напитком, извивающимся по стенкам фужера. В лице не родного брата виднелось отвращение в сторону того, кого он по-прежнему считал подлецом и бесчеловечным убийцей, несмотря на решение Арии. Огромное усилие воли и восточная выдержка не позволили самолично устроить расправу при столь удобном случае.

— Позволь поднять этот бокал красного вина за прощение и очищение твоей души на этой земле, мой дорогой дядя?

Вино в бокале Джима Муар быстро исчезло, наступила минута молчания, после которой отчего-то неуютно ощущавший себя собеседник стал ёрзать на кресле.

— Ария, если всё завершено, то почему я до сих пор связан?

Бесстрастно наблюдающая за действием будущая королева чуть сощурила глаза и