Читать книгу - "Передружба. Второй шанс - Алекс Хилл"

Бо слушает молча. Ловит каждое слово и старается не показать никакой явной реакции, но я чувствую, как она злится.

– Нас прикрыли. Был суд, – продолжаю я, а по ощущениям сдираю с себя кожу, ведь сейчас Богдана закричит на весь мир, что была абсолютно права, а я идиот, который ее не послушал. – Кир всех сдал и потянул за собой. Он получил два года условно и штраф, я и остальные по году условки.

Лисенок молчит, покусывая нижнюю губу, и я молюсь, чтобы она не сорвалась.

– Ты общаешься с ним?

– Нет.

Бо медленно кивает несколько раз, глядя в темноту.

– Ты ведь этим занимался еще в школе?

– Да.

– Я не одобрила бы. Скорее всего сама бы вас сдала.

– Не сдала, но скандал точно устроила бы, – горько усмехаюсь я.

– А сейчас ты?..

– Нет. Сейчас все законно.

– А сразу так нельзя было?

– Бо, на словах всегда легко. Я ничего не знал об этом деле, о бизнесе, просто любил ковыряться в телефонах и компьютерах. У меня не было связей, денег, опыта. Я же тебе уже говорил, в школе учат русскому языку, но жить совсем не учат.

Разговор растворяется в тишине темной пыльной комнаты. Слова, которые должны были быть сказаны очень давно, прозвучали, но уже потеряли ценность.

– Сколько осталось до конца условного срока? – тихо спрашивает Бо.

– Несколько месяцев.

– Поэтому ты решил спрятаться?

– Я, конечно, должен вести себя примерно, но спрятался я не поэтому.

– Тогда почему?

– Действительно, – усмехаюсь я, – почему?

Богдана обнимает себя за плечи, глядя в сторону двери. Представляю, какой это для нее стресс. Она ведь всегда была максимально правильной, а теперь прячется в каморке от полиции с почти уголовником. Лучше ей не слышать эту шутку.

– Как думаешь, что там происходит?

– Не знаю. Наверное, ищут малолеток или что-то запрещенное.

– Но они ведь не найдут? – с надеждой спрашивает Бо.

– Вряд ли, правда, есть кое-что…

– Что?

– Клуб не зарегистрирован. Заметят деньги под баркой и могут предъявить Егору за незаконную деятельность.

Богдана округляет глаза.

– Я не знала…

– Не злись на него, Бо.

– Вот только не надо его защищать. У вас прикол какой-то все скрывать от своих девушек?

– Чтобы сохранить их спокойствие и уберечься от скандалов? Да! Иногда это единственный выход.

– Знаешь что?..

Топот пары тяжелых ботинок доносится из-за закрытой двери и становится все отчетливее. Сгребаю Богдану в охапку и влезаю в крошечный проем между стеной и торцом высокого стеллажа, который сразу приметил для укрытия. Сердце подпрыгивает к горлу, но через мгновение я забываю о полиции, неприятностях и вообще обо всем, потому что тяжелое горячее дыхание касается моей шеи. Мы так близко. Ладони Бо упираются мне в грудь, мягкие волосы щекочут подбородок. Вдыхаю сладкий запах мармеладных мишек и нагретых солнцем одуванчиков, сердце падает и разгоняется до предела. В моих руках сейчас девушка, которую я очень любил и, похоже, до сих пор… Открывается дверь, по стене бегает желтый круг света фонаря. Богдана, кажется, совсем перестает дышать, и я крепче сжимаю ее в объятиях. Я не дам ее в обиду. Никому. Даже себе.

Богдана

Зашкаливающее чувство страха ощущается липким холодным потом на лбу и спине. Еще немного – и у меня начнется истерика. Держаться помогает только мысль, что я не одна. Богдан прижимает меня к груди, и я крепко зажмуриваюсь, концентрируясь на тепле его тела. Кот был моим первым защитником, не считая отца. Именно он своим примером показал мне, что не нужно бояться монстров и чудовищ, но то, что происходит сейчас, более чем реально. В голове пляшут картинки возможного будущего, как меня отчитывают в универе перед деканом, а потом звонят родителям и говорят, что их дочь попала в полицию. Сердечный ритм доходит до критической отметки, и я задерживаю дыхание, чтобы не издать ни единого лишнего звука или шороха. Короткий глухой щелчок закрывающейся двери звучит приятнее музыки. Напряжение потихоньку отпускает, но не пропадает совсем. Опасность миновала, а надолго ли?

– Ушел?

– Вроде да, но пока лучше не шуметь. Он может проверять и другие комнаты.

Кот проводит ладонями по моей спине, шея покрывается мурашками, а воздуха становится катастрофически мало. Крепкие мышцы груди напряжены под моими ладонями. Одежда Богдана пропитана ароматом мужской туалетной воды, и этот пряный шоколадный запах кажется таким знакомым. Богдан вдруг опускает голову и касается носом моего виска.

– Что ты делаешь? – шепчу я.

– Тоже хочу тебя понюхать, – произносит он без тени стеснения.

– Я тебя не нюхала!

– Тише. Полицейский может вернуться.

Упоминание об опасности заставляет замереть и подчиниться, но уже через секунду подвох становится слишком очевидным, потому что Богдан снова глубоко вдыхает и, кажется, даже улыбается. Я этого не вижу, но чувствую. Напрягаю руки, чтобы создать между нами хоть немного расстояния.

– Отпусти меня.

– Ладно-ладно, не нервничай.

Кот убирает руки с моих плеч, и я поспешно выбираюсь из закутка. Неловкость и стыд превращают лицо в сковороду, на которой легко можно нажарить яиц для целой футбольной команды, а чувство вины беспощадно нокаутирует. У меня ведь есть парень, а я только что обнималась с Богданом! Как я это объясню?!

– Я не стану рассказывать Егору об этом.

– Не о чем рассказывать, – злобно шиплю я, глядя на Богдана.

– Конечно, – отвечает он, приподнимая уголок губ в хитрой усмешке.

– Слушай, Кот, – набираю в грудь побольше воздуха, – я не знаю, что ты там задумал, но лучше прекрати. У нас с Егором все отлично, и я не хочу, чтобы ты это испортил. Да, ты мне небезразличен, и мы можем нормально общаться, только давай держать дистанцию.

– А чего ты боишься, Лисенок? Что старые чувства снова…

– Нет! – вздрагиваю от резкости собственного ответа. – Я не боюсь, потому что точно знаю, этого не случится. Просто мне не хочется ранить Егора. Заставлять его волноваться или еще хуже – ревновать.

– Ревность – отличный мотиватор.

– Это не мои методы.

Кот дергает бровью, всем своим видом показывая, что не воспринимает мои слова всерьез.

– Тебя что-то смущает? – спрашиваю я раздраженно.

– Ну-у-у… Раз уж мы вспомнили про Кирилла…

Это грязный прием, но бьет он точно в цель.

– Если тебе интересно, то я не горжусь этим выкидоном.